– Бура́, – обратился Дзиэн к духу-фонарику. – Передай брату Горо всё, что тебе рассказала Уми Хаяси. Да смотри, ничего не упусти.

Имя Уми заставило сердце встрепенуться в груди, но Горо постарался не выказывать волнения. Когда он покинул усадьбу, Уми ещё не пришла в себя. Столкновение с колдовством ведьмы Тё стало для неё тяжёлым испытанием, но Горо был уверен, что её жизни ничего не угрожает – особенно под защитой О-Кин.

И всё же он тревожился за неё – тревожился сильнее, чем того требовало его временное положение телохранителя…

Дух-фонарик тем временем начал говорить, и Горо пришлось оторваться от размышлений, чтобы не упустить ни слова. Вряд ли каннуси позвал бы его в такую рань, если бы дело было пустяковым.

Рассказ духа оказался коротким, и суть его сводилась к тому, что именно госпожа Тё, ведьма в белой маске, выдававшая себя за простую гадательницу в балагане, стояла у истоков поиска Глаза Дракона. А Рюити Араки, который сжигал святилища и убил каннуси Кодо и послушника Кайри, был всего лишь её помощником.

– Но ведьму Тё так и не поймали, – пробормотал Горо.

– Не поймали, – покачал головой Дзиэн. – Она оказалась не по зубам даже тайной полиции. Но я не думаю, что она сбежала.

Горо был того же мнения. Вряд ли ведьма так просто оставит поиски Глаза. Особенно теперь, когда она точно знает, кто был его хранителем. Сожжение святилища Луноликой Радуги не оставляло сомнений в том, что колдуны-отступники, прибывшие в Ганрю под прикрытием заезжего балагана, всё-таки догадались, где был спрятан Глаз Дракона.

– Но я позвал тебя не только для того, чтобы раскрыть истинную личину врага. – Дзиэн отложил палочки в сторону и со всей серьёзностью посмотрел на него. – Мне нужно твёрдо знать, что ты решил, брат Горо. Могу ли я рассчитывать на твою помощь? Обон уже завтра, и времени на дальнейшие раздумья у нас не осталось.

Горо не нужно было напоминать об этом дважды. Он и без того все эти дни ломал голову над тем, как помочь каннуси.

И длительные размышления всё же принесли свои плоды, пускай и неожиданные.

– Кроме обители, есть ещё одно место, где можно до поры спрятать Глаз, – осторожно начал Горо.

– Где оно находится? Как далеко от Ганрю?

В тёмных глазах каннуси вспыхнула надежда, и Горо ощутил угрызения совести от того, что не может открыть Дзиэну всей правды. Это знание не поможет делу, а только всё усложнит. Теперь Горо следовало следить за каждым словом, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего.

– Далеко в горах, дорогу туда мало кто знает, – уклончиво ответил он. – Я смогу добраться туда за две недели, если по пути не случится непредвиденных задержек.

– Две недели, – задумчиво проговорил каннуси. – Ещё дальше, чем до обители. Что же это за место такое?

Горо поморщился. Этой правды ему не скрыть, как бы он ни старался.

– Убежище Ямамбы.

Седые брови Дзиэна взлетели так высоко, что едва не скрылись под тёмной шапочкой.

– Ямамба? Ты предлагаешь отнести Глаз Дракона прямо в руки горной ведьме?

Горо тихонько вздохнул. Чего-то подобного и следовало ожидать. Ямамбе было всё равно, что о ней говорят люди, и порой это выходило боком не только ей одной.

– Я знаю Ямамбу уже очень много лет, – терпеливо начал объяснять он. – Только благодаря её помощи Светлейший Гёки принял меня в обитель. Я доверяю ей. Думаю, что у Ямамбы Глаз будет даже в большей сохранности, чем если окажется в обители, особенно при нынешнем настоятеле. Макото честолюбив. Разузнав о Глазе, он перестанет спать спокойно, пока не завладеет им.

«Или же пока не придумает, как бы сбыть его подороже», – закончил про себя мысль Горо и едва сдержался, чтобы не скривиться.

Дзиэн лишь хмыкнул в ответ и поджал губы. Горо понимал его сомнения и не мог осуждать за них. Слухи о Ямамбе и впрямь ходили разные, и далеко не все из них могли послужить к чести горной ведьмы. Она брала оплату за свои труды, и оплату немаленькую. Для некоторых просителей долг перед ведьмой становился непосильным бременем.

Но какой бы мелочной и вредной ни была Ямамба, она всегда держала своё слово. За столько лет, что прошли со дня смерти бабушки Рэйко, Ямамба ни разу не отказала Горо в помощи, когда он приходил к ней за очередным амулетом. Именно Ямамба приняла его, когда Горо изгнали из обители. Если бы не ведьма, одному Владыке ведомо, что бы с ним сталось…

– Я ручаюсь, что у Ямамбы Глаз будет в безопасности, – снова заговорил Горо, видя, что Дзиэн не торопится нарушить повисшее между ними молчание. – И…

Но Дзиэн не дал ему договорить.

– Я нисколько не сомневаюсь в тебе, брат Горо, и потому доверюсь твоему слову. У нас больше не осталось времени на длительные раздумья. Если горная ведьма поможет сохранить Глаз, то Владыка ниспошлёт ей великую благодать, в этом нет сомнений.

Горо едва заметно выдохнул. Убедить Дзиэна оказалось не так тяжело, как он предполагал.

– Но должен сразу предупредить тебя, – продолжал каннуси, и тон его сделался более мрачным и даже встревоженным. – Бремя хранителя сделает тебя очень уязвимым. В горных лесах обитает много сильных ёкаев, которые захотят завладеть силой Глаза, если им представится случай. Одному тебе отправляться нельзя.

– Разве вы не собирались пойти со мной? – не сумел скрыть своего изумления Горо.

– Я уже стар, – невесело усмехнулся каннуси. – Где мне теперь скакать по горам! Тебе нужен молодой и сильный спутник. Колдун, которому ты смог бы доверить свою тайну и заручиться его поддержкой.

Горо начал понимать, к чему клонит каннуси. В горле вдруг стало сухо.

– Уми Хаяси ни за что не согласится покинуть город, – покачал головой он. – Слишком многое удерживает её здесь: отец, клан… жених.

– Понимаю, но на твоём месте я бы всё же поговорил с ней об этом, – мягко возразил Дзиэн. – Если за столько лет я чему и научился, так это тому, что всё меняется быстрее, чем кажется.

Горо не знал, что на это ответить. Он усиленно гнал от себя мысли, которые роем взвихрились при словах каннуси. Всю свою жизнь Горо следовал лишь одному стремлению: помогать людям. Оно всегда ярко горело в его сердце – сильнее было только пламя, которое за много лет упорной учёбы Горо научился слушать и порой подчинять своей воле.

Но все его устремления и чаяния всегда заканчивались одним и тем же. Про`клятый монах не мог долго жить среди людей. Он всегда приносил с собой одни лишь беды. Разве то, что случилось в Ганрю за последние дни, не является тому доказательством? Что, если злая сила довлевшего над ним проклятия могла спровоцировать случившееся в балагане? Такой вероятности исключать нельзя.

Даже если Уми согласится стать вторым хранителем Глаза, никто не мог предугадать, как отразится на ней длительное пребывание рядом с Горо. Защитная сила утекала из амулета с каждым днём. Что с ними станется, если она иссякнет до того, как они успеют добраться до Ямамбы?

Перед внутренним взором снова возникла поляна в лесной глуши, усеянная окоченевшими тельцами животных и птиц, которые не успели убраться куда подальше. А до того была Сёбара – пускай он не желал зла никому из жителей деревни, это не уберегло их от смерти…

Горо сжал кулаки так крепко, что короткие ногти больно впились в ладони. Он не простит себе, если по его вине погибнет кто-то ещё.

И особенно – если жертвой его проклятия окажется Уми.

Дзиэн продолжал испытующе смотреть на него, и Горо не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть. Он и в самом деле ничего не потеряет, если поговорит с Уми. Горо намеревался живо расписать все опасности предстоящего пути, чтобы она точно отказалась и осталась в Ганрю, в безопасности.

Подальше от самого Горо и его проклятия…

Голос Дзиэна отвлёк его от безрадостных мыслей:

– Значит, решено. Завтра я передам тебе Глаз Дракона, и до заката ты должен будешь покинуть город – один ли, в сопровождении ли, это уж как получится. Пока горят костры и жаровни Обона, духи не сунутся в город. Они уважают этот праздник, чтят ушедших. Но как только погаснет последний огонёк, Хякки Яко пройдёт через Ганрю. Надеюсь, к тому моменту ты уже будешь далеко, и ёкаи не смогут учуять силу Глаза. А я буду прикрывать тебя, пока хватит сил.