В этот момент у Пейджа создалось впечатление, будто Маркуис играет со свидетелем, жонглирует фактами для собственного развлечения или для того, чтобы показать свое мастерство, а сам прекрасно представляет, что на самом деле произошло в запертой комнате.
– У вас есть аргументы против этой версии, мистер Пенни? – любезно осведомился Маркуис. – Необязательно трое, но определенно двое. Вы не думали, например, что тот же человек, кто стрелял из «Браунинга», мог выстрелить и из «Эркманна»?
– Я не знаю, что и думать, – пожал плечами Пенни. Он поднял руки и опустил их. – Знаю только то, что мой бедный друг мертв, а лорд Эдвард Уайтфорд – или Гэбриэл Уайт, если хотите, – его убийца. Сэр, вы не знаете этого молодого человека. А я знаю. Это вполне в его стиле. Он мог бы обмануть самого дьявола! Сложно выразить, как сильно я переживаю по этому поводу и как умен этот молодой негодяй. Он любит сложные, изощренные ходы.
– И все же вы не утверждаете, что он способен творить чудеса?
– Очевидные чудеса – нет, – вполне серьезно ответил Пенни. – Повторяю, вы не знаете всей его изворотливости и не узнаете, пока он как-нибудь не обманет и не унизит вас. Например, как он вообще попал на территорию поместья?
– Он уже сам это прояснил. Пока мисс Ида Мортлейк брала книгу в библиотеке, он проник в ее машину и спрятался под чехлом в задней части автомобиля. Когда мисс Ида подъехала к гаражу, Уайт подождал, пока она уйдет, и выбрался. День был пасмурный, и она его не заметила.
В дверях кто-то тихо кашлянул. Они подняли головы и увидели седовласого Дэвиса, дворецкого.
– Могу я сказать пару слов, сэр? – спросил он.
– Что? – раздраженно откликнулся полковник Маркуис. – Что вам нужно?
– Сэр, в сложившихся обстоятельствах не стану скрывать, что я подслушал, о чем вы говорили. Я имею в виду, про Уайта, сэр, и про то, как он проник в поместье, спрятавшись под чехлом в машине мисс Иды. Однако он попал сюда каким-то иным путем. Он не прятался в задней части машины – и я могу это доказать!
Когда Дэвис вошел в комнату, сложив перед собой руки, Пенни шепотом высказал протест, который, однако, сменился интересом, как только он понял, о чем речь.
Вне всякого сомнения, Дэвис выглядел внушающим доверие; у него был нос картошкой и глаза навыкате, но при этом – массивный подбородок.
– Да, сэр, признаю, что подслушал. Но я смотрю на это так. Мы все здесь заперты. Как на корабле. Это в наших интересах – я говорю о слугах – доказать, что мы не имеем никакого отношения к убийству бедного судьи. Если вы понимаете, о чем я, сэр. Мы должны это сделать. Кроме того, я не настоящий дворецкий. Я даже не могу нанять горничную, как сделал бы настоящий дворецкий. Дело в том, сэр, что я был судебным глашатаем, которому не повезло (все из-за выпивки), когда судья помог мне и дал вот эту работу. Надеюсь, я справился, хотя всю информацию об обязанностях дворецкого я почерпнул от судьи и из книги. Теперь, после его смерти, мы с моей подругой собираемся пожениться и остепениться. Но нам небезразлично, кто его убил, и мы ценим все, что он для нас сделал. Поэтому – я подслушал.
Пенни чуть не сплюнул. Он вел себя так, будто картина на стене внезапно скорчила ему рожицу.
– Ты раньше так себя не вел! Ты никогда так не говорил…
– Верно, сэр, – кивнул Дэвис. – Однако раньше у меня не было возможности говорить так. Судья бы меня уволил. – Он посмотрел на Маркуиса. – Но я думаю, что могу принести немного пользы.
– Судебный глашатай, ставший дворецким, да? – произнес полковник, обдумывая его слова. – Как давно вы тут работаете?
– Одиннадцать лет, сэр.
– В завещании судьи предусмотрено пособие для вас?
– Да, сэр. Пятьсот фунтов. Он показывал мне завещание. И я сумел еще немного накопить.
– Ясно. Давайте поговорим об этом Уайте, или лорде Эдварде Уайтфорде, и как он не мог бы попасть сюда в машине мисс Мортлейк, и как вы об этом узнали.
Дэвис кивнул, все так же держа руки сложенными перед собой.
– Вчера днем мисс Ида уехала на автомобиле. Начался дождь, а я знал, что у нее с собой нет зонта. Гараж находится ярдах в двадцати от дома. Примерно в половине пятого, может, двадцать или двадцать пять минут пятого, я видел, как она возвращается. Я стоял в кухне, глядя в окно, когда заметил, что машина свернула на подъездную дорожку. Я взял зонт, отправился в гараж и держал его над мисс Идой, пока она шла к дому, чтобы не дать ей промокнуть.
– Продолжайте.
– Я появился в гараже еще до того, как мисс Ида вышла из машины. Я сделал то, что должно: как только мисс Ида появилась, я заглянул в салон и посмотрел, не привезла ли она какие-нибудь свертки. Там ничего не было. И никто не мог бы выскочить прежде, чем я заглянул туда, потому что деваться в гараже было некуда.
– Возможно ли, – спросил Пейдж, – чтобы Уайт выскользнул из машины, когда она въезжала в ворота, или где-то на подъездной дорожке до того, как мисс Мортлейк добралась до гаража?
– Я не могу на это ответить, сэр. Вам лучше спросить Робинсона или мисс Иду. Но если он сказал, что не выходил, пока машина не подъехала к гаражу?..
Полковник Маркуис молчал, глядя в другой конец комнаты.
– Что-нибудь еще? – после паузы спросил он.
– Да, сэр. Пару слов в оправдание, – быстро произнес Дэвис. – Пусть даже я и не настоящий дворецкий, я все же чувствую ответственность за остальных слуг. Если вы понимаете, о чем я. Теперь, сэр, нас только трое, не считая Робинсона, конечно, но он ведь редко приходит в дом. Раньше нас было четверо – судья держал еще водителя, но потом рассчитал его, назначив солидные отступные. Сейчас тут работают кухарка, горничная и я. Могу ли я считать доказанным, что судья был убит между двадцатью минутами шестого и сорока минутами шестого?
– Можете, – кивнул полковник Маркуис и взглянул на Пейджа. – Инспектор, вы отметили время с точностью до минуты или секунды, когда были произведены все выстрелы?
– Как только я вошел в павильон и забрал пистолет из рук Уайта, я посмотрел на часы, – ответил Пейдж. – Было полшестого, с точностью почти до секунды.
– Благодарю вас, сэр, – сказал Дэвис сердечно и едва не улыбаясь. – Потому что мы все трое, кухарка, горничная и я, находились в тот момент в кухне. Фактически мы были вместе до пяти сорока пяти. Я это знаю, потому что настало время вечерней почты, и я пошел к входной двери, чтобы проверить, нет ли писем. В общем, мы можем предъявить как бы совместное алиби, если вы понимаете, о чем я.
– Кстати, мы могли бы проверить еще одну часть истории Уайта и выяснить, соответствует ли она действительности, – задумчиво проговорил Маркуис, соединив кончики пальцев. Его трость была прислонена к ноге. – Он признал, что явился сюда, чтобы убить судью…
– Ах! – воскликнул Пенни.
– …и, думая, что судья здесь, в доме, Уайт побродил вокруг, прежде чем залезть в окно. По его словам, примерно в половине шестого он прятался тут и слышал, как вы спросили у мисс Иды Мортлейк, пора ли уже подавать чай. Это правда?
– Так вот почему окно было не заперто, – пробормотал Дэвис и весь подобрался. – Да, сэр, совершенно верно. Это было в двадцать минут шестого. Сразу после того, как я спросил ее об этом, я направился в кухню; вот откуда я знаю, что все слуги были вместе. Мисс Ида также сказала мне, что сообщила в полицию об этом человеке, Уайте – или кто он там, – и кухарка сильно разволновалась.
– У вас еще что-то на уме, – заметил Маркуис. – Лучше расскажите нам.
Впервые за время разговора Дэвис проявил признаки нервозности. Он оглянулся через плечо; но, видимо решив, что так вести себя неподобающе, снова принял бесстрастный вид.
– Да, сэр, я понимаю, что должен рассказать. Это по поводу мисс Кэролайн. Думаю, я могу сообщить вам, куда она вчера отправилась. Как вы слышали, сэр, горничная в следующем месяце увольняется, чтобы выйти замуж. Вчера мисс Кэролайн проводила собеседования со многими претендентками. Так вот, у горничной есть кузина, милая девушка, и она бы хотела, чтобы место досталось именно ей. Но мисс Кэролайн сказала, что чувства не должны влиять на работу. Ну, Милли Рейли (это служанка) не боялась, что ее кузину оттеснят случайные претендентки, однако опасалась, что агентство может откопать кого-нибудь с рекомендациями длиной в ярд. И из агентства несколько раз сюда звонили. Короче, – Дэвис поежился, но продолжил своим лучшим «судебным» голосом, – у Милли вошло в привычку подслушивать все телефонные разговоры, на тот случай, если позвонят из агентства. Наверху есть второй аппарат.
