— Да…

— Пойдём…

Зловещий шёпот срывается с моих алчных губ. Мы заходим в помещение. Тихо закрываю за собой хлипкую пошарпанную дверь. Марьяна делает неуверенные шаги вперёд, подозрительно вглядывается в кромешную темноту. Медленно облизываю губы, исподлобья наблюдаю за ней. Из глубины комнаты выходят мои парни. Марьяна испуганно разворачивается ко мне.

— Что это значит, Виктор?!

— Это?

Делаю дерзкий шаг к ней. Наши глаза нацелены друг на друга.

— За каждый поступок в своей жизни нужно отвечать, милая…

Её глаза моментально увлажнились, даа… Чувствуешь что это твой конец… Вижу как её тонкие пальчики нервно сжали подол короткого платья.

— Я не понимаю…

Скалюсь, актриса херова… Ответишь за всё, сука! Один из моих парней грубо схватил её за талию и нетерпеливо потащил вглубь тёмной комнаты. Голодное зверьё…

— Нет! Отпустите! Я ничего не сделала!

Она противно верещит, да так что уши закладывает. Достаю из кармана пачку дорогих сигарет, неторопливо прикуриваю. Не скрою…. С диким наслаждением наблюдаю за этим шоу. Один из моих пацанов разворачивает девку к себе лицом, резко отвешивает ей тяжёлую, болезненную пощёчину. Даже ни один мускул не дрогнул на моём лице. Марьяна хватается за покрасневшую щёку и обессиленно падает на колени. Медленно поднимает на меня взгляд полный боли и непонимания.

— За что?

Делаю жадную затяжку, бегло облизываю сухие губы. Неторопливой походкой иду к ней. Мои парни окружили нас в круг, словно стая безжалостных стервятников. Сажусь на корточки перед ней. Яростно вгрызаюсь своим чёрным взглядом в её мокрые испуганные глаза.

— Ты тронула моё… Причинила боль… Я такое не прощаю.

Резко хватаю её за подбородок, мучительно сдавливаю сильными пальцами бледную кожу, до синюшных отметин.

— Пожалуйста… Не надо…

Глубоко затягиваюсь в последний раз, лениво швыряю окурок в сторону.

— Надо, милая, надо..

Грубо толкаю её назад, она заваливается на спину. Медленно встаю на ноги, с широким оскалом на лице положительно киваю своим парням.

— Пламенный привет от Зубровой.

— Неееееет. Уйдите! Не трогайте меня!

Уголки моих губ дрогнули в злорадной усмешке.

— Кричи… Кричи, моя милая…

Насмешливо приподнял бровь и ядовито прохрипел.

— Развлекайтесь.

— Да ты хоть знаешь кто мой папа?! Он же тебя в порошок сотрёт!!

Сука неугомонная… Мои глаза наливаются опасным блеском.

— Хм… Если только встанет с того света.

Уверенно разворачиваюсь и выхожу из помещения, с наслаждением слушая истошные крики мерзкой потаскухи.

32 глава. Окончательный выбор.

ОТ ЛИЦА ЖЕНИ.

Около двух недель я провалялся в больнице, у меня было достаточно времени обдумать всё то дерьмо, что творится сейчас в моей жизни. Лежал в давящей тишине, странное чувство, чувствовать что ты никому не нужен в этой жизни. Всё надеялся что в один из таких дней ко мне придёт она… Но, Даша так и не появилась. Несколько раз брал телефон в руки и порывался набрать её номер, хотелось видеть её до ломоты костей. Стало невыносимо, без неё, всё же решился и набрал её номер, но абонент был недоступен. Впервые в своей жизни я стал волноваться не за себя, а за другого человека. Пересилив свою гордость, набрал Зуброву, мне было жизненно необходимо знать, что с Дашей всё в порядке… И вот итог этого разговора. Стою сейчас на пороге дома Зуброва, а промозглый, проливной дождь беспрерывно лупит по металической черепице. Словно вкопанный я стоял и прислушивался к этим оглушительным ударам звучных капель, не решаясь позвонить в дверь. Остервенело сжимаю руки в кулаки, болезненно впиваюсь пальцами в кожу. Обречёно прикрываю веки, делаю глубокий вдох и решившись, нажимаю на звонок. Стою в томительном ожидании, ощущаю как беспрерывно ебашит моё сердце. Казалась стою под этой металической дверью целую вечность, слышу щелчок дверного замка и на пороге с нескрываемым призрением появляется брат Даши.

— Не надеялся что снова тебя увижу, ошибся адресом, Казанцев?

Малой уверено прикрывает дверь и выходит на крыльцо дома, намеренно преграждая мне путь. С вызовом смотрит в мою сторону, достаёт из кармана пачку сигарет и прикуривает, демонстративно делает затяжку, выпуская облако дыма в мою сторону.

— Твой отец сам назначил мне встречу, поэтому, уйди с дороги.

— Верно… МОЙ……

Делаю один опасный шаг навстречу, всё так же нагло смотрит на меня ядовитым взглядом. Хищно облизываю нижнюю губу. Уже хотел сам убрать мелкого с дороги, но он неожиданно отстраняется в сторону.

— Не чувствуй себя здесь как у себя дома.

Направляюсь ко входу, но в спину прилетает едкая фраза сопляка.

— Слышал, тебя поперли с органов…. Покровителя твоего больше нет… Интересно получается, правда? Мент, который сам себя закопал.

Облокачивается на перила лестницы, цинично смотрит и приподнимает одну бровь.

— Не напрягайся так, малой, кто знает, может нам ещё придётся стать одной семьёй.

Непринуждённо хмыкнул, говорю с откровенной иронией, чувствую как от моих слов малой напрягается.

— Дашка конечно наивная, но не дура, Казанцев, или ты думаешь что спасая ей жизнь, заслуживаешь прощение всего мира?

— Я не жду от неё прощения, самое главное, она жива.

— Ждёшь что я тебе в ноги упаду, за её спасение? Зря, поклонения не будет.

Процедил сквозь зубы и шумно вдохнул воздух носом, делая новую затяжку.

— Мы ещё с тобой подружимся, вот увидишь..

Малой сжал челюсть от негодования, резко бросает на бетонку сигарету и ботинком тушит окурок.

— В твоих мечтах, Андерсен хренов!

Бесится… Каждой фиброй души чувствую его ярость.

— Посмотрим… Вывезешь ли ты конкуренцию в лице Царёва.

Губы мелкого трогает довольная ухмылка. Хищно скалюсь, не свожу с него сурового лица, сунув руки в карманы, он проходит мимо меня, демонстративно задевая своим плечом, а потом вовсе исчезает в дверном проёме.

— Вот же, сучёныш мелкий!

Несмело переступаю порог дома, осматриваюсь по сторонам, так и веет теплотой и уютом, в голове проскакивает навязчивая мысль… А ведь могло бы быть всё иначе… Смотрю на стену, в деревянных фоторамках висят семейные снимки… Счастливые лица маленьких детей, малой совсем ещё мелкий, а Дашка постарше, в сердце остро кольнуло, печально усмехаюсь… А ведь здесь, на этих фотокарточках мог быть и я, сложись всё иначе. Не знаю сколько стоял и глазел на эти фото, но за спиной отчётливо уловил женский голос.

— Здравствуй, всё в порядке?

Разворачиваюсь и встречаюсь глазами с женой Зуброва. Красивая… Понимаю что Дашка очень на неё похожа. Её взгляд плавно опускается на мои руки, в которых сам не заметил как, оказался их семейный снимок.

— Да, извините…

Аккуратно возвращаю на место семейный портрет, женщина подкрадывается сзади и кладёт свою руку на моё плечо, от неожиданности момента, слегка вздрагиваю.

— Я хотела тебя поблагодарить, но так и не представилось такой возможности..

Женщина неожиданно заключила меня в свои объятия… Честно, охринел, не знал как реагировать сейчас, как идиот стоял опустив руки по швам. Но этот её искрений жест меня тронул… Меня! Меня, блять! Сердце застучало в бешеном ритме, впервые чувствую тепло от чужого человека. Сглатываю тяжелый ком, робко поднимаю одну руку и обнимаю её в ответ. Прикрываю веки… Как оказывается мало нужно для счастья. Просто чувствовать искренность по отношению к себе. Женщина отстраняется и дарит мне улыбку.

— Спасибо тебе, спасибо что не смотря ни на что, ты прислушался к сердцу, ведь, я же права?

Растерянно почёсываю указательным пальцем лоб и увожу взгляд в сторону лестничного проёма.

— Как оказалось…

Резко осекаюсь. Вижу что она понимает всю неловкость моего пребывания здесь, понимающе кивает в сторону двери на первом этаже, видимо там находится кабинет Зуброва.

— Он тебя ждёт, очень переживает, проходи, знаю, трудно, но постарайся почувствовать себя здесь как дома.