— Тебе не надо думать об этом, — вмешался Феликс, — ты уже изменила свою судьбу.
Его пальцы расслабляли не хуже поцелуев Фернана. Но один вопрос не давал мне покоя.
— Чего я не могу понять, как можно было так испугаться хранительниц из-за одного единственного неудачного случая?
— Дело было не в ней, маленькая, а в пророчестве, которое она намеревалась исполнить, — сказал Феликс. Я ощутила, как напряглась рука Фернана, обнимающая меня.
— Какое еще пророчество? — мне казалось, что сегодняшний день я не переварю никогда.
— Слушай, — продолжил Феликс, его голос стал более мрачным, — в древних текстах сохранилось следующее пророчество: "Когда хранительница семи стихий отдала бы свои дары семи избранным, то каждый из них будет обладать силой, способной разрушить этот мир. Вершина стихий, отданная одним человеком, вызовет катастрофу, разверзнув земли и поглотив небеса, наполняя мир хаосом и тьмой. Грянет конец всего, что было создано, если семь сил объединятся в руках семи избранных, принося разрушение без остатка."
— Мой прадед утверждал, что все это выдумали после того случая, — сказал Фернан, все еще прижимая меня к себе напряженной, словно камень, рукой.
— Но даже если это правда, почему просто не ограничивать количество мужей одним или двумя? Зачем отбирать магию?
— Когда в хранительнице начинают просыпаться стихии, ее уже невозможно остановить или ограничить. И это возвращает нас к тебе, Мариса, — сказал Феликс.
— Ты не отберешь силу у нашей жены, раз сами боги ей ее даровали после слияния в двадцать, — категорически заявил Фернан. Я видела, что весь этот разговор болезненный для него.
— Просто скажи, что хочешь стихию, — кажется, Феликс злился.
— Просто скажи, что хочешь отобрать ее силу, потому что стихии достаются только ктарахам, — в том старгарду ответил Фернан.
— Почему они достаются только ктарахам? — я же пыталась получить полную картину мира.
— Из-за нашего резерва. Раньше хранительницы выбирали в мужья только ктарахов. Рождение такого ребенка было божьим благословением, а после того случая стало проклятьем.
— А как на выборе хранительницы понимали, кто именно ктарах? Асы же просто ходят рядом с асами и все. Ну несколько вопросов, но вряд ли же они всех спрашивали о резерве.
— Ты права, не спрашивали, но я слышал о том, что их магия сама тянулась к таким асам. Они как-то ощущали и выбирали именно таких. Как ты выбрала меня, например. Ты же сказала, что ощутила что-то, — напомнил Фернан.
— Да, но я ощутила и Феликса тоже также, как и тебя, а он не ктарах, — не согласилась я, а Фернан просто промолчал. — И как я вообще могу дать кому-то целую стихию, если не могу намагичить себе даже платье!
— Мы купим тебе завтра полный гардероб, — улыбнулся Феликс. — Фернан, ты не против, если мы будем жить в этом доме и ты пока воздержишься от покупки другого?
— Я думал, ты наоборот решишь держать ктараха подальше.
Феликс лишь поморщился.
— Думаю, нам пора спать. Сегодня каждый из нас узнал достаточно, — прервала я эту перебранку и, на удивление, была услышана.
Когда мы поднялись в мастер-спальню, я отметила, как пространство внезапно окутало нас своим теплом и уютом. Стены были отделаны темным деревом, что создавало ощущение защищенности, а на полу лежал мягкий ковер с глубоким винным оттенком, приятно касавшийся ног. В комнате царил полумрак, лишь легкие отблески лунного света проникали сквозь тяжелые бархатные занавески, создавая на полу причудливые узоры. Скоро должен был наступить рассвет, и первые лучи солнца проникнут сюда, наполняя спальню золотистым светом.
В центре комнаты стояла массивная кровать с резным изголовьем, украшенным изображениями древних символов и стихий. Она казалась огромной, укрытой мягкими шелковыми простынями и множеством подушек. Я с радостью отметила, что кровать была достаточно большой для нас троих, и мы сможем спать здесь вместе, не чувствуя себя стесненно. На прикроватной тумбочке мерцала небольшая свеча, отбрасывая теплые отблески на каменные стены и создавая атмосферу спокойствия и умиротворения.
Комната наполняла меня ощущением уюта и защищенности, и, стоя здесь, я поняла, что, несмотря на все испытания, здесь я чувствую себя в безопасности.
Я подошла к кровати и провела рукой по мягким шелковым простыням, наслаждаясь их прохладой. Кровать манила своим уютом, и я не смогла устоять перед этим искушением. Осторожно присев на край, я откинула покрывало и забралась внутрь, устроившись посередине, словно здесь было мое место с самого начала.
Матрас слегка прогнулся подо мной, и я почувствовала, как мои напряженные мышцы начинают расслабляться. Простыни нежно окутали моё тело, и тепло от них казалось почти обволакивающим. Я вытянулась, раскинув руки, чувствуя под пальцами мягкую ткань, и, приподняв голову, уложила её на одну из множества подушек. От этого мгновенного комфорта на моём лице появилась легкая улыбка.
Скоро ко мне присоединились Феликс и Фернан. Они легли по обе стороны от меня, каждый предоставляя своё тепло и чувство защищённости. Их присутствие успокаивало, как тихий шелест листвы в ночи. Я закрыла глаза, прислушиваясь к их размеренному дыханию, и поняла, что это идеальное завершение беспокойного дня. В этой огромной кровати, между двумя сильными мужчинами, я наконец-то почувствовала себя по-настоящему дома.
Глава 11
Глава 11
Утро началось с нежных рук, ласкающих мое тело. Мне снилось или эти руки были повсюду. Разве может у одного человека быть сразу столько рук? Я открыла глаза и увидела карие глаза Феликса, чуть прищуренные от удовольствия. Ас был рад, что я проснулась. Его рука поглаживала мое лицо. Потом большой палец скользнул мне на губы. Провел подушечкой пальцев, слегка приоткрывая мой рот и я сама вобрала его внутрь, слегка посасывая.
Другая рука потянула мою попу от Феликса и я вспомнила, что в постели нас сразу трое. Горячие поцелуи начали вперемешку с наглыми руками, снимающими с меня рубашку.
— Какая же ты красивая, — сказал Фернан, как только я осталась совершенно голая на шелковых простынях. Он опустился вниз, устраиваясь у меня между ног и глубоко вдохнул мой запах, прежде, чем запустить свой язык между моих складочек.
Я застонала и прогнулась в пояснице, когда Фернан начал работать языком, усердно массируя мой клитор.
— Какая же ты вкусная, — прошептал он, на секунду отрываясь и снова продолжая свой танец. Его язык вторгался в мою вагину, не особо уступая его члену по напору. Я стонала, вцепившись руками в простыни. Я чувствовала, как возбуждение накрывает мое тело и приближает меня к оргазму, но Фернан резко остановился и довольно посмотрел на меня, когда мой новый стон был полон возмущения от прекращения ласк.
— Сегодня я хочу трахнуть тебя в твою милую киску, девочка моя, не только языком, — сказал он и потянул меня за ногу, стаскивая с кровати. Как только моя попа оказалась стянутой с удобной мебели, меня резко развернули, опрокинув животом на подушку, а ноги мои коснулись пола. Теперь-то я в полной мере ощутила, какой удобный ковер и какая, черт возьми, высокая кровать! В такой пикантной позе моя обнаженная пятая точка стала достоянием вполне довольной общественности. Фернан провел рукой по моей слегка потекшей от ласк промежности.
— Ммм, отлично, — сказал он и шлёпнул меня по нижним губкам. Внизу живота моментально начало тянуть от возбуждения.
Феликс тоже не сидел без дела, он спустил свои пижамные штаны и придвинулся так, чтобы мое лицо оказалось прямо перед его твердым членом с розовой головкой. От него исходил приятный мужской аромат вперемешку с запахом мыла для душа. Захотелось попробовать его на вкус и я не стала отказывать себе в удовольствии.
Но как только я вобрала головку в рот, сзади в меня начал входить Фернан, заставляя меня инстинктивно замереть. Он растягивал мою сонную вагину под себя медленно и с наслаждением, а я подавалась задом к нему, чтобы вобрать его полностью. Его руки на моем тазу тормозили мое движение с тихим смехом.
