— Хочешь, ширму поперек комнаты поставим? У меня есть такая бамбуковая штука, вроде барьера, метра два в ширину и полтора в высоту.

— Ширму? — переспросила она.

— Ну, да.

— Ясно. Ты хоть не храпишь?

— Люди говорят, что нет, — ответил Спарк, — а ты?

— А я — смотря по настроению.

На вторую ночь Келли, покрутившись часик на своем лежбище, встала, обошла ширму и, ни слова не говоря, улеглась рядом со Спарком. Спарк тоже не сказал ни слова. Они просто занялись сексом, и все. Бывают такие пары, у которых взаимопонимание в постели получается сразу и без слов. Почему так — науке не известно. Разговор начался уже потом, когда они стояли у окна в несколько обалдевшем состоянии, и смотрели, как медленно движется по небу яркая полная луна.

— Только не делай из этого никаких выводов, — сказала Келли, — ну, понимаешь?

— Я и не делаю, — он улыбнулся.

— Ты не понял. У тебя, наверное, кто-то есть, girlfriend или что-то в таком роде. Так вот, я не собираюсь тебе ничего ломать. Если хочешь, считай, что ничего не было.

— В каком смысле, не было?

— Переспали и забыли, — пояснила она, — что, никогда так не делал?

— Конечно, делал, — согласился Спарк, — на дайверских тусовках. Но это другое.

Келли энергично кивнула.

— Еще бы! Напарница подружки компаньона, беременная черт знает кем, поселилась в твоем доме и прыгнула к тебе в койку. Это другое. Это обуза. А я не хочу быть обузой.

— Бред, — коротко ответил Спарк.

— Тебе не нравится, что я все назвала своими именами? — язвительно спросила она.

— Мне не нравится, что ты считаешь себя обузой. Человек должен себя уважать.

— Ты меня еще поучи, чего я должна, — огрызнулась Келли, — учитель нашелся.

— А ради чего ты затеяла эти дурацкие объяснения?

— Подумай и поймешь! — она резко развернулась, ушла за ширму, легла на спину, заложив руки за голову, и уставилась в потолок.

Спарк уселся на подоконник, почесал в затылке и спросил:

— Знаешь, в чем проблема? Ты привыкла, что всегда можешь уйти не оглядываясь. Села за штурвал, педаль в пол и все. И что твой парень, если захочет, может сделать то же самое.

— А ты философ, оказывается, — равнодушно отозвалась она, — и что дальше?

— Ничего, — сказал он, — ты права: кто я такой, чтобы учить тебя жить? Когда ты получишь свои 40 миллионов баксов, я скажу: Келли, если хочешь, считай, что у нас ничего не было.

— При чем тут деньги, черт возьми?

— При том, что ты будешь свободна, как ветер. Купишь новые документы с каким-нибудь нейтральным гражданством и фьють, — Спарк изобразил ладонью взлетающий самолет.

— Ясно, — сказала она, — теперь другой вариант: у нас ни хрена не выходит. Я остаюсь с парой близнецов-эректусов и без единого цента.

— Ну и что? Повезет в другой раз. Пока пристроим сбоку к дому еще один корпус, там как раз есть место. У меня неплохая доля в бизнесе. Почему бы нам не ужиться?

— В смысле, не выкидывать же меня на улицу вместе с детьми? — спросила Келли.

— В смысле, ты мне нравишься, — поправил он, — и так, и в сексе. А дети это нормально.

Келли села, скрестив ноги, и задумчиво посмотрела на него.

— Знаешь, Спарк, то ли ты жутко правильный, то ли жутко неправильный. Женщина, секс, дети, бизнес. Сляпали домик из бамбука — нормально. У тебя что, все так просто?

— Какое там! Мы от океана живем, а это, сама понимаешь. Зачем еще что-то усложнять?

— Придется тебя огорчить, — сказала она, — экзамен на артиста ты провалил. Я сама 5 лет дурачила копов, и меня так легко не проведешь. Рыбак-простак с призом национального конкурса методов экономичного подъема затонувших кораблей. Чудеса, мать твою.

— Откуда знаешь?

— Нечего бумаги по углам разбрасывать.

— Подсматривать нечестно, — заметил он.

— Крутить мозги тоже нечестно, — парировала Келли, — ты бы поверил в рыбака-простака, читающего на ночь «Journal of Oceanic Engineering»? Я вот почему-то не верю.

— Ладно, ты меня сделала. Что дальше?

— Дальше почему бы тебе не найти нормальную девушку?

— Так я и нашел.

— Ты кретин! Зачем тебе эти проблемы?

— Много ты понимаешь, дурочка.

Она вскочила, подошла к нему на расстояние вытянутой руки и предупредила.

— Сейчас я тебе врежу.

— Ого! Я прямо испугался.

— Нет, я тебе потом врежу, — решила она, — сейчас я не в форме.

— Тогда, может, спать будем? — предложил Спарк.

— Угу. Убери эту дурацкую ширму и сдвинь лежбища.

Великий рейд на архивы Ллойда принес настолько богатый улов, что глаза разбегались. После нескольких этапов обработки данных, перед партнерами-кладоискателями лежала (вернее, светилась на экране) карта центральной части Тихого океана, где с точностью до угловой минуты были указаны координаты, откуда терпящие крушение корабли подавали радиосигналы бедствия начиная с 1902 года. Около каждой точки, кроме названия судна, маршрута, даты гибели и страховой стоимости, были лаконичные надписи типа «медь в слитках 850 тонн, копра 600 тонн, кофе 200 тонн, виски 150 баррелей».

После примерно 2 часов оживленных споров по поводу сопоставления вероятной цены того или иного клада, и шансов на его подъем, Оливия ткнула пальцем в экран и тоном, не предполагающим возражений, заявила:

— Начнем вот с этого, потому что ближе всего, и глубина не более 100 метров.

Надпись рядом с точкой северной части архипелага Токелау, гласила: «1912 год, «Prince Wilhelm», лес строевой 1340 тонн, шерсть овечья 6725 тюков, никель в слитках 41 тонна. Затонуло вследствие удара о рифы по неосмотрительности капитана судна».

Слай немедленно открыл свой справочник и сообщил:

— Никель потянет на два миллиона баксов, а остальное можно даже не смотреть.

— Сколько нам надо на подготовку? — спросила она.

— Мы будем в радиусе прямого снабжения, так что, можно лететь хоть завтра, — ответил Слай, — Я бы тянуть не стал. Архивы Ллойда ведь не только к нам попали.

— ОК. Тогда вылет завтра утром. Кто в команде?

— Мы!!! — хором закричали Санди и Келли.

— Вы, случаем, на солнце не перегрелись? — тактично поинтересовалась Оливия

— Ни фига себе! — возмутилась Санди, — Как гигабайты лопатить, так я, а как в море, так на солнце перегрелась? Вам что, двух мест в самолете жалко?

— Но вам же нельзя нырять с аквалангом.

— А смотреть, как ныряют, нам тоже нельзя? — хмуро спросила Келли, — Это какое-то новое открытие в медицине?

— Пусть летят, — коротко сказал док Рау.

Спорить с великим тахуна никто не стал, тем более, вопрос выеденного яйца не стоил.

Смотреть оказалось, в общем-то, не на что. Четыре легкомоторных самолета экспедиции и 15-метровый надувной плот, несколько дней стояли между безымянными коралловыми островками. «Prince Wilhelm» был обнаружен на дне в первый же день, но поднять на надувных понтонах 900 никелевых слитков с глубины почти сто метров было не так-то просто. Слай и Акела, Кван Ше и Спарк, делали парные погружения, таскали слитки через дыру, пробитую в корпусе корабля зарядом C-4, и складывали в грузовые сетки. Оливия и док Рау попеременно подвозили заряженные баллоны для аквалангов, пресную воду и все прочее. На долю Келли и Санди приходилась, в основном, готовка завтраков, обедов и ужинов. Остальное время они плескались в океане и ловили на спиннинг всякую фауну, чтобы разнообразить меню. Проявить себя в полной мере им удалось только тогда, когда весь груз был поднят. Вместе с последней партией слитков, с «Prince Wilhelm» был снят капитанский сейф. Келли обозвала его «фуфлом» и вскрыла за полтора часа с помощью дрели и двух обыкновенных английских булавок. В сейфе, правда, оказалось не очень много интересного: бортовой журнал, том морских карт, векселя голландского банка, обанкротившегося еще в I мировую войну, табакерка из слоновой кости с серебряной монограммой и 23 золотых соверена, отчеканенных в Сиднее в 1899 году. Но сам факт победы над замками сейфа имел принципиальное значение: в старых капитанских сейфах иногда встречаются раритеты ценой в сотни тысяч долларов, а при вскрытии сейфа с помощью взрывчатки, они рассыпаются в пыль. Санди организовала дополнительный доход команды менее романтичным способом: нашла по интернету клиента, который дал за никель цену на полпроцента выше курса покупки на Лантонской виртуальной бирже. Как заметил по этому поводу Слай «десять штук баксов на дороге не валяются».