— Ты рано встал.

— Я должен был поговорить с Лоренцо, — говорю я, скользя рукой по ее бедру и по ее заднице, притягивая ее к себе.

— О Лео? — шепчет она.

— Да, и еще кое — что.

— Что за материал?

Я целую ее в лоб.

— Тебе сейчас не о чем беспокоиться, котенок. Возвращайся ко сну.

— Я не хочу снова засыпать, — мурлычет она, проводя кончиками пальцев по моей груди и вниз, к поясу моих боксеров. — Если только ты не слишком устал?

Я чертовски устал, но я никогда не слишком устаю от того, что она предлагает.

— Совсем не устал.

— Я подумала, может быть, мы могли бы упокоить этого последнего демона? — тихо говорит она.

Я провожу носом по изгибу ее горла.

— Кэт, ты просишь меня трахнуть тебя в задницу?

— Ты будешь нежен?

— Настолько нежен, насколько я могу быть, но сначала, вероятно, будет немного больно. Мы можем подождать.

— Я не хочу ждать. Я хочу, чтобы ты был единственным, о ком я когда — либо думала, — говорит она хриплым от эмоций голосом.

— Это о твоем кошмаре?

— Наверное. Я думала о том, что сделал Лео и как он мог причинить боль тому, кого должен был любить. Это было у меня в голове перед тем, как я заснула, — она проводит кончиками пальцев по моей щеке. — Я знаю, ты никогда бы не причинил мне вреда, Данте. Подари мне какие — нибудь новые воспоминания, о которых я могу мечтать.

Мой член уже тверд при одной мысли о том, чтобы взять ее маленькую упругую попку. Я прижимаюсь губами к ее уху и провожу рукой между ее бедер.

— Сначала я должен сделать тебя милой, влажной и расслабленной.

— О да, пожалуйста.

Я заставил ее кончить дважды — один раз ртом, другой пальцами, и теперь она стоит на коленях, голова прижата к подушке, а ее сперма капает с ее киски, когда я смазываю свой член смазкой.

Она дрожит, когда я провожу рукой по ее заднице, но это от предвкушения, а не от ужаса. Тот факт, что я получаю это с ней, особенно учитывая, с чего началась наша история, — гребаная честь. За всю свою жизнь я никогда никем так не гордился, как ею.

— Ты все еще в порядке, котенок? — я держу свой член одной рукой, а другой хватаю ее за бедро.

— Да, — задыхаясь, выдыхает она, все еще находясь под кайфом от своих оргазмов.

Я прижимаю свой член к ее заднице, и она вздыхает, расслабляя мышцы, когда я толкаю кончик внутрь нее.

— Хорошая девочка, — успокаиваю я, проводя рукой по ее коже. — Ты так хорошо ко мне относишься.

— Ты чувствуешь себя таким большим, — стонет она.

— Если ты пытаешься потешить мое эго, чтобы я был с тобой помягче, это не сработает, — говорю я ей, и она тихо смеется. — Ты можешь взять меня. Я обещаю.

Я проникаю немного глубже внутрь, и мягкое мяуканье, вырывающееся из ее рта, в то время как мышцы ее задницы сжимаются и пульсируют вокруг моего члена, почти подводит меня к краю.

— О, черт, Данте, — стонет она, отстраняясь, чтобы я проскользнул немного глубже внутрь.

— Если это тебя хоть немного утешит, я долго не протяну в твоей маленькой тугой заднице, — ворчу я, проникая членом глубже.

Когда я просовываю руку между ее бедер и ввожу два пальца в ее киску, ее спина выгибается, и она издает крик, приглушенный подушкой. Когда я трахаю пальцами ее киску, ее мышцы расслабляются, позволяя мне проникнуть в нее почти полностью. Мне придется заставить ее взять мой член целиком, потому что я растягиваю ее так широко, что боюсь разорвать ее пополам. И мне нужно, чтобы она любила, когда я трахаю ее в задницу, потому что я хочу делать это постоянно, черт возьми.

— Я чувствую себя такой наполненной, — стонет она, отталкиваясь, прижимаясь ко мне, требуя большего.

— Ты полна мной, котенок. Мой член в твоей заднице, мои пальцы в твоей киске и мой ребенок в твоем животе. И ты никогда не выглядела более чертовски красивой.

— Черт возьми, — выдыхает она, когда ее киска накрывает меня своим жаром, и я знаю, что она так близка к краю, что это хорошо, потому что я в нескольких секундах от того, чтобы опорожнить свои яйца внутри нее.

— Кончи для меня, Кэт, — ворчу я, входя в нее и трахая ее пальцем, и, как мой хороший маленький котенок, она делает именно это, скуля мое имя, когда ее кульминация заставляет ее содрогаться. Я втираю в нее свое собственное освобождение, когда цепляюсь за ее бедра и перекачиваю все до последней капли в ее сочную задницу.

— Черт! — я задыхаюсь, когда мы заканчиваем, выхожу из нее и падаю на кровать. Обнимая ее рукой, я притягиваю ее ближе. — Ты в порядке?

— Да, это было… — она прикусывает губу.

— Невероятно? — я предлагаю.

— Я хотел сказать, эпические, но и невероятные произведения тоже.

— Я рад, что тебе понравилось, потому что я хочу сделать это снова, — я утыкаюсь носом в ее шею. — И, может быть, в следующий раз я смогу полностью проникнуть в тебя?

— Это было не до конца? Черт возьми, — она тихо хихикает.

Я целую ее в шею, вдыхая ее сладкий аромат, когда она прижимается ближе ко мне.

— Я люблю тебя, — шепчет она.

— Я тоже люблю тебя, котенок.

Эпилог

КЭТ

6 месяцев спустя

Стоя в дверях детской, я улыбаюсь, наблюдая, как Данте прижимает к груди нашу пятимесячную дочь Габриэллу. Она заснула в его объятиях, как это часто бывает. Он смотрит на нее с такой любовью и преданностью на лице, что кажется, мое сердце вот — вот разорвется.

Он целует ее в щеку, прежде чем уложить в кроватку, все это время нашептывая ей всякие нежности. Когда он поднимает глаза, чтобы увидеть меня, он качает головой и улыбается, прежде чем тихо выйти из ее комнаты и закрыть дверь.

Он обнимает меня за талию и прижимает к себе:

— Снова смотришь на меня, котенок? — спрашивает он, проводя носом по чувствительной коже моего горла.

— Я ничего не могу с этим поделать. Ты выглядишь так сексуально, когда ты в режиме папы.

— Режим отца?

— Ага, — шепчу я. — Супер секси.

Он откидывает мои волосы назад, собственнически кладет руку мне на затылок и заставляет мой живот трепетать:

— Что ж, я рад, что ты так думаешь, котенок, потому что я хочу заполнить весь этот дом нашими малышами.

— Весь дом? — спрашиваю я, притворяясь возмущенной. — Тогда я была бы беременна вечно.

— Я не против, — говорит он, пожимая плечами, прежде чем перекинуть меня через плечо и заставить меня взвизгнуть от смеха и удивления. Я быстро прикрываю рот, чтобы не разбудить Габриэллу.

Он шлепает меня по заднице:

— Как насчет того, чтобы начать прямо сейчас?

— Мы не можем. Я все еще кормлю грудью. Контрацепция самой природы, — напоминаю я ему, когда он несет меня в нашу спальню.

Пинком закрыв за собой дверь, Данте подходит к кровати и бросает меня на нее, заставляя меня смеяться еще громче.

— Может быть, — начинает он, снимая рубашку. — Если я трахну тебя достаточно, мы сможем обмануть природу?

— Ну, есть все возможности, которые могли бы сработать. Я имею в виду, грудное вскармливание не на сто процентов эффективно.

— Хм? — он скидывает туфли и начинает снимать брюки от костюма.

Я откидываюсь на кровать, когда он смотрит на меня, как недавно ставший веганом смотрит на вкусный рибай.

— Мы могли бы подождать, пока Габриэлла немного подрастет? — я предлагаю.

— Не — а, — он упирается руками в кровать и подползает ко мне. — Я хочу, чтобы вы залетели, миссис Моретти.

— У нас все еще не было нашего медового месяца, — напоминаю я ему.

— Выбери свое любимое место, и мы поедем в следующие выходные, — говорит он, пожимая плечами, подходя ближе.

— Вот так просто?

— Джоуи вполне способна присмотреть за Габриэллой несколько дней, а ты сможешь выразить достаточно эмоций на выходные.

Затем он целует мою лодыжку.

— Это не сработает, — настаиваю я, когда его поцелуи поднимаются все выше.

— Нет? — он поднимает взгляд и усмехается мне, когда его рука скользит вверх по моей другой ноге и под сарафан, пока его пальцы не касаются моих трусиков. — Как насчет этого?