Часть первая.

I

Было теплое майское утро. На часах светилось 6:20. Наконец Джон проснулся. Он жил в небольшой квартире. Многие так жили. После революции мало, что уцелело, в том числе и дома. Квартира его состояла из трех комнат. Небольшое спальное отделение, в котором находился лишь диван, стол и пара стульев. Кухня и уборная. Джон с неохотой встал. Пора идти работать. Он не любил свою работу. Он не любил свое правительство. Точнее он его ненавидел. Вообще Джон мало, что любил. После того как в пламени революции сгорела его семья, он стал мрачным. Соседи его не любили. Наконец Джон встал. Он привел себя в порядок и отправился на работу.

Работал Джон в местном партийном отделение. Перепечатывал листовки. Платили мало, ему едва хватало на жизнь. Пройдя привычный обыск на входе, он направился в свой кабинет. Работы сегодня было немного. Перепечатать несколько сотен листовок. Справился он быстро. Посидев минут 30, он вышел из кабинета. Он любил часто прогуливаться по коридорам. Это было единственное, что приносило ему радость. Идя по коридорам, он часто думал о новом мире. О мире, в котором не будет так ненавистного им правительства. Наш герой давно хотел вступить в подполье, но он был труслив для этого. Он боялся перемен. Но буквально неделю назад в его голове родился дерзкий план. Джон решил уничтожить правительство в одиночку. Он вынашивал этот план буквально по частичкам. Он хотел подорвать здание, где будет проходить очередной съезд правительства. Для этого ему нужно было преодолеть немало испытаний. Сначала нужно было вступить в партию. Сделать это было не сложно. Нужно было лишь доказать верность правительству. Джон решил заняться этим завтра.

II

На следующий день, выйдя из отделения, Джон направился в местный кабак. До заведения было несколько кварталов. Денег у него на такси не было. Грязные склизкие улицы, кругом дети беспризорники, развалины. Вот она победа революции! Страна лежала в руинах. Район, в котором находился наш герой, был чрезвычайно тусклым. Полуразрушенный, с черными глазницами заброшенных домов, ребрами арматуры, торчащими из земли, изрытыми дорогами. Стекла в окнах побиты, стены домов поросли ползучими растениями, повсюду безобразные кусты, валяются кирпичи и камни, оставшиеся от разрушенных стен. Проходя мимо местного кладбища, Джон невольно заметил свежие следы мародеров. Разбитые гробы, поваленные кресты и огромное количество обглоданных костей. Все это нагоняло чувство непримиримого страха. Ужас гнал мужчину. Он даже не заметил, как уже бежал. Перед глазами мелькало ужасное окружение. Единственное, что заставило остановиться Джона, труп. Он часто видел их на улице. Люди буквально валились от голода и усталости прямо на улице. Тела убирали не сразу. И именно поэтому они еще длительное время оставались лежать на земле. Но почему-то именно этот покойник вызвал животный интерес у него. Джон подошёл ближе. Разбухшее тело с выпученными глазами поразило его. Видимо покойник лежал здесь давно. Нельзя было определить мужчина это или же женщина. Постояв у тела, еще несколько минут, мужчина решил оттащить его в сторону. Взяв его за волосы, он попытался сдвинуть бренную оболочку в стороны. Но как только в руках Джона остались лишь волосы, наш новоиспечённый могильщик решил бросить эту идею. Тем более до кабака оставалось лишь пару сотен метров.

Зайдя внутрь, он увидел привычную картину: 5 грязных столов, гнилая барная стойка и несколько рабочих, которые пропивали свои последние деньги. Джон не любил пьянство. Он в целом не любил алкоголь. Заходил он туда лишь для того, чтобы выискивать «врагов народа». Проще говоря, работяг, которые жалуются на свою ничтожную жизнь. Но и этого хватило бы, чтобы отправиться за решетку. Джон заказал поджаренный хлеб и яичницу, купил газету на входе и стал ждать. Не могу не упомянуть, что подготовился он основательно. Надел он тогда свою худшую одежду, чтобы не выделяться среди маргиналов купил дешевый диктофон на местной барахолке и стал ждать. Но ждать долго не пришлось. Рабочие уже были достаточно пьяны, для того чтобы начать.

– Знаете ребята,– начал первый – я вот никогда не имел в виду, что все вообще говно, мне даже, честно говоря, обидно, что вы можете подумать обо мне такое. Наоборот я пытаюсь доказать вам, что не все еще обосрано. Понимаете?

– Это все напрасно, – начинал спорить второй – нами правит кучка толстых буржуев. Совсем недавно они вели нас за собой, были идеологами новой революции. А сейчас? Что сейчас? Нас уже всех давным-давно подали на стол. Правительству все равно на нас – с горечью закончил он.

– А знаете, что, – уже крича от пьянства и чувства несправедливости, начинал последний участник этой дискуссии – Знаете что? Я ухожу в подполье, я буду вновь сражаться. С меня хватит!

В этот момент Джон понял, что уже нужно убираться отсюда. Но к его несчастью вся эта компания обратила на него внимание. Скорее всего, их смутило постоянное наблюдение со стороны Джона.

– Куда это ты собрался? – угрожающе начал один из рабочих.

Джон уже понял безвыходность своего положения. К тому же он видел, как его начинают окружать двое оставшихся работяг.

– Вы чего парни, я такой же рабочий, как и вы, – всячески отпирался Джон.

Он уже понимал, что конфликт неизбежен. Он тянул время. Тянул для того, чтобы попытаться уберечь диктофон от ударов.

– Он лжёт ребята, я видел, как он выходил из этой дыры (имелось в виду партийное отделение) – насел третий.

– Проучим эту погонь, – кричали они уже все вместе.

Для Джона начался настоящий ад. Его били, таскали за волосы, загоняли под ногти занозы, оскорбляли. Все это длилось более получаса. Но в его голове крутилось лишь одно: «диктофон должен быть целым, диктофон должен быть целым, диктофон должен быть целым».

Это могло продолжаться вечность, но их остановил крик хозяина бара, который гласил о закрытии. Трое, смеясь, выкатились на улицу. Джона же, хозяин просто вытащил на улицу. Его вид был ужасен: волосы местами выдернуты, лицо в крови, некоторые ногти оторваны. Он начал судорожно шарить карманы, нащупав диктофон целым, Джон облегчено вздохнул. Не найдя сил дойти до дома, он уснул тут же, на улице.

III

Очнулся Джон уже в местной лечебнице. Тело по-прежнему болело. Он оглянулся. Лежал Джон на грязном матрасе. Вокруг было еще с десяток таких мест. Но тут Джона охватил ужас. На нем не было его одежды. Не точно бы он огорчился пропажей старого пиджака и потертых брюк. Диктофон. Он был там. Единственное решение, которое он мог тогда принять – это поспать. Он заснул. Но сон его длился не долго. Его разбудили. Причем не как это обычно бывало в таких лечебницах, а очень даже любезно. Он открыл глаза. Перед ним стояло три человека. Причем одного из них он знал. Это был начальник местного партийного отделения. Джон хотел приподняться на подушках, но тело болело слишком сильно.

– Не стоит, не стоит, товарищ – заговорил с ним этот начальник – Вы итак пострадали ради блага партии. Это же ваша вещь? – он вытащил из бокового кармана своего пиджака диктофон Джона.

Джон молча кивнул головой. Он пытался не показывать лишних эмоций. Это могло бы превратить его идею в руины.

– Очень хорошо, очень хорошо – повторял этот начальник – В ближайшее время вас переведут в частную клинику. Не беспокойтесь, партия все оплатит. После вашего лечения нам нужно будет многое обсудить.

После этого, не попрощавшись, он ушел. Джон проводил его взглядом.

IV

Джон находился на лечение уже 2 недели. Его состояния значительно улучшилось. Он поправился в весе, волосы отрасли, раны зажили. Сейчас он лежал и думал, каким же вскоре будет прекрасный мир. За время своего пребывания в больнице он доработал план до идеального состояния. Ничего не могло помешать ему. Он даже чувствовал себя счастливым. Впервые за это долгое время. Но его мысли прервал короткий стук.

– Входите – поспешно ответил Джон