— Команды представляют честь академии, поэтому для них созданы все условия, чтобы одержать победу. Но и ответственность большая. В прошлом году мы проиграли. Нашего артефактора серьезно ранили, а замену найти пока не можем. Я привык забирать кубки турнира магов, и очень заинтересован исправить ситуацию прошлого года, — серьезно объяснял ректор. — Если вы хоть на половину так талантливы, как ваш отец, то поможете принести победу и в этом году. Я на вас надеюсь, Лея.

— Вот только нужно ли мне это, — задумчиво проворчала я себе под нос.

— Нужно, — видимо у нашего ректора был прекрасный слух. — В основном общежитии комнаты и условия намного скромнее.

— Гарольт, — обратился он к духу, чинно следовавшему за нами, — проследи за нашей новой адепткой. Помоги ей обжиться и привыкнуть к правилам академии. Прошу тебя первое время сопровождать ее.

Дух снова поклонился ректору.

— Мне пора, дальше. Вы уже сами осваивайтесь, Лея. Будут вопросы — меня можно найти в административном крыле или, по вечерам, в апартаментах на первом этаже.

— Прибыли вещи адептки Харель, — сообщил дух, — вас ожидает в приемной маристр Сомерсет и лаэрд Вишер.

— Прекрасно! Я пошел заниматься вашим оформлением. До свидания, Лея, — с этими словами лорд-ректор покинул гостиную.

Когда он вышел, я радостно подпрыгнула и взвизгнула, закружившись по гостиной. Дух осуждающе посмотрел на меня. Я уставилась на него.

— А какая у вас боевая форма? — задала я интересующий вопрос.

Взгляд духа потяжелел:

— Мы не настолько знакомы, чтобы демонстрировать вам мою боевую форму, — прошипел Гарольт.

— Тогда ограничимся пока основной, — ничуть не расстроилась я.

Духи и демоны были очень обидчивы, и их легко было вывести на эмоции. Контроль они теряли быстро и тогда их легче было победить, по крайней мере, так утверждал мой дядя, большой охотник поиздеваться над потусторонними.

— Вам нужно получить форму и учебники, до того, как все академические службы позакрывают. Советую отправиться сначала за формой. За ночь ее перешьют под вас.

— Гарольт, а обращаться на «вы» обязательно?

— Не всегда, но…

— … мы не настолько знакомы, — продолжила я вместе с духом в два голоса. — Так давайте познакомимся ближе. Ваш любимый цвет?

— Адептка, вы испытываете мое терпение, я могу вам и не помогать!

— Ладно-ладно, — невинно покачнулась я с пятки на носок, — я же только хочу подружиться.

Дух успокоился и повел меня в хозяйственную часть. Мы спустились на первый этаж и из коридора первого этажа свернули к открытой галерее.

— Пройдем через галереи, сейчас здесь меньше народа, — принял решение Гарольт.

Действительно, нам встретился всего один студент и магистр. Видимо все наслаждались теплым вечером на улице. Я и сама не против была бы погулять по территории. Но самой отправляться на прогулку не хотелось, я еще плохо все тут знала.

Мы дошли до столовой, откуда разносились аппетитные запахи, и пошли вниз по лестнице. В коридоре подвала дух указал на дверь с табличкой «ателье».

— Я подожду вас в коридоре, — объявил дух и замер, скрестив руки.

Я зашла в дверь. Ателье было большим. Всеми работниками были женщины-гоблины. Невысокие с острыми ушками, украшенными пирсингом, с серого цвета кожей и в белых передниках, они кроили, шили и гладили форму. Ко мне подошла старая гоблинша и внимательно осмотрела:

— Новехонькая? — пытливо всматривалась в меня она.

— Добрый день, да. — Я скромно присела в книксене. Папа учил вежливо обращаться с простыми работягами, именно они выполняли всю черную работу и могли весьма помочь и облегчить жизнь.

Гоблинша одобрительно прищурилась:

— И вам здравствовать. Чё ить наш главный принял коготь? Семестр уж начался-я, — протянула она. — Одёжа нужна?

— Да, госпожа, — ответила я.

— Вежливая… воспитанная… — одобрила гоблинша.

— И красивая-я, — протянула тонким голосом другая, тоненькая и более молодая. Все бросили работу и уставились на меня.

— Давай браслет, — потребовала «главная».

Тут я стушевалась. Какой еще браслет? Дверь открылась, и в ателье вплыл Гарольт. Молча достал серебристый браслет и надел мне на правую руку. Браслет имел оранжевый кристалл и на нем были выгравированы мое имя и фамилия, а также курс и номер комнаты.

— Ректор передал, — пояснил он, после чего выплыл обратно в коридор.

Гоблинша уставилась на браслет вместе со мной и остальными работницами.

— И породистая… — вздохнул кто-то.

У гоблинов был свой, довольно сложный язык, но общались все расы на межконтинентальном. С переводом у некоторых были трудности, отсюда и выплывал такой необычный диалект. Гоблины очень не любили, когда их поправляли. Поэтому я не стала указывать на ошибки в разговоре.

— Но красивая и вежливая, — дополнил, все тот же тонкий голосок. Пожилая гоблинша покряхтела, выбираясь из-за стола, и приблизилась ко мне. Взяла за руку, рассматривая браслет.

— Артефактор, комната С3, корпус Д, — прозвучал вердикт. — Лешка, записывай, — скомандовала она. — Че брать будешь? Костюм аль платиё?

— Если можно платье, — попросила я.

— Тебь всёй можно, — ответила гоблинша. — Лешка, два платия, два фартука артефактурских, две спортивные формы, гавстук, одни тухли, одни бóтинки осенние, одни зимовьи… Сапóги, тож одни.

— Стань в круг, — это уже обращались ко мне, указывая пальцем на круглую схему, начерченную на полу.

Это был универсальный измеритель. Я стала в центр и линии заискрились, снимая с меня мерки. В воздухе материализовался листок. Гоблинша ловко подхватила его.

— Лешка, глянь в складу, чё уж есть, — и передала листок молодой проворной Лешке.

Молоденькая гоблинша стуча каблучками, побежала в соседнее помещение. А «старшая» снова уставилась на меня.

— Корпус Д? Ректор наш нашел-таки игрока, — хмыкнула она. — Понятно почём принял уж в серед месяцу.

Прибежала Лешка со стопкой одежды:

— Форма, фартуки, гавстук, тухли, бóтинки, сапóги — все годно, — пропищала Лешка. — Платие одно только, второе перешьем попозжее. И нашивки факультету тож.

— Иди, примеривай, — распорядилась гоблинша и подтолкнула меня к ширме.

Я зашла за ширму. Лешка заскочила следом и развернула загородку, положила стопку одежды на полку и из угла достала лестницу. Ловко расставила ее и начала взбираться вверх.

— Повертайся, помогать снимать платьё буду, — распорядилась по-простому она.

Я послушно стала к ней спиной и почувствовала, как ловкие пальчики начали расстегивать на мне мелкие пуговки весьма строгого и дорогого платья от ворота до копчика. Снять его я сама бы не смогла. Тем временем ловкая гоблинша принялась меня поучать:

— Одёжу грязную да порватую клади в помывочной в корзину. Кожен день ее мы забираем и приводим к порядку. Чего нет в корзине — то не подбираем. Так что без обид, а то некоторые портянки свóи пораскидают, а потом претензий не оберешься! Обувку чистют каждую ночь. Приборку делают два раза в неделю. То, что на столе — не велено касаться. Пóстели меняют по выходным. Если чё нужно, приходь!

Тем временем плате было полностью расстёгнуто, и я осталась в нижней сорочке и белье.

— Сымай сорочку, форму боёвую сперва мерить будем.

Я послушно разделась до белья.

— Сорочки нужно будет все подрезать, длинных платьёв тут не носют. Сегодня приду, заберу все, а пока без сорочки побудешь. Сегодня тепло, а под платьём никто не увидит, чё надетó.

Я начала одевать спортивную форму, которая состояла из довольно облегающих штанов и приталенной туники прикрывающей попу. Материал был черного цвета и довольно плотный и мягкий. Гоблинша окинула меня профессиональным взглядом и осталась довольной.

— В зимовье форма другая, более теплая и с курткой, — пояснила она. — Меряй платьё.

Сначала одевался подьюбник, и лишь потом я натянула на себя платье. Пуговки у платья находились сзади, и у меня возникла мысль, как же я их буду застегивать без помощи?