- Вам нужно научиться ездить верхом, - выговаривал мне Вешков.

Наверное, он прав, пешком много не находишься. Скоро у меня будет достаточно денег, чтобы купить лошадь.

Я внимательно осмотрела возведённые строения, которые больше походили на старые покосившиеся сараи. Летом тут может быть ещё можно жить, эти щели дадут приятную прохладу. Но с наступлением холодов, находиться здесь станет попросту невозможным.

Всё это я высказала капралу. Он пожал плечами и заявил, что рабочие ко всему привычные, жили же они в таких условиях раньше.

- У меня такого не будет! Да и как можно работать, живя в таких условиях?

Осмотрев буквально каждую дощечку, я наметила план работ на сегодняшний вечер.

Мы вернулись сюда, как только уехал последний дилижанс. От дороги посёлок практически не видно, а постояльцам за ужином дали чай с травками для крепкого сна. Так что нам никто не помешает.

Мейджик, как обычно, был на стрёме, только сегодня вместе с ним меня охранял капрал Вешков. От этого было намного спокойнее.

Когда я предложила скрепить наш договор клятвой, он даже глазом не моргнул, может, просто не верил в магию и решить со мной не спорить.

Лишь когда над нашими ладонями вспыхнули золотистые искорки, в его глазах промелькнуло искреннее удивление.

Попросив не подходить к посёлку слишком близко, мало ли как волшебная палочка среагирует, я пошла по уже протоптанной дорожке. Войдя в барак, зажгла масляный фонарь и осмотрелась.

- Ну, что, поработаем? – улыбнулась я, взмахивая рукой.

Спрятанная под рукавом волшебная палочка отозвалась снопом золотистых искорок. Кажется, она уже соскучилась по работе.

Я решила действовать уже привычным методом. Снаружи у всех строений будет довольно непритязательный вид, зато внутри, тут уж я развернулась! Сначала мы укрепили стены и крышу, затем утеплили, нарастив толщину. Дерева было много, так что мы с палочкой разгулялись не на шутку.

Я разделила барак на две части, решив, что в одной будут стоять кровати, а в другой столы, лавки и шкафы для одежды. Потом найму в деревне печника и поставлю в каждой комнате по печи. Зимой тут будет тепло.

К утру я едва на ногах стояла, но первый барак был полностью готов. Так устала, что, не смотря на мои возражения, капрал усадил меня на свою лошадь, которая всю ночь мирно паслась неподалёку.

До обеда я отсыпалась, а вечером снова отправлялась в посёлок. И так целых пять дней. Помимо барака привела в порядок два склада и кухню. Ещё домик для бригадира, с отдельным кабинетом для работы.

Из остатков досок соорудила стол, лавки и навес. Тут можно будет обедать, пока на улице ещё тепло, но с холодами придётся делать это уже в помещении. Тесновато, конечно, но зато в тепле.

Вернувшись сюда при свете дня, когда видны даже самые мелкие недочёты, я осталась полностью довольна.

В оставшееся время мы с капралом обновили весь инвентарь, теперь это можно было делать и днём, на одном из складов, всё равно никто не видит.

Вешков перетаскал мне сюда все вёдра, лопаты и тележки, а я уже без устали колдовала над ними, приводя в порядок. Всё чаще в глазах капрала мелькало искреннее уважение, правда, на деле он оставался таким же молчаливым тихушником – слова не вытянешь.

Эндрю каждый день умудрялся передавать мне записочки, и я уже знала, что через день ко мне вернётся часть рабочих, в основном шахтёров. К их приезду мы с Марысей, оставив Арину на хозяйстве, перемыли в бараке полы и набили матрасы свежей соломой. Теперь к запаху свежего дерева присоединился аромат скошенной травы.

Привезённый с деревни печник уже занялся первой печью, пока только на кухне, где она сейчас нужнее всего. И я уже подумывала нанять стряпуху, может одна из жён рабочих согласиться?

Обрезки досок капрал собрал и перевёз в таверну. С их помощью, улучив момент, когда на чердаке не было постояльцев, я утеплила стены и крышу. Эти несколько комнаток давали мне небольшой, но стабильный доход, не хотелось его терять.

Через чердак проходило два дымохода: от стоящего в обеденном зале камина и кухонной печи, оставалось надеяться, что их тепла хватит, чтобы согреть это небольшое помещение.

В крайнем случае, буду делать угольные грелки, я видела такие в музее. Это нечто смахивающее на сковородку с дырчатой крышкой, в которую помещаются горячие угли. Обычно эти жаровни ставили под кровать и так согревались.

В кузне ещё оставалось достаточно железа, так что за это я даже не переживала, хотя в голову всё чаще закрадывались мысли: не организовать ли мне сбор металлома? Сколько полезных вещей я могла бы ещё сделать.

Кузня была моей отдушиной, где я могла, не таясь, воплощать свои фантазии в металле. Таверна уже давно обзавелась новыми замками. На кухне появились тёрки, мясорубки и другие бытовые мелочи, значительно упрощающие нашу жизнь. Ножницы, утюги, иглы для шитья (тут они считались довольно большой ценностью и даже давались дочерям в качестве приданного).

Каминную полку украсили несколько статуэток животных, в основном – лошадей, они у волшебной палочки получались почти как живые! На стенах висели подковы с орнаментом в виде цветов и злаков. Постояльцам они нравились. За таверной давно уже закрепилось название «Сломанная подкова» и я не видела смысла его менять.

Конец лета радовал всех хорошим урожаем, даже в моём саду, который мы общими усилиями привели в порядок, зрели яблоки и груши. Их было так много, что часть отправлялась в пироги, а часть приходилось сушить, пользуясь пока ещё хорошей погодой.

Мы в огромных количествах пекли шарлотку и пироги с яблоками, а самым дорогим и изысканным десертом был яблочный штрудель. Пригодились изюм и орехи, что я привезла из города.

Несмотря на высокую цену, к концу дня штруделя почти не оставалось, так он полюбился нашим гостям. Приходилось даже припрятывать пару кусочков для наших мужчин.

Не меньшей популярностью пользовались грушевые пироги, особенно творожный, очень нежный и вкусный. В таверне витали такие ароматы, что любому, кто сюда вошёл, удержаться было просто невозможно. Каждый заказывал порцию пирога, а то и две.

В ход у нас шло всё, даже обрезки, из которых мы варили вкуснейший компот, сдабривая его ароматными травами. Торговля шла бойко, монеты в моей шкатулке только прибывали.

И даже надвигающиеся холода больше меня не пугали, былая зыбкая неизвестность сменилась уверенными планами на будущее.

Вернулись рабочие, вместе с ними на телегах доставили несколько мешков муки свежего помола.

Эндрю приехать не смог, но передал письмо и кулёк яблочной пастилы. В записке говорилось, что за неделю удалось убрать почти весь урожай зерна и дальше он справиться малыми силами.

Эндрю уже успел рассчитаться с торговцами по всем долгам, но, узнав, что мельница снова заработала, почти все привезли мешки с зерном обратно. Образовалась очередь на месяц вперёд, но самую первую намолоченную на вновь открывшейся мельнице муку он отправил в мою таверну.

- Очень скучаю, - писал он, - как только налажу работу, сразу приеду. Старик Бредли передаёт тебе свои лучшие пожелания.

Эндрю удалось уговорить старого управляющего снова взяться за работу и подготовить себе достойную смену. Для этого Бредли выписал из соседнего городка своего племянника. Я его ещё не видела, но Эндрю говорил, что парень толковый.

Бегло прочитав письмо, я сунула его в карман, вечером уже не торопясь, ещё раз перечитаю. А сейчас нужно заняться заселением рабочих. Мне хотелось своими глазами увидеть их реакцию на новое жилище, а так же узнать, есть ли у них ещё какие пожелания по улучшению условий проживания.

Выгрузив мешки с мукой, все направились к рабочему посёлку. Я шла рядом с Гордеем, обсуждая планы на ближайшую неделю.

- Пока тепло, нужно проложить до посёлка хоть какую-то дорогу. Убрать камни, чтобы могла проехать телега, иначе всё так и придётся таскать на руках, - давала я новое задание.