Видя, как сник барон, я поняла, что попала в точку.

- Я могла бы заключить с вами такой договор. За небольшую плату. И если бы вы обратились ко мне сразу, я бы так и сделала. Но, насколько мне известно, ваши шахты пусты, разрабатывать их дальше не имеет смысла. Не будем вспоминать про новую штольню, которую вы умудрились прокопать под моими землями. Да, да, мне всё известно.

Барон слушал меня, крепко сцепив зубы, было видно только как заиграли желваки на его лице.

- Барон, ваше упрямство достойно лучшего применения. Ваши земли обширны, стоит попытать удачи с другой стороны горы. Мне о вас говорили как об энергичном и предприимчивом господине.

И хотя ничего подобного я, конечно, не слышала, лесть никогда не помешает, решила я. Скромно улыбнувшись, я потупилась, устремляя свой взгляд на столешницу, но уже через мгновенье стрельнула в его сторону глазками, слегка кокетничая.

Эта чисто женская уловка неожиданно сработала. Лицо барона расслабилось, он смотрел на меня с уже нескрываемым интересом.

Я чуть подалась вперёд и, понизив голос, продолжила:

- У меня есть к вам предложение! Ваша шахта, даже если я открою для вас дорогу, сколько она ещё проработает? К чему вам все эти убытки? Вы всё равно её закроете – месяцем раньше, месяцем позже. Продайте мне остатки угля и бараки для рабочих!

Над столиком воцарилась гробовая тишина.

Сент-Монен некоторое время сверлил меня молчаливым взглядом, а затем неожиданно рассмеялся и назвал сумму.

- Нет, это меня не устраивает. Давайте уж на чистоту: уголь добыт из шахты, пролегающей под моими землями. Это знаете вы, это знаю я. Самое большее – даю полцены! Вам же нужно расплатиться с рабочими! Сами подумайте, если уголь так и останется лежать там, где он есть, не выиграете ни вы, ни я. Мало того - его нужно охранять, а не станете охранять, растащат местные жители.

Мы некоторое время ожесточённо торговались, сойдясь на приемлемом варианте. Барон отдаёт мне инвентарь, все бараки и другие строения, а я позволяю ему беспрепятственно вывести весь добытый на сегодняшний день уголь.

Я прекрасно понимала, что для него это дело принципа, потому и не упорствовала. Тем более бараки интересовали меня намного больше.

Подозвав служащего ресторана, мы потребовали перо и чернила, тут же составив договор. Барон велел заменить ему уже остывший чай и залпом выпив целую чашку, неожиданно разоткровенничался.

- Повезло вам, Сент-Хофф с невестой. Будь я немного помоложе, шиш бы она вам досталась! Эх!

Он с шумом отодвинул стул, подошёл ближе, кланяясь и поднося мою руку к своим губам.

- Милостивая сударыня, был очень рад знакомству!

Я улыбнулась в ответ, кивая.

Когда барон уходил, до нас ещё долго доносился его голос:

- Какая женщина! Какая женщина! Огонь!

Ресторан, который полным составом наблюдали за нашей сделкой, начал возвращаться к обычной жизни. Вновь зазвенела посуда, послышались приглушённые разговоры, только Эндрю ещё некоторое время продолжал смотреть в след уже давно ушедшему барону.

- Я не понял, что это сейчас было?

Он даже тряхнул головой, словно отгоняя неприятные виденья.

- Забей, главное, что договор у нас в кармане!

- Что? – не понял он неожиданно выскочившее у меня словечко.

- Не обращай, говорю, внимания. Главное, мы получили, что хотели.

Я улыбнулась и успокаивающе погладила его по руке. Так уж получилось, что Эндрю не принимал никакого участия в нашем с бароном споре. Впрочем, я уже заметила, что нет у него предпринимательской жилки, хотя он очень старался. Поторговался бы он с моё с поставщиками, ещё бы не так сумел!

Расплатившись за обед, мы отправились на рынок. Закупив нужных мне мелочей, поспешили на вокзал. Теперь уже не имело смысла таиться и, оплатив места на ближайший дилижанс, мы отправились домой.

Наступили горячие деньки. Уже следующим днём от барона прибыл специальный человек, который был приставлен следить за выполнением нашего соглашения.

Завал на дороге разобрали. Для этого задействовали скучающих без дела шахтёров самого барона. Тут же подоспел обоз, да не один. Уголь вывозили целых четыре дня, после чего шахта была закрыта, а вход в неё заколочен.

Шахтёры получили расчёт, часть из них перешли к нам, но несколько человек, всё же, решили попытать счастья где-нибудь в другом месте, там, где поспокойнее. Среди них был и их бригадир.

Демид мне очень нравился: и как человек, и как работник. Импонировало то, что даже в сложной ситуации он не предал своего нанимателя, а постарался уладить все проблемы.

Я предлагала Демиду остаться, но он заверил меня, что хочет немного отдохнуть, вернуться к семье, тем более накопленных средств ему хватало. Жаль было с ним расставаться, но что поделать. В честь его отъезда я устроила в таверне прощальный ужин.

После того, как угольная площадка освободилась, человек барона передал в мои руки, всё, что осталось от шахтёрского посёлка. Бараки, склады, инвентарь, даже мешки с крупой и старую посуду.

Проблема состояла в том, что всё это находилось на клочке земли, принадлежащем барону. И хоть он не был против того, чтобы всё оставалось на старом месте, я прекрасно помнила, как сама не так давно поступила с дорогой – зависеть от настроения этого человека мне не хотелось.

Всё это добро нужно разобрать и перенести как можно ближе к угольным холмам. И стоило поспешить. Не смотря на конец лета, уже чувствовалось приближение осени. По ночам становилось намного прохладнее, да и днём былой жары уже не было.

Капрал отобрал из рабочих несколько человек, хоть как-то знакомых со строительством. Они-то и принялись разбирать бараки и перевозить материал на новое место.

Я даже начертила примерный план будущего рабочего посёлка. И с помощью волшебной палочки могла бы быстро возвести нужные мне строения. Но это не качели за домом или даже парочка туалетов, это огромные бараки и склады. Если они, словно как в сказке, появятся тут за одну ночь – вопросов не избежать.

Поэтому решила – пусть строят, как могут, а я потом тихонько подправлю.

Оказалось, быть владелицей угольного промысла довольно хлопотно. Я металась между таверной и будущим рабочим посёлком, пытаясь уследить за всем и всюду. Тем более Эндрю всё чаще уезжал на свои поля – близилась пора уборки урожая.

Ночами, запершись в кузнице, я чинила поломанный инвентарь. Лопаты и кирки быстро выходили из строя, а покупать новые – слишком дорого.

В одну из таких ночей я возвращалась в дом и неожиданно стала свидетелем занятного разговора.

- Думаешь, я ей нравлюсь? Она такая…

Я сразу узнала голос капрала. Он сидел на своём излюбленном месте – возле окна.

Рядом, на подоконнике, сидел Мейджик и с умным видом советовал:

- Принеси ей какой-нибудь подарок, женщины это любят.

- Думаешь, поможет?

- Я вот своей всегда мышку или кусочек колбаски с кухни притаскиваю. Знаешь, какой она ласковой становиться?

- Нет, мышей я, пожалуй, дарить не стану, а колбасу она сама же и готовит.

- Ну, набери ей цветов. Ваш вон моей постоянно эти веники таскает, она их возле кровати ставит и потом так смотрит.

- Как?

- Мечтательно!

Я не знаю, что меня больше всего возмутило: то, что кот снова рассекретил себя и опять болтает, или то, что эти двое обсуждают меня и ещё какую-то женщину.

- Да это он про Арину говорит! – поняла вдруг я, и уже не таясь, подошла к двум заговорщикам.

- Цветы, конечно хорошо, но лучше бусы подарить или платок. Арина женщина красивая, только совершенно об этом забыла, чаще ей это напоминайте.

Вдова действительно расцвела. Она слегка поправилась, округлившись в нужных местах, и уже не напоминала ту бледную, забитую мышь, что месяц назад я привела в таверну.

- Возьмите выходной, съездите в соседний городок на рынок, накупите подарков и почаще радуйте вашу избранницу, - посоветовала я, направляясь к лестнице.