Жилой сектор остался позади. Предстояло пройти только один этаж — проходную. Здесь-то и располагалась большая часть трупов, причём лежали они двумя кучами, у каждого из выходов. На некоторых телах виднелись царапины и ссадины, одежда местами была порвана или растянута. И всё же, умерли они не от побоев.

— Разблокируйте двери, — приказал командир.

— Отец! — окликнул один из солдат.

Возле груды мёртвых, что скопилась у главного выхода, около руки охранника, лежавшего у пульта, валялся газовый баллон. На лице охранника застыл ужас. Он боялся не зверей, и не людей, что пытались прорваться, и даже не наказания. Охранник боялся самого себя, того, что он сделал, и будто просил прощения за содеянное. Его шея была порезана, а возле другой руки лежал окровавленный канцелярский нож.

Командир осмотрел нож, рабочего и тела. Он понял, что произошло и надменно, будто наблюдая гусениц, что застряли в собственном смертельном «хороводе», усмехнулся. Никогда ещё командир не чувствовал себя так близко к победе над Сенеллертой. Широко расставив ноги, он гордо возвысился над телом охранника.

— Он убил себя до того, как прибежали остальные. На нём нет следов насилия, значит, его не пытались остановить, — командир обратил внимание на баллон.

Спасение было так близко — в каких-то сантиметрах за стеклом. Люди уже чувствовали сладковатый запах свободы. Но прорваться было не суждено ни единой живой душе. Отчаянно толкаясь, тяжело дыша, глоток за глотком они наполняли свои лёгкие ядовитым газом. Вентиль баллона был сорван. Закрыть баллон или чем-то заткнуть было невозможно, да и некогда — газ уже наполнил помещение.

— Надеть респираторы! — приказал командир. Все бойцы немедленно подчинились. Командир слегка ударил ногой одно из тел и обратился к ближайшему солдату: — Кагарха́й, что за вещество?

Солдат присмотрелся и, прочитав надпись на шанасур, дал ответ:

— Хлорметан.

— Он тяжелее воздуха?

— Так точно. Газ имеет сладковатый запах. Я не почувствовал запаха, когда вошёл. Возможно, кондиционеры вывели весь яд.

— Лучше предостеречься. Какая-то часть газа могла остаться. Он горюч?

— Так точно.

— Никому не стрелять. Двери не взрывать.

— Отец, — Авайкай посветил фонариком на кодовый замок с небольшим табло, висевший на стене возле стеклянной двери. — Похоже, я знаю, как нам выйти.

2

Кайрил наблюдал верхний этаж. Сначала всё было как в тумане, но постепенно проступили неясные фигуры. Что было особенно тревожно, тёмные силуэты, выделяющиеся, словно сгустки кофе в карамельном молоке, не стояли на месте. Они были живыми.

Марк вернулся в своё тело.

«Так, сосредоточься».

Снова мысленный взор пересёк железный потолок и окунулся в «молоко». На этот раз картинка была яснее, хотя неподвижные предметы и люди по-прежнему проглядывались едва-едва. И всё же, сомнений не оставалось — это были вооружённые люди. Возможно, солдаты. Иттешарцы? Марк присмотрелся к захватчикам. Иномирец понял, почему иттешарцев называли грязнокожими. Это действительно были темнокожие выходцы с далёкого восточного континента. Их волосы были длинными, жёсткими и заплетёнными в косы. Несколько бойцов сидели по углам, некоторые лежали в полурасслабленных позах. Под боком у каждого имелась какая-то коробка или рюкзак. Марк задержался на этих коробках. Нет, это были не коробки и не рюкзаки. Это были реактивные ранцы. Выходит, они спустились сверху? С крыши?

Один из воинов гордо стоял в центре на прямых широко расставленных ногах. Наверное, главный. Другой сидел возле пульта, висевшего на стене, держа в руке блокнот. На пульте было небольшое табло, светившее непонятными жёлтыми символами. Солдат, сидевший у стены, и уже начинавший засыпать, внезапно очнулся. Марк вздрогнул. Какое-то мгновение голубые глаза как будто смотрели прямо на иномирца. Промелькнула мысль — что, если он тоже владеет тонкими техниками?

Неловкую мысль Кайрила прервал боец, стоявший в центре. Его басовитый глас и тон развеяли сомнения, кто тут командир. Парень у стены что-то сказал и зевнул. Командир прикрикнул на него. Тот оживился и посмотрел на табло. Что-то ответил.

Кайрил мысленно спустился в бар.

— Внимание всем! — поднявшись на ноги, он трижды громко хлопнул в ладоши над головой.

Люди неохотно зашевелились, протёрли веки.

— У нас гости, — он указал наверх. — Мы чуть было не проспали вторжение.

— Почему ты молчал? — выживающие повставали и постарались привести себя в порядок.

— Я заступил на дежурство только пять минут назад.

— Они нас слышат?

— Судя по их поведению, нет, — Кайрил замер. — Боже. Что я наделал?

— Что случилось?

— Я вспомнил кое-что. Чёрт, как я мог выпустить это из головы?!

— Ну же, что именно?! — терял терпение Дцер.

— Когда я походил к этому бару, я чётко слышал звуки. Голоса. Как будто стены сделаны из тонкой жестянки.

— К чему ты клонишь, — спросил Ораш. — Они нас… слышат?

Вместо ответа, Кайрил приставил палец к губам и, на всякий случай, проговорил одними губами, чётко артикулируя каждую букву:

«Всем тихо».

— Кхе! — крякнул Ораш. — Да успокойтесь вы! Оттуда нас не услышат. У меня хорошая изоляция на потолке?

— А как насчёт стен? — раздражённо высказался Кайрил. — Если они выберутся, нам крышка.

— Иномирец прав, — сказал Би́цо — полноватый красноносый мужчина, что когда-то заплатил за Кайрила.

— Я видел символы, — продолжил иномирец. — Я не умею читать на шанасур, только говорить. Мюозе, можешь прочесть? — он взял салфетку и начертил карандашом по памяти зелёные буквы, увиденные на табло.

— Здесь написано, — женщина пригляделась. — Следующая попытка один три делий. Что значит «делий»?

— Это у тебя надо спросить.

— Погоди-ка, — подошёл Сонн. — Марк, ты упустил один символ. Тут написано «тринадцать делений».

Не успел он договорить, как люди засобиралась, засуетились и начали одеваться.

— Постойте, вы куда?

— Почему ты раньше не предупредил?! — Илиаюша готова была ударить Марк по лицу. — Быстро, все, собираемся!

— Погоди. Стойте! — обратился он ко всем. — Куда вы пойдёте? У иттешарцев реактивные ранцы. Они переловят вас быстрее, чем коршуны цыплят.

— Так и есть, — кивнул бывший патрульный.

Выживающие положили свои вещи и с тревогой посмотрели на Марка. На Надежду.

— Мюозе, тринадцать делений — сколько это примерно в минутах? Погоди, — он посчитал в уме. — В сутках сорок сороковых. В сороковой сорок делений. — Значит, двадцать четыре на шестьдесят... разделить... тридцать шесть, — он пощёлкал пальцами, — получается, одно деление — девять десятых минуты. Я из Сата, мне привычнее в их мерах... Итак, значит, у нас около одиннадцати минут.

— Уже меньше, — поправила Мюозе.

— Ораш, дверь заперта? Насколько надёжен замок?

— А ты спроси у дежурного, кто отвечал за дверь.

Все уставились на Нэша. Мужчина средних лет в серой рубашке беспомощно оглядел остальных. Было заметно, как его руки тряслись.

— Я должен был запереть дверь? — едва слышно промолвил он и сглотнул.

— Твою мать, Нэш! — ударил Ораш стаканом по стойке. — Ты инженер по безопасности или кто?!

— Я, видимо, забыл…

— Ещё не поздно, — сказал Кайрил и обратился к женщине, что сидела ближе всех к двери. — Будьте добры.

Но женщина не сдвинулась с места. Сидя на лестнице, она застыла, будто парализованная, боясь оторваться от нижней ступени.

Девочка лет десяти, что сидела возле Бицо, тут же вскочила.

— И́дис! — крикнул ей отец. — Не смей!

Кайрил немедленно осмотрел верхний этаж с помощью тансуф. Время ещё оставалось — в этом он убедился, глянув на табло.

— Как это сделать? — обернулась Идис.

— Поверни ручку влево до щелчка, — подсказал отец. Было заметно, как вспотел его лоб.

Наблюдавшие за этим процессом как один затаили дыхание. Секунды тянулись, пока Идис не без усилия — замок оказался старым и плохо смазанным — поворачивала ручку.