Из тридцати добровольцев выжил один. Он попал в пустыню, но смог благополучно вернуться. Благодаря ему, выяснилось, что есть, по крайней мере, ещё один мир. Это был тот самый мир, в котором уже год как вели собственную жизнь тридцать шесть воинов из тех, что пропали при переходе через Портал, и кого считали погибшими.

4

Фред закончил читать только к позднему вечеру. Перед сном, в надежде, что увидит всё это во сне, он попытался вообразить обугленную деревню, жизнь в палатках среди многочисленных братьев и сестёр, общину, дом родителей, уход из дома и древний Симмаратан. Но вместо этого в голову настырно лезли образы психиатрической лечебницы в Торонто, острых игл, которыми его кололи, простыней, которыми привязывали к койке. Только серость, только люди в белых халатах и постоянный отвратительный запах. Фред даже помнил, откуда был этот запах — «аромат» кислого супа, которым сосед по палате кидался в стены, думая, что его хотят отравить. Санитарки долго отмывали стены от остатков супа, но тот намертво въедался в обои.

Наутро Фред чувствовал себя отвратительно. Проспав слишком долго, он еле заставил себя встать. Позавтракав, направился в библиотеку. Следующие два дня он ходил туда как на работу. Пока для хозяев резиденции дни пролетали как миг, для Фреда они тянулись вечность. Жизнь теперь наполняло смыслом только одно занятие — чтение.

Всё то время, которое Фред не проводил в библиотеке, он пилотировал иммерти. Занятиям с Фаинхом он уделял по четыре часа в день. Иногда пилот и ученик ругались, иногда шутили и смеялись. Фред выкладывался по полной. Когда он выбирался на лужайку после каждого полёта, он готов был целовать траву. Кружилась голова. Ноги заплетались. И всё же, Фред был доволен. Его искусство владения ветром оттачивалось день ото дня, час от часа.

Эйры приняли Фреда, Мэя и Фаинха только на седьмой день. Это происходило в зале для приёмов, куда паломники не могли попасть по собственной воле. Хозяева резиденции сидели за длинным каменным столом, а за их спинами простирался вид на океан за прозрачной стеной. В центре зала было несколько рядов низеньких лавок, на которые было предложено сесть гостям. Фред, из чувства гордости, поначалу не хотел садиться, пока Мэй с силой не дёрнул его за рукав, тем самым намекая, что перед эйрами рисоваться никак нельзя. Фаинх разлёгся на последней лавке, ожидая своей очереди — он знал, что, хотя всех троих и пригласили вместе, слушать будут по одну, а значит, можно не торопиться.

В неловком молчании, Виноградная Лоза, Рейт Пятый и Кремень уставились на Фреда, ожидая, что именно он будет говорить. Фред на полминуты забыл, для чего он вообще явился в резиденцию, оглянулся на Мэя, прокашлялся и начал.

— Меня зовут Фред Берроу…

— Опустим подробности, — прервал его Рейт Пятый. — Начни с главного.

— Кайрил. Где он сейчас и что с ним?

— Мы не справочное бюро, чтобы отвечать на такие вопросы, — сказал Кремень. — Мы решаем проблемы. Если вы хотите тратить наше время…

— Верните Кайрила! Вот всё, чего я хочу. Найдите его и доставьте в Шиелан-роум, или в Симмаратан, или… я даже не знаю, где он живёт. Но я хочу убедиться, что с ним всё в порядке. А ещё доложите ему, что Генрих — предатель.

— Это вы сами доложите, — раздражённо ответит Кремень, однако Фред на него даже не глядел. Он смотрел только на Рейта Пятого.

— Ещё одна просьба, — продолжил Берроу. — Признайте меня реинкарнацией…

— Довольно, — прервала Обби. — От одного человека одна просьба. Мы тебя услышали, Фред Берроу. Теперь мы дадим слово Лилмэи.

— Я прошу вас, — Мэй запинался, перебирал пальцами. — Прошу в-вас помирить Культ. То, что я видел… это было кошмарно! Моя семья разделилась на части.

— Мы постараемся, — кивнула Обби. — Возвращаясь к тебе, Фред. Ты озвучил две просьбы.

— И обе невнятные, — добавил Кремень.

— Ты хочешь вернуть Кайрила и признать тебя реинкарнацией Саундара. Но что для тебя важнее?

— Кайрил, — ответил он, не задумываясь. — Он подарил мне новую жизнь. Даже если я не реинкарнация… — он почувствовал горечь в груди, причём физическую. — Даже если я — проект Фернандо… вы ведь уже знаете о пластинках?

Эйры кивнули. Берроу понял, что его читали все эти семь дней.

— Какая разница — кто я? Инкрим или нет? Однажды я построю Четвёртую империю. Но эта империя не нужна, если в ней не будет моего брата Кайрила.

— Это благородно, — оценил Рейт Пятый. — Нам понадобится время, чтобы всё обдумать. Фаинх!

— А? — тот поднялся и снял очки.

— Твоя очередь.

— Когда я летел к вам, Цхирута Шух атаковал меня ракетами.

— Ты уверен, что это был именно твой каммат?

— Абсолютно. Перед этим, он предупреждал, что уничтожит мой иммерти, если я ослушаюсь приказа. Я ослушался — полетел выручать этих двух дебилов, вместо того, чтобы лететь на миссию в Металл.

— Ты же понимаешь, что сам накликал беду?

— Понимаю. Но Цхирута Шух подверг опасности не только меня, но и моих пассажиров. Я требую от него компенсации.

Гостей опрашивали ещё с полчаса, а затем вывели в коридор. Предстояло ожидание. Мучительно долгое ожидание. Если допрос показался Фреду мгновением, то время, проведённое в коридоре, было бесконечностью.

«Семь дней, — думал он. — Семь дней потеряно. И что я делал эти семь дней? Валял дурака?»

Наконец, вышла Обби. Уже по её лицу было понятно, какого ответа ожидать, но, решив не томить паломников, она холодно произнесла:

— Просьба Фреда Берроу не может быть выполнена, поскольку Мир Металла находится вне зоны влияния эйров Симмаратана. Вмешательство было бы расценено как агрессия, — она посмотрела прямо в глаза Фреду, давая понять, что сочувствует, но не может ничего сделать. — Есть один путь, но требуется санкция эйров Анклава. Добраться до них вам придётся лично.

— Опять лететь? — вспыхнул Фред. — Да почему, чёрт возьми?! Почему вы, эйры, владеющие пространством, не можете открыть нам чёртов Мост?!

— Во-первых, мы и так делаем всё, что в наших силах, — невозмутимо ответила Виноградная Лоза. — Во-вторых, эйры вам ничего не должны, тем более — открывать Мосты кому и когда заблагорассудится. Пространство — не игрушка и не инструмент. Пространство — плоть и кровь эйров.

Обби посмотрела на Фаинха.

— Просьба Фаинха будет удовлетворена, как и просьба Лилмэи. Эйры сделают всё возможное с их стороны, — наконец, лёд в её голосе растаял, и Обби вновь обратилась к Фреду. — Мне действительно очень жаль. Но я очень надеюсь, что в Анклаве вам помогут. Анклав великолепен! Если вы были там раз, вы захотите провести там остаток дней. Он находится в горах, далеко на востоке. В Анклаве живут самые могущественные эйры нашего мира. Вам нужно в Город Неба, что высоко в горах, — она мечтательно прищурилась. — Снег там такой чистый и мягкий, что похож на перину. Там тепло, и можно ходить без одежды, несмотря на мороз — эйры Анклава одаривают каждого посетителя невидимым коконом из тепла. Уверена, вам там понравится настолько, что вы не захотите уезжать! А в качестве утешения, ты, Фред Берроу, можешь оставить себе атрибут.

— Большое спасибо, — почему-то Фред счёл нужным поклониться, хотя и ни разу не видел, чтобы это делали другие: вместо поклона, паломники обычно падали на колени. — Обби, — он хотел ещё что-то сказать, заворожённый её улыбкой.

«Ну, давай, болван! — сказал он себе. — Чего молчишь? Возможно, вы больше не увидитесь. Попроси у неё номер телефона, что ли. Бред какой!»

— Телефон? — удивилась Обби. — Боюсь, мы ими не пользуемся.

5

Пока «Чайка» летела над морем, Фред Берроу спал неясным полубредовым сном. Иногда он просыпался и выглядывал из «Чайки», но видел одно и то же — чистое синее небо и бегущие волны. Иммерти неуклонно держал курс на восток.

Мэй не летел — он остался в резиденции, чтобы через несколько дней вернуться в Культ и выполнить свою часть работы по налаживанию конфликта. Прощаясь, он твёрдо пообещал Фаинху побриться налысо и прислать расписку на оплату всех перелётов и проживания в гостинице.