— Что же?

— Именно то самое интересное, что тебе стоит узнать о шестигранке. Он использовал ту же идею подземного города, что была в Симмаратане!

— Значит, — он глянул себе под ноги. — Под городом есть ещё один? Подземный?

— Да! Вход туда только один. Из подвала башни. А выходов много. Эта башня очень тесно связана с городом. Она — стержень, на котором держится город! Без неё города не будет. Поэтому и нужен Культ. Чтобы оберегать её и хранить как достояние истории, — Варавит на миг закрыла глаза и погрузилась в глубину веков, но приземлённый Берроу вернул её в настоящее.

— Погодите, как это выходов много? Я так понимаю, где вход, там и выход. Нет?

— Они так хорошо замаскированы, что многие до сих пытаются их найти. По подвалам, переулкам, канализации, в бочках, канавах, тупиках. Бесполезно! Большинство настолько отчаялись, что согласились поверить, что подземный город — легенда.

Фред подался вперёд.

— Но мы-то знаем, что это не так, верно?

Варавит молча кивнула, чуть заметно улыбнувшись.

4

Рано утром Теуш и Мэй уговорили Фреда снова пойти на базар. На вопрос «А что мне там делать?», Мэй ответил, что Фреда ожидает очень важная встреча.

— Опять эти ваши предсказания, — вздохнул Фред. — Ладно, идём. Уж лучше запах рыбы, чем сидеть тут и кормить клопов.

Об Аммерте говорили очень много. Это имя Фред постоянно слышал в Культе, но не понимал, кто такой этот Аммерт, пока сам не расспросил. Говорили, что он пилот, а имя переводится как «Небесный Странник», что не случайно. В Эттоме каждый сам выбирал себе имя по достижении совершеннолетия. Аммерт был не просто «Небесным Странником» и пилотом, а реинкарнацией младшего брата Инкрима. Аммерт нечасто появлялся в Культе, и даже в своём доме в северо-западном районе проводил от силы три месяца в году.

— Аммерт пилотирует иммерти. Вы как-то видели железную птицу в небе.

— Эта штука называется иммерти? А как она летает?

— О! В вашем мире это назвали бы магией, — протянул Мэй. — Иммерти летает на энергопотоках, и не нуждается в топливе. Ну, почти. Об этом вам расскажет сам Аммерт. Я сам в этом плохо разбираюсь.

Чтобы скрасить ожидание, Фред наблюдал, как ведут себя люди на базаре. Нужно было понять, какие они — жители другого мира. В отличие от рынков Сата, здесь никто не торговался. Люди суетились, но это была, скорее, весёлая, чем напряжённая суета. Кто-то боялся не успеть на свежее, другие, напротив, никуда не торопились, чтобы купить подешевле. Но Фред заметил одну категорию людей, которая держалась не так, как остальные. Они носили маски и чёрные плащи. Эти странные люди часто приходили на базар, но ничего не покупали, а только брали в руки, осматривали, обменивались парой фраз с продавцами и покупателями, и медленно шли дальше. В целом, они выглядели сурово и внушали необъяснимый страх, несмотря на то, что не отличались телосложением атлетов. Стоя рядом с ними, хотелось отвернуться и ни о чём не думать.

— Это бахмы, — предугадал вопрос Мэй. — Четвёртая страта.

— А тэны, стало быть, пятая?

— Тэны вне страт. Над бахмами стоят чантары — третья страта. Над чантарами — нэфы — те, кто владеют искусством семи телесных токов. Нэфы могут исцелять и калечить, не прикасаясь, — Мэй говорил вполголоса, поглядывая на проходивших мимо бахмов.

— А над ними?

— Эйры. Это те, кто владеют техниками пространства. Эйры могут перемещаться за доли секунды на любое расстояние. Также они открывают Тоннели и управляют погодой. Благодаря эйрам, у нас стабильные дожди.

— Но за стабильность надо платить. Верно? — догадался Фред. Захотелось отвлечься. — Ну, где этот ваш Аммерт?

Широкая улыбка, по-детски восторженный взгляд и белая складчатая рубашка. Этот парень лет восемнадцати был заметен издалека — трудно было не узнать актёра, игравшего Соловья. Стоя у прилавка, он общался с продавщицей, активно жестикулируя и смеясь.

— Аммерт! — Мэй помахал ему, и только теперь молодой актёр заметил троих, что ожидали его примерно с полчаса. Прогулочным бегом, который подошёл бы для парка, но не очень годился для базара, он приблизился к Мэю и Фреду.

— Ну? Что? Этот?! — Аммерт уставился на брата по инкарнации. Восхищённо помотал головой.

— А ты сомневаешься? — спросил тот. Протянул руку. — Фред Берроу.

— Да знаю, знаю! — он представился, хотя и не было нужды.

— Давно приехал? — поинтересовался Мэй.

— Вчера. Только с иммерти и сразу на репетицию. Не успел к вам заглянуть, — он резко замолчал и вновь уставился на Фреда. — Инкрим. Инкрим, император! Я ждал этого тысячелетиями!

— Спокойно, Аммерт. Ещё не доказано, что он — Инкрим, — охладил того Мэй.

Небесный Странник говорил на правильном английском, разве что с небольшим акцентом — тянул некоторые гласные, иногда невольно вставляя звук «у» в середину слова. Говорил он быстро, и в этом походил на Марка. Только Марк иногда делал паузы. На Аммерта же иногда находил такой порыв, что он начинал тараторить без умолку, не давая собеседнику вставить и междометия. Иногда он, напротив, становился молчалив и грустен. В такие моменты, Аммерт словно губка впитывал окружающие звуки, виды и запахи.

По пути с базара, он то и дело натыкался то на одного, то на другого знакомого. Казалось, покинуть базар теперь стало невыполнимой задачей. Неожиданно бросив попутчиков, Аммерт подбежал к бородатому мужчине лет сорока. О чём-то поговорив на неизвестном языке, Небесный Странник переключился на девочку в голубом платье, с глазами, подведёнными чёрной тушью. Аммерт, кажется, расспросил её обо всём. Та отвечала подробно, увлечённо. Наконец, он поцеловал девочку в лоб и отпустил. Фред было подумал, что на этом всё, но общение с девочкой оказалось только началом. Впереди было ещё пять-шесть человек, и со всеми парень разговаривал, будто с родными после долгой разлуки.

— Мэй, поторопи его.

Но Мэй ничего не мог поделать. Даже когда трое покинули базар, было трудно спокойно пройти по улице, чтобы где-нибудь Аммерту случайно не встретился друг, приятель, приятельница или шапочный знакомый.

К тому времени, как добрались до Культа, Аммерт будто растратил всю свою энергию. В комнате, где обычно собирались старики, его ждала расстеленная койка. Там же сидела за вышивкой Илман. Увидев гостя, она поднялась и улыбнулась искренней сияющей улыбкой, будто ребёнок, увидевший Санта Клауса.

— Илман, — Аммерту хватило сил на поцелуй в щёку.

— Ты со всеми девушками целуешься? — раздражённо спросил Фред.

— Э… в смысле?

— В наше мире так принято, — пояснил за него Мэй. — Мужчины и женщины всегда целуются, а мужчины пожимают руки.

— Погоди, и что, не важно, в каких вы отношениях? Может, вы едва знакомы! А знаешь, сколько бактерий передаётся при поцелуе? Так, стоп. А почему тогда Илман ни разу меня не целовала? А Варавит? А другие женщины?

Мэй и Теуш переглянулись.

— Вы… иномирец.

5

Пока Аммерт успел переговорить со всеми в Культе, включая кошек, собак и кур, настали сумерки. Гость ушёл в свою комнату и крепко заснул.

«Вернуться с долгой миссии, из параллельного мира, встретиться с братом по инкарнации, и обмолвиться с ним парой слов! А на кур у тебя времени хватило!»

Ни минуты не сомневаясь, Фред пожаловался хозяйке Культа, сидя за столом на кухне.

— Пойми его, Фред — Аммерт родился рабом в Мире Богини Хатм. Его всё детство окружали только надзиратели и другие рабы. Других детей рядом не было — не с кем пообщаться. Его тогда звали Олиу, что означает всего-навсего «сто семь». Когда Кайрил освободил Олиу, тому было шестнадцать. Оказавшись в новом для себя мире, он полностью преобразился. Для него это было как перерождение. И тебе предстоит то же, если ты вспомнишь прошлую жизнь.

— «Вспомнишь, вспомнишь»… Заладили одну и ту же пластинку. А если не вспомню? Я даже детства своего не помню.

— В твоём детстве и кроются ответы.

— Объясните, как мы могли быть братьями в прошлой жизни? Мы совсем не похожи — у него волосы светлые, у меня — тёмные. У него глаза голубые, у меня — карие. У него лицо овальное, у меня — треугольное.