‒ И где твой вонючий нейроствол? Тут? ‒ и она пустила заряд Дику в затылок.

‒ Или тут? ‒ огненное жало впилось за ухом. ‒ Не стыдись, кричи!

Дик воспользовался разрешением.

‒ Сука дебильная! — заорал он, когда третий удар она нанесла просто в разъём интерфейса. И потерял сознание.

Ректор Анастасия Абимбола поднялась навстречу командиру отряда СМОГ, капитану Тереху.

— Я правильно расслышала, капитан? Вы требуете выдать вам семерых кадетов-картагосцев?

— Не я, госпожа ректор. Адмирал Эльба. Чьего сына вы не смогли защитить.

— И что господин Эльба собирается делать с этими кадетами?

— Изолировать и расспросить о девушке, которая взяла в заложники Антонио.

— Я уже расспрашивала их. Они ничего не знают. Им неизвестны ни причины, по которым она это сделала, ни пункт ее назначения, ни что-либо еще, касающееся этого преступления. Я могу провести вас в изолятор, где пребывают кадеты, вы с ними поговорите.

— Боюсь, вы не понимаете, ректор Абимбола…

— Нет, боюсь, это вы не понимаете, капитан. Эти кадеты не совершили никакого преступления или нарушения правил, которое бы требовало их исключения. Я не могу позволить, чтобы их забрали, не предъявив никакого ордера или судебного постановления. Они мои подчиненные, и они не покинут остров Айфе, пока вы должным образом не предоставите мне все необходимые документы. Вакатта, капитан Терех?

— Со дэс, — ответил капитан.

Абимбола увидела в его глазах знакомую тень и, не тратя ни мгновения, толкнула обеими ногами свой стол.

Стол был тяжелым, из мореного кайфаса, который тонет в воде. Он сбил капитана Тереха с ног и повалил на его помощника, его выстрел пришелся в потолок, выстрел помощника — в стену за спиной Абимболы. Ректор прыгнула на торец перевернутого стола и двумя выстрелами станнера оглушила обоих. В приемной тоже слышалась суматоха, но быстро утихла, и Кайра Ленг заглянула в кабинет с кийогой в руке. За ней виднелось распростертое тело еще одной из бойцов СМОГа. На потолке и стене дымились черные пятна: Терех и его помощник стреляли из плазменников, боевыми.

Абимбола соскочила со стола, активировала общую связь на гарнитуре и громко сказала:

— Внимание всей Академии, преподавателям и ученикам. Боевая тревога. Повторяю: ректор Абимбола объявляет боевую тревогу. Всем занять места по расписанию.

Отключив микрофон, повернулась к Тереху, который вяло шевелился на полу. Стала ногой на руку, которой тот пытался дотянуться до своего выбитого плазменника.

— Ты чего-то не допетрил, клоун. Я — Черная Настинка, и я делаю работу, которую мне поручил Император. А он поручил мне беречь этих детей.

Когда человека выводят из станнер-коллапса, он обычно мощно блюет. Потому первые пять минут Дик был слишком занят, чтоб чему-либо удивляться.

‒ Это уже всё? ‒ спросила Шана. ‒ Или еще что-то было кроме тяхана и супа?

Дик сплюнул и прохрипел:

‒ Дай воды.

Шана выпростала из своего скафандра трубочку и дала ему сделать несколько глотков. Теперь он пришел в себя достаточно, чтобы оценить обстоятельства.

Они находились на том же глайдере, только сейчас лишь он, Шана, Ройе и двое синдэнцев, закованных в коконы. У Ройе было лицо как пампушка, у синдэнцев тоже, Дик чувствовал, что у него такое же. Значит, они хватанули вакуума.

‒ Как… всё было? ‒ спросил он.

‒ Ну, ты ж именно это имел в виду, когда сказал Сабатону залечь в стелсе возле хребта Фроэха? Потому что за Хребтом — тренировочная база СБ? Ломануть всю систему Службы Безопасности невозможно, но один глайдер конвоя — легко. Сабатон знал, что вы в силовых коконах, остальные без них, значит, всё просто: открыть ненадолго дверь, всех непривязанных выкинет, закрыть дверь, накачать воздуха из резерва. Вариант, конечно, экстремальный, но лучше, чем те, что для вас предполагали в СБ.

У Дика в голове всё еще туманилось.

‒ Но как Сабатон сделал это… без моего приказа?

‒ Ну, как только та тетенька поджарила твой интерфейс, он прочел это как признак смерти и заработал протокол, согласно которому полномочия переходят ко мне. Я и отдала приказ. Ты не рад?

‒ Рад, но… как ты сюда попала?

‒ Ты не единственный в мире сообразительный человек, ‒ Шана прислушалась к чему-то в интерфейсе скафандра. ‒ Да, Сабатон знает, что ты живой и в сознании, и теперь не слушается меня. Скажи ему, чтоб слушался, потому что у тебя изо рта воняет, и я не хочу, чтобы ты за каждой командой наклонялся ко мне.

‒ Сабатон, ‒ сказал Дик в отверстие Шаниного поднятого забрала. ‒ Не дури и выполняй команды Шаны, пока я не заберу у нее полномочия.

Он опустился на сиденье и кивнул на все еще бессознательного Ройе:

‒ Может, и его приведешь в чувство?

Шана немного подумала.

‒ Нет. Таким он мне нравится больше.

Дик уже знал, что Сабатон делает: направляет глайдер к своей парковочной площадке. Но… черт возьми!

Судя по звукам снаружи, они въехал в шлюз. И шлюз быстро заполнялся воздухом.

‒ Где мы?

‒ Сейчас сам всё увидишь, торопыга. Ну, разве ты не любишь сюрпризы?

‒ В последнее время — нет.

Дверь открылась. В кузов ворвался воздух — насыщенный и под бОльшим давлением, чем в машине. Дик радостно вздохнул, Ройе начал приходить в себя.

Вместе с воздухом в глайдер заглянул тот, кого Дик ну совсем никак не ожидал тут увидеть: Ринальдо Огата.

— Он может идти сам? — спросил Огата озабоченно.

‒ Никто из них не может, ‒ сказала Шана. ‒ Несите.

Освобожденный из кокона Ройе сник, но достаточно уже пришел в себя, о чем и сообщил грубой критикой таких спасательных операций, как та, что им только что устроили. Дик недослышал конец тирады, потому что Огата понес его через шлюз в руках, как невесту.

Это был, судя по всему, технический туннель, в котором хранилось строительное оборудование во время постройки туннеля к Хребту Фроэха. Постоянный шлюз тут не задумывался, его сроду не было: монтажная пена и пластиковые мембраны. Неплохое вышло подземное укрытие, знать бы только, когда и для кого его сделали.

Огата нес Дика, встав на хибан, и нес без напряжения: искусственной гравитации тут не было. Навстречу попадались люди в легких скафандрах или поддоспешниках, стандартно-черных, производства Сога, на плечах они несли один знак — три кольца дома Рива.

В большой пещере природного происхождения Огата поставил Дика на ноги. Вместе они зашли под пластиковый шатер, сферический купол — армейский жилой модуль.

На кровати, оплетенная трубочками, облепленная сенсорами, лежала Аэша Ли. Рядом с ней стоял крупный мужчина в гражданском, которого Дик не знал.

Дик слишком устал для каких-либо чувств. Он просто сказал:

‒ Черт подери, я должен был догадаться.

Ли засмеялась без звука.

‒ Ты не рад, что я всё же жива? Или тебя немного утешит то, что я все же умираю?

‒ Меня немного утешат объяснения.

‒ Да, объяснения… Доктор Кассино, объясните, мне тяжело дышать.

‒ Хочу сказать, ‒ поспешно проговорил толстяк, ‒ что меня интересовала прежде всего теория. Я догадывался, что военные могут приспособить ее для своих надобностей, в конце концов, человечество, только изобретя палку, тут же использовало ее для убийства…

Ли выразительно кашлянула.

‒ К сути, ‒ попросил Дик.

‒ Суть в том, чтоб управлять беспилотными объектами в межпространстве.

Дик на сей раз прикусил «это невозможно».

‒ Все знают, что дистанционная передача сигнала в межпространстве невозможна, потому что там, собственно, не существует ничего, способного быть носителем этого сигнала. Но я подумал: а что если воспользоваться старым добрым молекулярным проводом? Теоретически, корабль и беспилотный объект образуют тогда одно тело.

«Но ни один провод невозможно протянуть даже на один парсек!» — Дик прикусил и этот возглас. В межпространстве не существовало и расстояний. Это, собственно, и делало его межпространством, в этом и была его суть, благодаря которой человечество уже полтысячи лет шаталось меж звезд.