– Причина есть. Моя мама.

– А что с ней?

– Нет, в плане здоровья все в порядке. Просто каждый ее звонок – это… А-а-а… Стресс для меня. Ладно, так и быть, расскажу.

В общем, мы жили хорошо, образцово-показательная семья. Но однажды все рухнуло. Папа с мамой начали постоянно ругаться. Крики, ссоры. И мама просто собрала вещи и улетела жить за границу. Мне было восемь, брату двенадцать. Не знаю, вставал ли вопрос, с кем будем жить мы, думаю, нет. Мама бы не взяла такую ответственность, она даже за себя ее нести не может. До сих пор просит у отца деньги, и он дает. Содержит ее полностью. А последнее время начала просить через меня, но я больше ей не буду помогать в этом. Она звонит раз в полгода, и всегда одна и та же просьба. Никогда не спрашивает, как я? Как учеба? Работа? Ее волнуют только деньги. Не уверена, что их брак вообще был по любви. Да и нас она родила так, чтобы были. Другого оправдания ее поступкам я не вижу. Как ни странно, про дни рождения она помнит. Звонит, поздравляет, говоря очередную чушь: «Жениха тебе, доченька, богатого и щедрого» – ее волнует только материальное. Подарки, правда, с открытками не шлет. Витька уже лет пять как заблокировал ее везде, где можно. А вот я пока не решилась.

– А ты с отцом разговаривала по этому поводу?

– Бесполезно. Мой отец – ходячая статуя. Его волнует только моя геолокация. Про маму мы совсем не говорим, не знаю, думаю, он тоже на нее обижен.

– Обижен и дает деньги? Странно как-то! Может, за ним есть косяк какой?

– Это неважно и никак не оправдывает маму. В любом случае мы живем с отцом. Ну брат уже нет. Он о нас заботился, всегда. А она так и не приехала ни разу.

– Я не знаю, что сказать, – на лице Женьки я увидела жалость.

– Да что тут скажешь. Не смотри ты так. Все со мной в норме.

– А как вообще можно смотреть? Я постоянно не так это делаю.

– Не надо меня жалеть. Я сильная и все пережила давно. Обиды никуда не денутся, но с каждым годом мне уже не так больно, надеюсь, скоро и вовсе ее выходки не будут меня задевать.

– Видел я сегодня, какая ты сильная.

– Ну ладно, разовая акция была. Дала слабину чувствам.

– А ты почаще давай. Так проще будет. Ты же, как кактус: чуть тронь – уколешь. Всем недовольна, все тебе не так. Я все понимаю, характер – это хорошо, но вот так держаться постоянно… Как ты еще на антидепрессанты не подсела.

– Я не совсем тебя понимаю, опять меня оскорблять будешь?

– Не буду. Просто ты слишком зажата. Такое чувство, что ты всегда ждешь удара, подставы какой-то. Ты враждебно настроена. Тебе что ни скажи, в штыки воспринимаешь, я не понимаю почему?

Я задумалась над словами Жени, а он чертовски прав. Я именно такая.

– Потому что многие меня обижали, вот и обороняюсь.

– Ну не ото всех же?

– Так я не знаю, кто мне друг, а кто враг. Все предают.

– Ошибаешься, не все.

– Ну сейчас ты скажешь: «Я не такой!»

– Я не такой, – сказал парень и подмигнул.

– А какой ты?

– О, я подарок судьбы, – улыбнулся Женя.

– Еще бы! Я и не сомневалась, – я немного закатила глаза, показав свой сарказм.

– Голодная?

– Немного.

– Поедем поедим, а потом… Сама увидишь.

Мы подъехали к моему любимому ресторанчику, где перед встречей с заказчиком брали сэндвичи на вынос. Я обрадовалась. Обожаю это место. Мы зашли внутрь и сели за столик у окна. Заказ принесли быстро, и уже минут через пятнадцать мы уплетали свой завтрак, который был больше поход на обед. Женя заказал себе пасту, а я традиционно салат с лососем и кусочек пиццы с ветчиной.

– Ну давай, теперь ты рассказывай, чем занимается твоя семья? А то мы все обо мне, да обо мне.

– У отца сеть ресторанов по стране. А мама судья.

– Очень развернутый ответ. Значит, у тебя в семье все хорошо, никаких детских травм? Повезло.

– Ну как сказать, лет семь назад родители развелись, я жил то с мамой, то с отцом, у них хорошие отношения. Три года назад отец снова женился, и у меня теперь есть двухлетняя сестра.

– Классно! У меня старший брат. Такой балбес. А сейчас ты с отцом живешь?

– Чаще с отцом, да. Мама тоже наладила личную жизнь, да и квартира у нее небольшая. А у отца дом, в Полесье. Огромный. Так что места всем хватает.

– Полесье? Неплохо.

– Я хочу жить один. Поэтому движусь в этом направлении. Отец дает денег. Летом я обычно работаю с ним, пока учебы нет. Ну и так иногда помогаю ему по бизнесу, он платит. Так что коплю на свою собственную квартиру.

– А что не попросишь отца купить?

– Ну тут мы с тобой похожи. Хочется самостоятельно чего-то добиться, хотя бы квартиру купить. Отец и так меня всем обеспечил: предоставил свое жилье, подарил на 18-летие машину, за учебу платит.

– Ясно. Это здорово, уважаю такое.

– Спасибо, Валерия Михайловская. Ваше уважение дороже золота.

– Вот почему ты такой? Ты же можешь нормально ответить, нет же, тебе нужно что-то ляпнуть и разозлить меня.

– Тебе же это нравится, – сказал Женя, слегка улыбаясь, – ты эмоциональная, вспыльчивая, живешь чувствами, вот я тебя и провоцирую.

– И зачем?

– Не знаю, просто нравится тебя бесить. Ты сразу такое лицо делаешь, даже не знаю, каменное. И корона над головой начинает светиться еще ярче.

– Да иди ты! – И я слегла стукнула парня кулаком в плечо. – Тоже мне, психолог нарисовался, выводы значит обо мне сделал, не тот институт выбрал, малыш.

– Не, я просто книги люблю по психологии читать. А ты яркий пример коктейля многих психических расстройств.

– Тебе конец. Психических расстройств? Я нормальная! – Слегка повысила голос, так как его слова меня разозлили еще больше.

– Да кто спорит-то? Конечно, нормальная, с закидонами только. Расслабься, я люблю слегка поехавших девчонок.

– Извращенец.

После моих слов к нам подошел официант и принес счет. Женя его оплатил, и мы поехали дальше, а куда, он так и не сказал. Сидя в машине, продолжили разговор:

– Ладно, с семьей понятно. Что на личном?

– Интересует?

– Не флиртуй со мной. Я тебе в первый день сказала, что тебе ничего не светит. Меня вот эти твои пошлые шутки и подколы не цепляют.

– Ага, рассказывай мне. Как там твой женатик поживает?

– Понятия не имею. Звонил пару раз, но я не беру трубку. Не хочу даже вспоминать о нем. Знаешь, все было нормально, и он довольно классный, но я чувствую какой-то стыд, что ли. Не за нашу связь, а просто, мне неприятно все, что с ним связано, никаких хороших воспоминаний нет, только отвращение к самой себе.

– А ты не жалей. Было и было. Я живу по принципу: только вперед!

– Отличный принцип. Так как у тебя? Девушка? Невеста?

– Невеста? Упаси бог. Мне двадцать лет, я планирую гулять и гулять еще, во всех смыслах. Люблю девушек. Желательно разных. Не встречаюсь, ни с кем. Так, общение и все вытекающие – свобода, знаешь ли.

– Ну да, ты прав. У вас мужчин, двадцать лет – самый возраст для того, чтобы по девкам таскаться.

– По девкам таскаться, ах-ах-ах. Потаскаемся с тобой? – И Женя очень сексуально повел бровью.

Не спорю, он меня привлекает. Манит своей непосредственностью, острым языком. Есть в нем что-то такое, что отличает от сверстников. Неравнодушие, что ли. Такое чувство, что он давно меня знает. Когда он говорит обо мне и моем характере, словно читает открытую книгу. Я же, наоборот, совсем его не понимаю. Вот вроде бы общаемся, говорим о личном, но я не знаю, что он за человек. Рядом с ним мне тревожно, чего раньше никогда не было, а я общалась со многими мужчинами. В основном все было примитивно и просто, но не с ним. И это меня настораживает и даже пугает. Не нравится это ощущение.

Мы выехали за город и ехали около двадцати минут. Я никогда не ездила в этом направлении и понятия не имела, где мы сейчас. Женя же, наоборот, точно знал нужные повороты.

– Ты меня удивляешь. Всю жизнь живешь в Новомирске и не была тут. Ты вообще на улицу выходишь?