Начал бродить вокруг, разгребая завалы и где мог, раскалывая лед.

По контурам рамы определил багги с прикрученным к нему прицепом. В надежде раскопать на дне что-нибудь ценное, выгреб всю рухлядь в виде поломанных крупнокалиберных стволов, расколотых агрегатов, с виду похожих на генераторы (возможно, в прошлом какие-то излучатели), инструментов и, наконец, извлек небольшой, трухлявый бокс. Стоило лишь слегка надавить, как он распался на части, а на ладони у меня осталось еще три кристалла скайкрафта.

Впереди чернел разрушенный орнитоптер. Да… этой «птичке» не позавидуешь. Вдоль всего правого бока шли глубокие трещины, в которые уже забрался лед. Выглядело это как граффити, словно художник-Мерзлота начертила несколько неровных полосок.

Я пробрался к покореженной двери и взялся за ее край. Дверь осталась у меня в руках. Отбросил ее в сторону и пролез внутрь, аккуратно пробуя ногой пол, прежде чем на него наступить. Застрять в обломках орнитоптера посередине аномалии мне не улыбалось, как и распороть скафандр об острый край.

Внутреннее «убранство» «птички» было схоже с моей — одно кресло, в котором с комфортом расположилась четвертинка фоггера, внушительная панель управления, просевшая в глубину корпуса. Рулевой рычаг и два больших тусклых экрана по бокам, над панелью.

Осмотрелся вокруг. Полки с затянутыми под лед «гаджетами» — кнопки, экраны — все мертвое наглухо.

Выбрался из «птички» и обошел ее по кругу. Приплюснутый нос узнавался только по ржавому каркасу, и в глубине, я разглядел черную коробку, чуть засыпанную снегом, но с виду целую. Потребовалось приложить усилия, чтобы ее достать. Вдруг это не просто черный бокс, а именно Черный Ящик. И когда Искорка вернется с разведки сектора, то сможет его расшифровать.

Мой рюкзак стал заметно тяжелее. Наверное, придется делать еще одну вылазку. Я обошел троих сваленных друг на друга фоггеров и продолжил поиски скайкрафта.

Заметил метрах в пяти от меня слабое свечение, пробивающиеся из-подо льда. Либо там скайкрафтовая жила, либо… Стараясь ни за что не зацепиться по дороге, быстрым шагом подошел к ледяному холмику, вокруг которого лежали тела трех фоггеров. А внутри светился небольшого размера монолит.

Ого! Этот «живой»! Да еще и внутри аномалии! Осталось только его достать — я с сомнением посмотрел на свои грабли. Если боком ударить, то почти тяпка, но сомнительно, что они пробьют плотный ледяной кокон.

Замахнулся, но опустить не успел — увидел, как пролетела пуля, выбив крошки льда в паре метров от меня. Обернулся — половина наших дроидов скакала у самой кромки, пытаясь привлечь мое внимание. Капец, ни связи, ни звуков!

Увидели, что я, наконец, среагировал, и стали махать в сторону, где я оставил напарницу. Внутри разом все похолодело — Татьяна была недалеко, метрах в десяти от меня. Стояла в полный рост, с головой «нырнув» в подвешенную в воздухе аномалию. Покачивалась из стороны в сторону, вяло двигая руками — этакий уставший танец. Замерла, запрокинула голову и начала вертеть ей, словно пьяная и первый раз увидела звезды на небе.

А потом вдруг резко схватилась за скафандр и стала судорожно дергать замки на затылке, пытаясь содрать с себя шлем.

Глава 12

Секундное замешательство — перед глазами явственно проступили энергетические потоки, кружащие вокруг Татьяны. Более плотная структура аномалии вокруг ее головы и отдельные яркие нити, тянущиеся сверху, откуда-то из центра аномалии.

Я не был уверен, что эти нити проникают под шлем — Татьяна двигалась, как припадочная, разрывая и отталкивая нити, похожие на щупальца.

Рванул, не разбирая дороги, отбрасывая или ломая все, что попадалось под ноги. В три прыжка оказался рядом с Татьяной и первым делом схватил ее за руки. Тут же проверил крепления на шлеме — язычок на одном из них был лишь наполовину расстегнут. Прижал вырывающуюся девушку к себе, стиснул и защелкнул крепление.

— Таня! Очнись! Ты здесь? — попытался кричать, но даже сам себя слышал словно через вату.

Всмотрелся в шлем, разглядывая лицо — не считая полопавшихся сосудов в широко распахнутых глазах, выглядела она сносно. Стеклянный взгляд безразлично прошел сквозь меня. Или, наоборот, со смыслом — разглядывая что-то в аномалии.

Повернулся к ребятам и показал им знак «ОК», мол, герметизация скафандра не нарушена. Вся моя команда нервно топталась у края аномалии.

Татьяна резко дернулась у меня в руках и попыталась вырваться. Я схватил ее покрепче и поволок к выходу. Именно поволок, так как девушка продолжала сопротивляться, упиралась ногами и скользила по бугристому льду.

Отпихнул валявшегося на дороге фоггера и железный лом — старую запчасть от транспортника или от багги.

Теперь кладбище дроидов уже не было сокровищницей, где можно было нарыть скайкрафта, а превратилось в препятствие. Находясь в состоянии аффекта и вырываясь из моих рук, Татьяна могла зацепиться за что-то острое и повредить скафандр.

Тут девушка извернулась и почти вырвалась из моих «объятий». Одна рука у нее на секунду оказалась свободной, и она снова попыталась расстегнуть шлем. Я пресек и эту попытку и, захватив обе руки Татьяны, снова потащил ее к выходу.

Наконец, я добрался до края аномалии и преодолел зыбкий рубеж, отделяющий меня от обычного мира. На меня тут же накинулась целая какофония звуков, словно я из воды выбрался.

— Скорее! К машинам и на станцию! — крикнула я, — Роберт, не лезь. В Ориджах можно не рассчитать силы. Сам донесу.

Если бы Татьяна не брыкалась, то можно было попробовать сварганить носилки, но сидеть спокойно она не собиралась. Пыталась вырваться, уже не стащить скафандр, но сорваться и рвануть обратно к аномалии.

Ага, щас! Я поудобней перехватил девушку, прижимая лицом к груди и фиксируя свои «объятья». Высунул голову над ее плечом и, пытаясь разглядеть тропинку, почесал вперед.

— Хоук, очистите дорогу впереди. Боб, следи, чтобы она мне скафандр не вскрыла! Погнали!

— Эбби с Николаичем уже готовят медблок, — ответил Боб, сдерживая панику в голосе. — И пытаются вызвать Мерфи. Но я не знаю, как быстро он сможет приехать.

А я, честно говоря, не знал, сможет ли Мерфи или любой другой врач помочь Татьяне. То, что я сейчас видел, было не просто действием аномалии, нервным истощением или приступом паники.

Здесь было что-то другое. Возможно, сработала какая-то очередная «закладка» монолитов. Причем какая-то уникальная — раз со мной было все в порядке. Аномалия, или что-то в ней, провзаимодействовали именно с Татьяной, а, значит, внутри нее был триггер.

Как говорил Бенджамин, когда я нашел Татьяну, ее монолит мог воздействовать на оцифрованные сознания, а мой взламывать замки. С потенциальными навыками Татьяны мы так и не разобрались, и, похоже, очень зря. Хотя как бы мы это сделали? На кошках бы тренировались?

В прошлый раз у меня получилось проникнуть в подсознание Татьяны — попробуем еще раз. Через двойной скафандр я точно это не смогу сделать, а, значит, нужно скорее добраться до станции.

Я притормозил, стараясь не думать, насколько меня хватит. Приподнял Таню, пытаясь перенести центр тяжести на плечо. Она все еще пыталась сопротивляться, но сил у нее оставалось все меньше.

Мы быстро прошли небольшую долину и стали снова подниматься по ледяной тропинке наверх. Аномалия уже была на расстоянии километра от нас.

— Вроде затихла, — сказала Хоук, бежавшая передо мной, — черт, Алекс, она, кажется, потеряла сознание. Ты как? Может, я попробую?

— Пока тяну, — прошипел я, стараясь беречь дыхание.

— Монстры справа, — крикнул Зяблик, тут же открыв огонь.

— Мы вперед, прикрывайте, — скомандовала Хоук, — вас не ждем, — Джеймс, Джейк, проверьте дорогу к машинам, чтобы нас никто не тормозил.