Серферы выгрузили оборудование и соорудили носилки, все это аккуратно упаковав. Хоук со снайперкой пошла вперед, потом мы с Татьяной под защитой Роберта.

Я шагал налегке — грабли за спиной и тач-панель в руках. Была бы поменьше, прикрутил бы ее к руке на манер пип-боя. Приходилось все время переключаться с дороги на экран и обратно. Из-за этого я пропустил начала схватки. Глянул на картинку, остановился даже, пытаясь понять, что вижу. Вроде шкура, вроде «силикон», вроде лед. И все трясется.

— Босс, прием! — раздался голос Зяблика. — Скажи своему хомяку, чтобы пасть разжал.

— Это не хомяк! Это боевой дрон с адаптивным искусственным интеллектом…

— Понял-принял, тут такое дело… — Зяблик замялся. — В общем, скажи тогда своему боевому хомяку, чтобы пасть разжал. Я не могу его от трупа оторвать.

Я чуть снизил ползунок, отвечающий за уровень агрессии. Скайкрафтовые клыки разжались, и картинка на экране сразу стала отдаляться. Рваная рана, помятые (словно пожеванные) дреды, голова, а потом и все тело мертвого монстра. Картинка мне понравилась — не своей жестокостью, конечно, но фактом, что Хомяк (пофиг уже), считай, в одиночку раскатал ворвана. На темной груди были видны сколы — следы от пуль Зяблика, но там даже пробития не было.

— Догоняйте, мы уже спешились, — я отметил споту следующие цели и пошагал дальше.

Мы прошли по каменистой дороге и стали петлять по уже знакомой мне горной тропинке. Вверх, снова вверх и еще немного вверх до узкого перевала, на котором нас догнали Зяблик с Хомяком.

— Ну как? Есть улов? — поинтересовалась Хоук.

— В пещере была уже взрослая особь, а на камнях подранки, которых уже пощупали ящерицы. Так что дреды и четыре тушки припрятаны у дороги, заберем на обратном пути, — отчитался Зяблик, а потом, глядя на меня, поднял большой палец. — Этот твой адаптивный боевой дрон с каким-то там интеллектом — просто огонь! Мне можешь такого сделать?

— Хомяк уникальный и таким пусть и остается, — я посмотрел на перепачканную в крови ворванов морду и подмигнул споту. Систему очистки надо будет еще придумать.

Скелетов ящериц на дороге уже не было. Все растащили другие монстры, а вот сами ящерицы, как и волки, были. Хоук с Зябликом оперативно ликвидировали парочку клыкастых, выскочивших на нас на той стороне перевала. Отряд остановился, австралийцы скинули оборудование и вместе с Ястребами распределились по периметру для зачистки.

Воспользовавшись паузой, решил поговорить с Татьяной. Начал с самочувствия и ощущений от нахождения вне базы и постепенно перешел вопросам монолитов и энергии.

На мои вопросы Татьяна лишь пожимала плечами.

— Не могу сказать, что я как-то по-особенному ощущаю это место, то есть Мерзлоту. Здесь все для меня странно, и все новое.

— Потоки энергии, может, какие-то ассоциации с тем, что было до пробуждения? Есть ли какие-то совсем необычные ощущения? — не унимался я.

— Не знаю… — задумалась Татьяна, — иногда кажется, что кто-то или что-то зовет. Сны еще бывают странные.

— А чего молчала-то? Вдруг это важное что-то?

— Ну, — девушка вздохнула так сильно, что даже стекло скафандра на мгновение запотело. — Я не помню, что в них происходит. Только смутная тревога и ощущение потерянности. Хотя иногда и радости. Знаешь, такого умиротворения, когда понимаешь, что добрался до дома? Начни я про это рассказывать, вы бы решили, что я совсем чокнутая. Да и когда рассказывать, вы же заняты все время. Роберта не хочу грузить, а ты вечно в синхронизации бежишь куда-то.

— В чем-то справедливо, — я кивнул, — но давай впредь договоримся, что любая непонятка с ощущениями, сразу же ее обсуждаем. Поверь — это важно. Ладно, отдельно поговорим на базе, сейчас пришли уже.

Татьяна кивнула, а через пару минут (как мне кажется) вообще забыла про наш разговор — увидела аномалию во всей красе.

Она немного поменяла форму в сторону более округлой, но при этом все так же выглядела, как северное сияние — зеленое свечение переплеталось с розовым и с темно-фиолетовым — и заметно вибрировала, держась в воздухе.

— Можно подойти поближе, — обратился я к дроидам, — раскинем лагерь на расстоянии метров тридцати от границы. Аномалия стабильна, но мы же знаем, что в Мерзлоте нет ничего постоянного.

— А она нас не сожрет? — решил вдруг уточнить Зяблик.

— Если будешь тянуть ручонки, куда не следует, то непременно, — бодро ответила Хоук.

Мы быстро собрали оборудование, слепив нечто в духе походной лаборатории. Распредели позиции дроидов. Австралийцы прикрывают тыл, а Хоук с Зябликом пасутся у границы аномалии, на случай органических гостей с той стороны. Пройти дроиды туда не могли, но простреливалась аномалия хорошо.

Практически сразу с той стороны подкралось два тощих волка, тут же сваленных меткими выстрелами Хоук. А потом появилась Хима — то ли почувствовала меня, то ли на шум подтянулась. И после краткого сеанса пересылки образов осталась нас охранять, растянувшись на солнышке.

Можно начинать!

Все старые «знакомые» были на месте — разъеденные тела фоггеров, частично вмерзшие в землю, частично заваленные техникой. Все те же останки мотоциклов, крупнокалиберные стволы, орнитоптер со сломанным крылом и с разбитой кабиной.

— Да тут… целое кладбище, — нерешительно проговорила Татьяна, смотря под ноги.

— Можно и так сказать. Но ты не волнуйся, нам с тобой ничего не угрожает. Я живое (на этом слове я сделал особый упор) тому доказательство. Готова?

Татьяна прижала к груди небольшой бокс с инструментами и едва заметно кивнула. Я протянул ей руку. Девушка сначала помедлила, а потом быстро схватилась за мою перчатку.

Провожавший нас Оридж Роберта притормозил за два метра до границы, а мы с Татьяной приблизились вплотную к мерцающему краю аномалии.

Услышал знакомое гудение и уловил специфический запах.

— Да, к запаху нужно будет привыкнуть, — сказал я, заметив, что Татьяна отвернулась.

Пригнувшись, сделал шаг и вот уже густая субстанция касается моего скафандра. Не отпуская руку Татьяны, я шагнул еще и буквально втащил нас внутрь.

Снова эффект «наэлектризованности» и небольшое давление на тело со стороны чужеродного поля, но, по сравнению с теми, кто валялся у нас под ногами, чувствовал я себя прекрасно.

— Как ты? — я всмотрелся в шлем скафандра, пытаясь через отражение разглядеть ее лицо.

— Плохо слышно, в ушах словно вата и щекотно, — закричала Татьяна, но я тоже еле расслышал. Получается, аномалия еще и звуки скрывает, просто я этого в первый раз не понял — не с кем было поговорить. — И будто бы теплее стало.

— Я тут немного осмотрюсь, но буду рядом, — сказал я Татьяне, памятуя о жестяных банках со скайкрафтом, — тебе помощь нужна?

Девушка покачала головой. Сделал пару неловких движений, как бы привыкая к обстановке вокруг, и тут же уселась на землю между останками фоггеров. Открыла бокс и стала разворачивать перед собой мини-лабораторию. В руках Татьяны тут же появился какой-то анализатор, похожий на счетчик Гейгера. Даже трещать начал, меняя тональность.

Я постоял рядом несколько минут, чтобы убедиться в том, что девушка справлялась с реальностью, а не находилась под воздействием эйфории, и отправился к самой большой куче фоггеров.

Вглядывался в раскуроченные тела в поисках ценностей. Ввалившиеся грудные клетки, руки без кистей, разбитые визоры.

Остановился у «самурая», в руке которого торчала половина щита. Вторая половина, видимо, рассыпалась в пыль, так как остатков нигде не было. Узорчатая маска была разъедена насквозь, как будто кто-то выплеснул фоггеру в лицо банку с кислотой. И внутри, на льду заметил скайкрафтовый блеск. Сдвинул тело и добрался до выпавших из истлевшего рюкзака ремкомплектов.