По любым законам пятнадцатилетнему пацану, конечно, запрещалось управлять этим даже по местным меркам чудовищем, да ещё и улучшенным с нарушением всех авторских прав.

Однако полицейским сначала требовалось это как-то поймать, и они предпочитали ничего не замечать. Пацану же всё равно толком ничего не сделают, даже прав не лишат – нет у него прав. Ну, взял мальчик у папы мотоцикл покататься, ему даже угон не пришьёшь, не станет отец писать заявление.

Оставалась слабая надежда, что неравнодушные люди осуществят гражданский арест. Однако неравнодушные граждане при всей их нелюбви к братьям знали, чем может закончиться такая попытка.

Братцы Горькие вдвоём легко нанесут телесные повреждения любому взрослому. Особенно почти взрослый Георг, если задеть его драгоценного младшего Джима, да и тот просто смотреть не станет.

Потому он уверенно разогнал мотоцикл и держал скорость выше ста восьмидесяти километров в час. На широких дорогах он запросто выезжал на встречную полосу и наклонял мотоцикл почти до асфальта, входя в повороты.

Жили они довольно далеко от школы, ведь за любовь к просторной жизни приходится платить. Всех людей, кто жил или работал между их жилищем и школой, можно разместить в одном высотном доме, но они занимали очень много места на плоскости – Джим мог по пути полихачить.

Перед своим домом он начал сбрасывать скорость, и они вполне пристойно подъехали к гаражу. Папа Пауль не любил, когда сыновья ездили слишком быстро.

Он уже выкатил из ангара их семейный флайер и успел запустить его двигатели. Джим притормозил, Георг слез с седла, и младший поехал ставить мотоцикл в ангар.

Ангар защищал технику только от непогоды и немножко от зверья. Джим за собой лишь прикрыл роликовые ворота, запирать их у него не могло возникнуть даже мысли.

На Ровенте просто не принято без спроса брать чужие вещи. Для мальчишки оно уже естественно, а папа считал это существенным преимуществом, что значительно облегчает всем жизнь.

Джим пробежал к флайеру, запрыгнул в кабину, лесенка-трап сразу сложилась и спряталась в обшивке. Расстёгнутый активный экзоскелет в виде комбинезона дожидался парня на заднем пассажирском кресле. Он привычно залез ногами в «брюки», одновременно усаживаясь в кресло. Сунул руки в рукава, уже надевший комбинезон Георг помог застегнуться.

Старший добросовестно пристегнул младшего страховочными ремнями к креслу, застраховался сам и сказал отцу:

– Мы готовы.

Пауль в своём вечном экзоскелете уже сидел в кресле пилота за штурвалом. Флайер вырулил на автодорогу и начал разгоняться. Очень быстро развил высокую скорость и взмыл в небо.

Пауль добавлял и добавлял овса, машина резво забиралась в «горку», набирая скорость. Все ощутили начало перегрузки, но это было просто вступлением.

Флайер всерьёз вообразил себя баллистической ракетой, поджал крылья и уверенно вошёл в стратосферу. На максимуме разгона людей почти размазало в креслах, но комбинезоны позволяли перенести и не такие перегрузки. И вообще парни тренированные, только из-за перегрузки отец не стал бы тратиться на эти довольно дорогие и сложные устройства.

Внезапно перегрузка временно пропала, они летели по баллистической кривой без ускорения. Все смогли вздохнуть свободнее, чем немедленно и воспользовались – в кабине раздался дружный облегчённый вздох.

Через три минуты движения флайер начал снижаться, вскоре вошёл обратно в атмосферу, распустил крылья. Они сразу окутались фиолетовым маревом – верхний, защищённый слой постепенно превращался в плазму.

Через три таких полёта покрытие крыльев приходилось менять. Это дорого, другим, не столь технически подготовленным, как Пауль, пришлось бы менять крылья целиком, и это делало бы такие прыжки совершенно нерентабельными.

А так получалось вполне терпимо. Для торможения двигателями ведь на топливе разоришься, и какое может быть «топливо», когда есть плотная атмосфера!

Тут надо сказать немного о «топливе», почему оно в кавычках. По сути это просто вода, которая в двигателях превращается в плазму. Энергии «топливо» не даёт ни джоуля, просто по третьему закону Ньютона, чтобы двигаться вперёд, что-то должно выбрасываться назад. Это что-то ненужное и легкодоступное, как вода.

Энергию на всё это выдают мощные батареи или микрореакторы, однако условное «топливо» приходится брать с собой, оно зараза занимает место и обладает массой. И самое неприятное – его таки может не хватить.

Но Пауль всё хорошо рассчитывал, на прыжок «туда» воды хватало с избытком. Недалеко от точки финиша есть озеро, до которого даже нагруженный флайер спокойно доберётся в обычном режиме.

Почти прибыли на место, и тогда-то началась реальная перегрузка. Их машина на все внешние запросы отвечала, что она гражданский аппарат, но пиратам закон не писан, вполне могут запустить в них противовоздушную ракету.

Потому флайер снижался на бешеной скорости почти до самого конца, и лишь ненадолго Пауль включил двигатели. Он быстро перевёл их в режим форсажа, всем семейством не смогли сдержать страдальческого стона. Без экзоскелетов перегрузка их бы просто убила.

На Джима словно с размаху уселся слон, посидел несколько бесконечных секунд и пошёл по своим делам. Будь всё так на самом деле, парнишка бы непременно прилип к слоновьей заднице, но к счастью это была только перегрузка, и она закончилась. Ещё через три секунды флайер вертикально сел на полянку. Все как раз смогли отдышаться.

Батя активировал трап, они взяли автоматические винтовки для защиты от местной агрессивной фауны и по очереди вылезли из кабины на травку, не сговариваясь, задрали головы к небесам. Флайер очень быстро преодолел зону, где их могли засечь, для реагирования у операторов времени почти не осталось.

В этот раз у пультов точно сидели люди. Автоматика сразу запускала ракеты ПВО, и они теряли цель, ведь флайер уже стоял на земле. Ракеты красиво взрывались в вышине. Однако пролёт флайера точно насторожил операторов, и они уже готовы к возможному вторжению.

Через минуту высоко в небе появились десять точек, они быстро увеличивались. Вскоре Джим разобрал, что это человекообразные боевые роботы, которые за плечи несут автоматические вертолёты. Роботы казались оплетёнными сеткой. Горькие улыбнулись, ведь не напрасно они сюда прилетели.

По роботам ударили пиратские ракеты «земля-воздух». Боевые машины включили системы радиоэлектронной борьбы, запустили ловушки, затрещали пушки ближней защиты. Ракеты взрывались, не причиняя аппаратам военных вреда. Горькие снова улыбнулись – роботы тоже точно не зря здесь появились.

Военные пилоты ещё в полёте запустили разведывательные дроны. Вертолёты по одному резко спускались и, когда до земли оставалось не больше двухсот метров, сбрасывали свою ношу.

Над роботами на какие-то секунды распускались гигантские купола парашютов. Перед касанием опор роботов земли, стропы парашютов отстреливались.

Машины приседали и подставляли верхние опоры, почти как люди, только высотой выше второго этажа. Их прыжки сопровождал сильный треск и грохот, этот звук явно нравился семейству Горьких.

То, что из далека казалось паутинкой, поближе оказалось наружным дополнительным скелетом роботов. При посадке его кости ломались и забирали кинетическую энергию падения, защищая от мощного сотрясения пилотов и тонкие узлы роботов. А броневые их корпуса можно и с километра кидать, даже не поцарапаешь.

Пилоты роботов от дронов разведчиков получили данные о противнике, запустили свои ракеты и побежали к врагу. Тут некоторые думают, зачем боевым роботам верхние опоры? Ну, так побежали роботы скачками на четырёх конечностях рысью. Они так менее заметны, и скорость больше.

Вообще человекообразными боевых роботов сделали не для красоты. Шагают они, понятно, для проходимости по самой сложной местности. Эти махины могут бегать, прыгать, ползать по-пластунски, кувыркаться, драться и сжиматься в комочек, если требуется. То есть они способны повторить всё, что приказывают пилоты.