– Познакомьтесь, Амадео, мой брат Генри, – любезно представил Томас.

Амадео машинально кивнул, но гигант, казалось, этого даже не заметил.

– Слушай, Генри, этот твой новенький читать умеет?

– А? – Ледяная гора оттаяла и потянулась почесать затылок. – Читать? А хрен их знает, этих мелочей, щас, погодь. – И он снова скрылся в комнате. Похоже, первое, что выучил Генри – это ругательства.

Амадео недоуменно повернулся к Томасу.

– Если у вас возникли затруднения, я могу разъяснить вам все, что написано в контракте, господин Хен…

Тот поднял руку.

– Не-не-не. Доверяй, но проверяй – помните главное правило такого рода бизнеса? Вы запросто можете наплести с три короба, воспользовавшись моим недостаточным знанием языка. Не обижайтесь, но я слишком много повидал на этом свете, чтобы доверять всем с первой встречи.

Амадео был вынужден признать, что это вполне справедливо.

Генри втолкнул в комнату мальчишку, который запнулся о задравшийся край ковра и упал, пробороздив носом пол.

– Господи, Генри! – возопил Томас. – Ты вообще их по возрастам различаешь? Что он мне там прочтет, ему только-только четыре стукнуло! Он даже не знает, как пишется «мама»!

– Да откуда мне знать, сколько ему?! Дите как дите, мне чего их еще, рассортировывать?! – взбеленился Генри.

Амадео встал со стула и помог ребенку подняться, ощущая под пальцами тонкие косточки, которые этому здоровенному типу ничего не стоило сломать. Худенький, с темно-русыми волосами и зелеными глазами, мальчик выглядел куда младше своих четырех лет. Кончик носа ободран от поездки по старому вытертому ковру, на запястьях красные следы, то ли от мощной хватки Генри, то ли от веревки.

– Э! – не замедлил возмутиться Генри. – Руки прочь от моего мальца!

Не обратив на него ни малейшего внимания, Амадео спросил мальчика:

– Ты сильно ушибся?

Тот отрицательно замотал головой, с испугом посматривая на Генри, и Амадео разозлился. Что этот тип о себе возомнил? Кто дал ему право так обращаться с беззащитным ребенком? Связывать, бить, морить голодом?

– Кто этот мальчик? – спросил он, обращаясь к Томасу. Генри он нарочно игнорировал.

– Это мальчишка Генри, он их собирает, – ответил тот и немного нервно хихикнул, – потом продает. У всех людей свои странности, не так ли? А этого забрали с улицы пару дней назад, так что совсем новенький. Строптивый что твой жеребец. Даже руку моему брату прокусил.

– Продает… – Амадео задохнулся, и потребовалось некоторое время, чтобы восстановить дыхание. Мгновения как раз хватило, чтобы унять возмущение и отказаться от идеи немедленно вытащить пистолет, который носил с собой по настоянию Дэвида, и пристрелить Генри на месте. Вместо этого он снова повернулся к мальчику: – Как тебя зовут?

Тот не ответил. И снова во взгляде, брошенном на Генри, мелькнул неподдельный страх.

Это еще больше разозлило Амадео. Он легонько сжал плечи мальчика и понизил голос:

– Как тут с тобой обращаются? Если плохо, просто кивни, этого будет достаточно.

Кивок был быстрым и едва заметным. Амадео оглянулся через плечо на пышущего злобой Генри, потирающего повязку на руке.

– Понятно…

Томас нетерпеливо постукивал папкой по столу, привлекая внимание к прервавшимся переговорам.

– Передайте Санторо, что я согласен. Его линия давно действует мне на нервы, пора с ней подружиться и… Амадео? – Тот никак не отреагировал, полностью поглощенный ребенком, и Томас с усмешкой указал на них Генри. – Кажется, твой шкет ему понравился.

– Че?! – мгновенно набычился тот. – Понравился? Моя собственность, если хочет мальчонку, пусть наловит своих. – Он схватил мальчишку за руку и оттащил от Амадео.

Тот поднялся с колен. Глаза сверкнули недобрым огнем, хотя лицо так и осталось бесстрастным.

– Что вы себе позволяете?

Почуяв, что пахнет жареным, Томас вышел из-за стола и успокаивающе похлопал Амадео по плечу.

– Может, не будем ругаться? Не лучше ли пройти в столовую и разделить с нами скромный обед?

– Нет, спасибо, я не голоден, – ровным, без единой эмоции голосом отказался Амадео. – На каких условиях вы можете отпустить этого ребенка?

– Ох… – Томас схватился за голову, будто эти слова причинили нестерпимую боль. – Кажется, это невозможно, Амадео, мой брат крайне несговорчив…

Его прервал гогот Генри.

– Забрать? Да щас! Он не на продажу, понял, красавчик? Самому нужен, так что даже пасть на него не раскрывай!

Глаза Амадео едва заметно сощурились.

– Я так понимаю, ответ «нет», – голос звучал все так же ровно, как несколько лет назад, когда Амадео допрашивал Кудрявого в тюрьме.

Томас виновато развел руками.

– Прости, друг, ничего не могу поделать. У нас тут четкое разделение обязанностей: я заведую бизнесом, а мой брат – людьми. Он не лезет в мои дела, а я – в его. Так что поищи другого, поверь, в городе полно бездомных.

– Да! – выкрикнул Генри, выпячивая грудь. – Черта с два я его отдам, это теперь мое! Ай!! Паршивец, как ты смеешь кусаться?!

Мальчишка едва не полетел на пол от сильной пощечины, но Генри крепко держал его за руку.

– Я тебе щас руки переломаю, гаденыш, и зубы выбью, чтоб больше не смел… Э? Ты! Свинья! Че творишь?!

Амадео метнулся вперед и выхватил мальчика из лапищи Генри.

– Не смейте его бить, – голос оставался таким же – без чувств, без эмоций. Ксавьер, услышав этот тон, посоветовал бы Томасу не перечить компаньону, но Ксавьера тут не было.

– Да с какого перепугу, это моя собственность, что хочу, то и делаю! А ну отдай мне мальца, ты, девка с улицы! – Раскинув руки в стороны, Генри надвигался на Амадео, как медведь, готовясь задушить в смертельных объятиях.

Тот отступал к окну, прижав к себе ребенка, и нащупывал пистолет под пиджаком.

– Ты его не получишь, чертов садист.

– Охрана!! – заорал Томас, бросаясь к двери. – Сейчас же… – Позади раздался выстрел и звон стекла, и он разочарованно топнул ногой. – Сто раз просил перенести мой кабинет на второй этаж! Охрана! Он дал деру, догнать!

– Этого длинноволосого урода можете грохнуть, мне плевать! – бушевал Генри. – Подстрелите мальчишку – три шкуры спущу!

Томас бухнулся обратно в кресло и нервно хихикал.

– Какой позор, у двух взрослых мужчин украли мальчика. – Он взял папку со стола и отправил в мусорное ведро. – Обойдется. Я не потерплю такого оскорбления. А чтобы не мешала эта чертова линия, возьму и уничтожу ее на хрен! Идиотская страна с идиотскими людьми!

Амадео гнал так быстро, как возможно, беспрестанно поглядывая в зеркало заднего вида. К счастью, в это время дня дорога не была загружена, и он быстро добрался до Северного квартала. До офиса Ксавьера оставалось еще несколько улиц, но Амадео счел неразумным ехать прямиком туда.

Неразумным? С губ сорвался нервный смешок. Испортить отношения с партнером во время первой же встречи – вот что неразумно. И опасаться пули в спину, так как по-другому разрешать конфликты эти звери, похоже, не приучены.

Заглушив мотор, он повернулся к сидевшему на заднем сиденье, как мышка, мальчугану.

– Мы приехали.

Тот ответил несмелой улыбкой.

До офиса добрались без происшествий – видимо, Томас Хендриксон был не таким дураком, чтобы нападать посреди улицы, и Амадео позволил себе немного расслабиться. Мальчик обвивал ручонками его шею и с любопытством оглядывался по сторонам.

Ксавьер жутко разозлится, что Амадео провалил задание, но теперь это казалось неважным. Гораздо важнее было то, что Генри больше не притронется к этому ребенку, не изобьет его…

В затылке вспыхнула боль, а перед глазами – мелкие звездочки. Амадео осел на асфальт, чувствуя, как ноша выскальзывает из рук. Словно сквозь толстый слой ваты до него донесся громовой голос Генри:

– Получил, поганый ворюга? Держи еще.

Левая сторона лица моментально онемела от удара. Во рту появился привкус крови. Амадео кое-как сфокусировал взгляд, изо всех сил стараясь не потерять сознание, и искал глазами мальчика.