Рот забивается глиной.

В сердце — промозглый туман.

Время легло паутиной.

В книгах — зловещий обман.

Способ забвенья неверный

Ты выбираешь себе:

Путь в одиночество скверный

И безразличье к судьбе.

Приступы скуки и злости,

И равнодушия тлен.

Странные за полночь гости

Тихо выходят из стен.

Кофе предложишь им, чаю

Крепкого, выпьешь и сам.

Скажешь им: "Я отвечаю

Нашим больным небесам:

Я научусь, понемногу

Переставляя слова,

Строить посмертья дорогу,

Горя плести кружева."

С каждым годом жизнь все невесомей,

А небытие — все тяжелей.

Неуютно жить в промерзшем доме,

Веет горем изо всех щелей.

Неуютно жить и ждать расплаты

За давно забытые грехи,

И, сжигая временем утраты,

Превращать отчаянье в стихи.

Страшновато бездны ледяные

Видеть за околицей опять.

Больно свои грезы неземные

Логике кошмара подчинять.

Сердце болью перемолото,

От беды на волосок.

Черным стало жизни золото,

Грустью побелел висок.

Видно холодом повеяло

Из неведомых пустот.

Душу по годам рассеяло,

Замело песком забот.

Торопиться больше некуда,

Остается лишь глядеть

Утром на забвенья реку да

Потихоньку коченеть.

Слова поддержки неуклюжи.

Слова похожи на издевку.

Вон там блестят забвенья лужи,

А здесь — отчаянья веревка.

Пространство мигом изменилось,

И я глотаю воду жадно…

Я встречу жизнь, что превратилась

В банальность, фразой беспощадной.

Скажи мне Вечность, Бога ради,

Кого я жду на свете этом?

Зачем полуночи тетради

Уничтожаются рассветом?

Смертельные, скучные вещи

Тебя поглощают опять.

И глупость бестактная хлещет,

Скажи мне, а что с нее взять?

Ты веришь в лихие приметы

И строишь загадочный дом.

А тот, кто приносит рассветы,

По дьявольски грустен и хром.

И медленно, медленно тает

Пространство и время вокруг.

И горечь тебя угнетает,

И все совершается вдруг.

И лоб твой высокий нахмурен:

Ты ищешь возможность уйти

Из этой магической дури…

Но замкнуты в кольца пути.

Соединяю страны света,

Живя на странном континенте.

Душа проносится кометой,

Подобна бесконечной ленте.

Я только миг в эксперименте:

В смешеньи боли с солнцем лета.

А зло растет по экспоненте,

И больше не имеет цвета.

Капкан захлопнулся, и право,

Нет смысла больше трепыхаться.

Осталось ждать посмертной славы,

И очень горько усмехаться…

Вдыхать в ночи степные травы,

И постепенно задыхаться.

Судьба бессмысленно кривляется,

Часы настенные стучат.

Душа от боли избавляется,

И звездный созерцает Ад.

И к вечным сумеркам привычные

Твои застыли города.

И взгляды злые и трагичные

Увязли в стеклах навсегда.

Из всех возможностей, случайностей

Беда случается с тобой.

Доводят жизнь твою до крайностей,

Секунды, что летят гурьбой.

В немую вечность не заглядывай,

А коль глядишь, то сам молчи.

Иди и смерть свою угадывай,

И наизусть стихи учи.

Травы века снова режут руки.

Время улыбается зловеще.

Нас с тобой уничтожают муки,

Дождь слезами по запястьям хлещет.

Травы века шелестят устало,

Птиц твоей души не замечая.

Поздно что-то начинать сначала,

Тысячный рассвет зевком встречая.

Спи спокойно, завтра будет полночь.

Будет течь больная кровь из крана.

Будет в гости набиваться сволочь,

А душа стремиться вдаль туманом.

Не проси у неба ледяного

Счастья… мы со счастьем разминулись.

И легло могильным камнем Слово —

Травы века над тобой сомкнулись.

Ты тонешь в лунном свете, в полусне,

В какой-то неразгаданной дремоте.

В глухой, потусторонней глубине,

Что убивает все мечты на взлете.

Блаженный холод, холод вековой

Под пальцами твоими оживает…

И стон души похож на ветра вой,

Который ничего не забывает.

Глотни огонь, мерцающий на дне

Бесцельной жизни, и проследуй дальше

К таинственной, придуманной весне,

Не терпящей ни жалости, ни фальши.

Углубляется мира раскол,

На добро и на зло разделяя

Бытия полированный стол,

Постепенно мечты истребляя.

Веет ужасом с разных сторон,

И сознание вмиг опустело.

Только сердцу по нраву урон,

Словно биться ему надоело.

Можешь топать ногами, кричать —

Не вернуться в пенаты родные…

Лучше просто надменно молчать,

Не бояться в ночи повстречать

Ветры хаоса, сны ледяные.