Однако, проявив «гибкость» в надежде сбить накал антивоенного движения, грозящего охватить всю страну, консерваторы не могут отказаться от согласования с США своих действий в рамках такого международного органа, каким является ООН. Нетрудно предугадать, что старший партнер вновь вынудит Японию поддержать ядерное оружие как «сдерживающую силу». Тем более что США поспешили проявить жесткость своей позиции еще до открытия сессии, фактически поставив под угрозу поездку представителей японской общественности в Нью-Йорк на II специальную сессию Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению. Американские власти задержали выдачу виз большой группе из состава делегации.

Решение направить делегацию японской общественности в ООН было принято японскими массовыми организациями, которые поставили перед собой задачу передать непосредственно в штаб-квартиру международной организации многочисленные резолюции с требованиями сторонников мира запретить ядерное оружие, добиваться всеобщего и полного разоружения.

Приезд японской делегации, которая должна была предъявить в ООН многочисленные документы, кинофильмы, рассказывающие о тяжелых последствиях американских атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, оказался явно нежелательным для Вашингтона. В число «нежелательных» лиц вошла большая группа тех, кто перенес на себе атомные бомбардировки, наиболее активные участники движения за запрещение ядерного оружия.

Выступивший в связи с этим на пресс-конференции С. Накабаяси, один из руководителей японского Совета связи народных движений за полное запрещение ядерного оружия и разоружение, заявил: «Администрация Рейгана видит угрозу в растущем в Японии и во всем мире движении за запрещение ядерного оружия, за разоружение. Этим и объясняется задержка виз японским сторонникам мира».

О том, насколько жестким может быть нажим со стороны «союзника», красноречиво говорят хотя бы те печальные последствия, к которым привело согласие японского правительства на экономические «санкции» в отношении Советского Союза: даже такие крупнейшие компании, стоявшие на пороге заключения выгодных контрактов с СССР, как «Мицубиси дзюкогё» и «Кавасаки дзюкогё», вынуждены были уступить заказ на общую сумму в 100 миллиардов иен французским и западногерманским фирмам. Обеспокоенные таким положением, здравомыслящие представители японских деловых кругов в связи с этим предупреждают: «Соблюдение жестких санкций, введенных правительством на кредиты Советскому Союзу, приведет к тому, что советская сторона в своих торговых сделках и впредь будет отдавать все большее предпочтение европейским странам».

Тем временем многое свидетельствует о перспективности, взаимовыгодности развития торговых и экономических связей между двумя странами-соседями. В июле 1981 года было принято решение о совместной разработке месторождений нефти и природного газа на континентальном шельфе в районе острова Сахалин.

Учитывая, что Япония — второй потребитель нефти в мире после США, на нее приходится около 10 процентов нефти, используемой развитыми капиталистическими странами, значение достигнутой договоренности трудно переоценить. Однако под нажимом своего американского партнера японское правительство идет на эскалацию эмбарго в отношении Советского Союза, так как оно шло на поводу у США в еще более важных, чреватых самыми опасными последствиями вопросах войны и мира.

Правящие силы страны, видимо, рассматривают свои отношения с военным союзником как основное условие сохранения той всерастущей власти, которая позволяет им оказывать нажим на трудящиеся массы во всех сферах жизни — политической, экономической, социальной. Однако трудовой народ Японии еще не сказал своего последнего слова.

...Мне вспоминается одна токийская «история с ремонтом». Корпункт АПН в Токио нуждался в ремонте и обратился в связи в этим к одной японской компании. Прибывшие вскоре специалисты, ознакомившись с состоянием здания, предупредили, что работа предстоит довольно большая. Сделав нужные записи, они простились, обещав через неделю сообщить о сроках и стоимости работ. Ровно через неделю представитель компании заехал в корпункт, чтобы назвать сумму и срок, к которому работы будут закончены. Предполагалось, что все это займет ровно месяц. Прошло десять дней, затем двадцать, и мы начали испытывать беспокойство из-за затянувшегося молчания подрядчика. Но вот через три недели к корпункту подъехало несколько грузовиков, с которых в мгновение ока, тихо и споро сгрузили стройматериалы. Все было аккуратно завернуто в брезент, а скоро и само наше здание огромными брезентовыми полотнищами со всех сторон оказалось скрыто от глаз посторонних. Выведенные на брезенте иероглифы сообщали, что здесь идет ремонт и производящая его компания заранее просит прощения за причиняемое в связи- с этим беспокойство. Ремонт закончился ровно к сроку, и стало ясно, что все основные работы совершались не здесь, на стройплощадке, а где-то в другом, укромном месте, незаметно для непосвященных глаз. Незаметно, но вовремя и споро...

Недавно бывший государственный секретарь США Г. Киссинджер, стремясь, видимо, успокоить определенные круги США в отношении «слишком медленных темпов» милитаризации Японии, заметил: «Западные страны принимают решения быстро, но им требуется много времени для воплощения их в жизнь,.особенно если эти решения спорны... В Японии же подготовительный процесс убеждения предшествует практическому претворению в жизнь той или иной политики. Для принятия решений требуется немалое время, зато реализуется оно быстро и единодушно. Тем быстрее, что люди, которым поручено осуществить его, участвовали в его разработке».

Генеральный консул посольства Японии в Англии Ю. Сато в своей статье «Япония и ее оборона» недавно также «обнадежил» сторонников военизации своей страны, заявив, что для завоевания «надежной поддержки японской общественности в вопросах милитаризации» потребуется от трех до пяти лет...

Действительно, «подготовительные» процессы совершаются в Японии неспешно, однако я позволю себе не согласиться со столь безапелляционной уверенностью этих господ в характере будущего решения. Ведь к нему готовятся не только совершенно определенные круги, заинтересованные в военном курсе политики и экономики,— к нему готовится весь народ Японии. И верится, что решение это, неспешно и продуманно вынашиваемое в различных уголках страны ее честными и трезво мыслящими гражданами, будет однозначно: «Нет» — войне!»

В марте 1982 года большая группа японских писателей накануне широкой кампании по сбору подписей, фактически от имени 80 миллионов японцев подписавшихся под петицией против ядерного оружия, за мир и разоружение, направила обращение главам правительств Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. •

В настоящее время, говорилось в обращении, в мире накоплено столько ядерного оружия, что его хватило бы для многократного уничтожения всей жизни на Земле. Параллельно с разработкой нейтронной бомбы, новых типов ракет, крылатых ракет и т. п. открыто выражается ужасная мысль о возможности ядерной войны.

Мы — противники подобных идей и действий. Нельзя вести «ограниченную войну» с помощью ядерного оружия... Одновременно мы требуем, чтобы японское правительство неукоснительно придерживалось трех принципов, гласящих, что оно не станет обзаводиться ядерным оружием, не будет производить его и не допустит, чтобы на территорию Японии было ввезено какое-либо ядерное оружие.

Мы, прошедшие через испытание Хиросимой и Нагасаки, .считаем своим долгом перед человечеством сделать все, что в наших силах, чтобы не допустить опустошения нашей планеты ядерной войной.

Мы призываем все народы Земли немедленно перейти к действиям в защиту мира. Не следует в отчаянии опускать руки, напротив, мы должны удвоить наши силы, направленные на сохранение мира.

Обращение японских писателей — борцов за мир нашло живой отклик среди самых широких масс советского народа. Это от его имени прозвучали слова в ответе правительства СССР на призыв представителей всех миролюбивых сил Японии не допустить ядерной войны: