В воздухе висел тяжелый запах пыли и чего-то еще, неуловимо тревожного. Саня погрузился в размышления, машинально поглаживая корешок дневника. Этот психопат-убийца уже мертв, его тело давно истлело в земле, но почему Юля все равно не может избежать смерти? В этом крылась какая-то мрачная загадка.

Каждый раз примерно через две недели после обнаружения тайного убежища убийцы появлялись новости о смерти Юли… Какая здесь связь? Словно какой-то зловещий механизм запускался после того, как кто-то находил это место.

Кто же на самом деле убивает Юлю? От этой мысли по спине пробежал холодок. Что-то важное ускользало от его внимания, какая-то деталь, способная связать все воедино.

Саня осветил фонариком темную комнату, луч света заметался по стенам, выхватывая из мрака то одну, то другую фотографию Юли. Где-то здесь должна быть разгадка. Он стиснул зубы и продолжил поиски, чувствуя, как время неумолимо утекает сквозь пальцы.

Глава 34

Подмена улик

Луч фонарика медленно скользил по комнате, словно щуп хирурга, исследующий больной организм. Саня методично осматривал каждый сантиметр пространства — облупленные стены, растрескавшийся потолок, истертый пол. Внезапно свет выхватил из душной темноты какую-то бесформенную груду в дальнем углу.

— Что это там? — пробормотал он севшим голосом, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

Подойдя ближе и направив дрожащий луч фонаря на предметы, Саня разглядел аккуратно сложенную постель в выцветшем защитном чехле. Он присел на корточки и осторожно развернул чехол — ткань была сильно потрепана, края истерлись от долгого использования. Постельное белье, хоть и выглядело чистым, носило следы бесчисленных стирок, словно кто-то маниакально заботился о его чистоте.

Опустив взгляд, Саня заметил, что цвет пола под чехлом заметно отличался от окружающего покрытия — более темный прямоугольник четко выделялся на общем фоне. Очевидно, Владимир Андреевич часто ночевал здесь, превратив это место в свое логово.

«Что в этом месте такого особенного?» — подумал Саня, медленно опускаясь на чехол. Осветив пространство вокруг, он похолодел от внезапного озарения — с этой позиции были видны абсолютно все фотографии в комнате, словно зрительный зал извращенного театра.

В воображении возникла жуткая картина: глубокая ночь, тусклый свет пробивается сквозь щели в шторах, Владимир Андреевич лежит в углу, его воспаленный взгляд медленно скользит по фотографиям на стенах. На тонких губах играет довольная улыбка: он любуется своими «шедеврами» и предвкушает новые, словно коллекционер, планирующий пополнение коллекции.

— Какой же псих… — Саня осекся, чувствуя внезапный приступ тошноты. — Стоп, а почему мне так легко представляются мысли серийного убийцы?

Он резко помотал головой, пытаясь отогнать жуткие мысли, впившиеся в сознание, как ядовитые осы. Нужно сосредоточиться на поиске улик.

Саня тщательно ощупал постель, но ничего не нашел. Взяв подушку, он заметил, как из нее выпала фотография. На пожелтевшем от времени снимке был запечатлен молодой Владимир Андреевич с ребенком на руках у входа в парк развлечений. Мужчина радостно улыбался, а лицо ребенка оставалось безэмоциональным, словно происходящее его совершенно не интересовало.

Потрепанные края выдавали, что фотографию часто брали в руки. «Его сын? Или может „ученик“?» — промелькнула мысль. Некоторые маньяки любили находить последователей для продолжения своего «дела».

Сфотографировав снимок на телефон, Саня заметил у стены стопку писем. Их содержимое оказалось более чем тревожным:

[…Я видел Ваш шедевр по телевизору, это потрясающая работа, сломанные конечности, заново составленные вместе, в этом есть что-то божественное…]

[…После нашей последней совместной работы я неделю не мог уснуть от возбуждения, с нетерпением жду следующего сотрудничества…]

[…Я следил за ходом расследования по внутренней сети полиции, следователи полностью сбиты с толку оставленными Вами уликами…]

Письма раскрывали пугающую правду — у Владимира Андреевича был сообщник в полиции. Теперь становилось понятно, почему в предыдущих симуляциях Юля погибала даже после того, как полиция скрывала информацию об убежище. Этот человек был очень осторожен — никаких личных данных в письмах не было, только факт его службы в полиции.

Единственной зацепкой оставалась старая фотография. Тщательно осмотрев комнату и не найдя новых улик, Саня встал перед стеной с фотографиями жертв.

Нужно было решить, как поступить с убежищем. Заявить в полицию казалось правильным — это помогло бы очистить имя родителей Юли. Но тогда информация о ней тоже всплывет, и тот извращенец из полиции может начать действовать раньше времени.

По опыту симуляций Юля погибала только после обнаружения убежища маньяка. Значит, сообщник пока не знал о ее значимости для Владимира Андреевича. Иначе убил бы ее сразу после его смерти.

Глядя на фотографию Юли на двери дальней комнаты, Саня повернулся к старому снимку. У него появилась идея.

Он методично собрал все фотографии Юли в рюкзак, затем достал из папки ее табели, грамоты и документы о зачислении, оставив нетронутыми материалы об убийстве родителей. Черную тетрадь с дневниковыми записями тоже забрал — там были прямые указания на нее.

Сняв последнюю фотографию Юли с двери, Саня заменил ее старым снимком Владимира Андреевича с ребенком. После недолгих раздумий прихватил и переписку с сообщником — там могли быть скрытые зацепки.

Оставшихся улик хватало для доказательства вины Владимира Андреевича. Еще раз проверив, что ничего не упустил, Саня спрятал собранное в укромном месте и достал телефон.

— Я хочу сообщить о преступлении. Только что видел, как вор выбежал из квартиры. Я заглянул внутрь, а там везде кровавые фотографии! — голос его звучал взволнованно. — Да-да, не распечатки из интернета, а настоящие фотографии с убийств. Адрес…

…Визг тормозов нарушил тишину двора — подъехала патрульная машина. Дверцы распахнулись, и из салона показались двое: грузный полицейский в годах и его молодой напарник — тощий, как жердь.

— Ты звонил? — недружелюбно бросил старший, оглядывая Саню сверху вниз.

— Да! — Саня подался вперед. — В квартире… там везде фотографии с кровью. Это точно связано с убийствами!

Полный полицейский скривил губы в снисходительной усмешке:

— Насмотрелись ужастиков? Небось косплееры развлекаются. Топай домой, пацан, нечего паниковать на пустом месте.

Он небрежно махнул напарнику, разворачиваясь к машине. Саня мысленно застонал — не первый раз он сталкивался с таким наплевательским отношением.

Но тут, словно по заказу, из подъезда вышла группа жильцов. Они с любопытством уставились на полицейскую машину.

— Что происходит? — поинтересовалась женщина лет сорока.

— Да так, ничего серь… — начал полицейский.

— В квартире фотографии с мест убийств! — выпалил Саня, перебивая его. — Похоже, хозяин — серийный убийца!

— Серийный убийца⁈ — ахнула женщина. — Его задержали?

— Я вызвал полицию, но они даже проверять отказываются…

Жильцы загудели встревоженным ульем:

— Как это понимать? А если он до наших детей доберется?

— На что мы налоги платим? Кто, если не полиция⁈

Полный полицейский заметно занервничал, капли пота выступили на его лбу.

— Не волнуйтесь, граждане, сейчас во всем разберемся! — Он резко обернулся к напарнику. — Проверь квартиру. Если ничего — сразу обратно.

Худой кивнул и скрылся в подъезде. Прошло не больше минуты, как он выскочил обратно, лицо белее мела:

— Там… там все правда! Это какое-то логово маньяка! Что будем делать?

— Держи вход! — рявкнул старший, хватаясь за рацию и вызывая подкрепление.

Вскоре двор наполнился воем сирен. Машины прибывали одна за другой. Часть полицейских ринулась в подъезд, остальные оцепили территорию, растягивая желтую ленту.