Я колебалась мгновение, прежде чем капнуть на палец каплю. Эликсир был прозрачным и без запаха. Я закрыла глаза и засунула палец в рот. Вкуса также не ощущалось, и, как по волшебству, боль мгновенно прошла. Как он и обещал.

— Хорошая девочка, — промурлыкал Крюк. — Теперь тебе станет лучше.

Я встала, проверяя ногу.

— Боль полностью прошла, — мне не верится, насколько быстро подействовал эликсир. Я почти забыла, что у Крюка была склонность к алхимии. — Спасибо, это было любезно с твоей стороны, — улыбнулась я.

— С превеликим удовольствием. Возьми флакон. Возможно, он снова тебе понадобится, — он схватил мою руку и поцеловал её, прежде чем оттащить меня от Сми. Без колебаний он толкнул ногой Сми на землю, без труда доминируя над ним.

— Ты больше не нужен. Уйди.

Сми поднялся с земли и быстро, не говоря ни слова, как послушный пёс, поплёлся прочь.

— Откуда ты узнал, что я вернулась? — я не теряла времени зря, требуя ответы. Эбен спал, когда я вышла из палатки, но я понятия не имела, как долго он будет в отключке. Мне определённо не нужно, чтобы он отправился искать меня и нашёл с Крюком.

— У меня есть свои пути. Вопрос в другом… Почему ты вернулась?

— Я вернулась с сестрой. Рак, или что-то ещё, по их мнению, ухудшился. Мы здесь, чтобы найти способ исцелить её, — я остановилась, задаваясь вопросом, хватит ли у меня смелости спросить Крюка, почему он не выполнил нашу сделку.

— Почему ты не отдал мальчикам письмо? Ты дал мне слово, — я покачала головой. — Мы договорились, — мне нужно было выяснить, почему он скрыл письмо от парней. По правде говоря, было больно думать, что он использовал меня. И я отказывалась верить, что его слово ничего не значит.

Глаза Крюка загорелись.

— Ты ещё не видела Питера. Либо так, либо… — он замолчал, решив не договаривать свою мысль. — Интересно, — он погладил бороду, и улыбка пробежала по его лицу, явно взволнованный своим осознанием.

— Я говорила тебе, я здесь, чтобы исцелить сестру. Питера даже нет в поле моего зрения, — я обхватила себя руками. Ночной воздух был прохладным, и с каждой минутой становилось всё холоднее. Я видела, как моё дыхание начало превращаться в облачко пара.

— Дорогая, тебе холодно, — он снял кожаное пальто и накинул его мне на плечи. Окутав меня теплом и опьянив своим восхитительным ароматом, Крюк притянул меня ближе к себе. — Погода испортилась с тех пор, как ты отбыла, — он ласкал мою щеку своим ледяным крюком, просовывая его мне под подбородок и заставляя смотреть в глаза.

Его доброжелательное поведение быстро исчезло.

— Я отдал твоему драгоценному Питеру письмо, — он произнёс его имя так, словно оно было горьким на вкус. — Что он с ним сделал после, меня не касается, — его голос стал хриплым от гнева. — Никогда. Не. Сомневайся. В. Моём. Слове. Снова. Поняла?

Я стояла как застывший олень, пойманным в свете фар. Крюк был опасен, и у меня была сверхъестественная способность его провоцировать.

— Мне сообщили, что письмо так и не дошло до Эбена. Прости, что предположила, что это твоя вина, — застенчиво произнесла я.

— Твой страх такой вкусный, любовь моя.

У меня перехватило дыхание, и рот приоткрылся, когда он наклонился ближе, вдыхая мой запах. Я почувствовала, как тепло начинает скапливаться между ног. Нахождение так близко к нему пробудило моё либидо. Я была бессильна перед его обаянием.

— Я не боюсь тебя, Джеймс.

— О, я уверен, что да, любимая. И тебе нравится это. Ты не такая хорошая маленькая девочка, как все думают. Не так ли, Гвен?

Я почувствовала, как его крюк скользнул между моих ног, а затем поднялся вверх по бедру, и остановился рядом с моей пульсирующей киской.

— Ты созрела от желания. Я чувствую этот невероятный запах. Ты хочешь меня.

Крюк наклонился и поцеловал меня в шею, оставляя за собой влажный след, от которого моя кожа похолодела на морозном ночном воздухе.

— Ты хочешь быть плохой девочкой, не так ли?

Он приблизился, как будто собирался поцеловать меня, но остановился.

— Ты хочешь, чтобы над тобой доминировали, — прошептал он слова в мои приоткрытые губы. — Ты хочешь отказаться от контроля.

Я затаила дыхание. Он точно знал, чего я желала больше всего. Я сделала первый шаг и прижалась своими губами к его. Он протянул руку, лаская моё лицо и нежно ответил на мой поцелуй, показывая ту сторону себя, которую прятал.

— Мне пора вернуться в лагерь, — прошептала я, не желая разрушать чары. Мне нужно вернуться до того, как обнаружат моё отсутствие.

Крюк поднял глаза, когда вокруг нас начал падать снег.

— Позволь мне благополучно проводить тебя обратно.

— Я могу вернуться сама, Джеймс. Спасибо за твою заботу.

— Как хочешь, — он остановился, как будто погружённый в свои мысли. — Я рад, что ты пережила сегодняшнее нападение.

Голос его был мягким, едва слышным.

— Предложение править рядом со мной и стать моей Королевой всё ещё остаётся в силе, — он натянул своё пальто на моё тело. — Становится холоднее, любимая. Пожалуйста, хотя бы возьми моё пальто.

— Спасибо, но я не могу. Я буду в порядке. Лагерь недалеко.

Последнее, что мне хотелось бы делать, это объяснять, как и почему у меня оказалось пальто Крюка.

Он наклонился, чтобы украсть последний поцелуй.

— Пожалуйста, Гвен, будь осторожна, пока ты здесь. Тигровая Лили что-то задумала. Если я тебе для чего-нибудь понадоблюсь, — на его лице появилась ухмылка. — Что угодно. У Люциуса есть способ быстро выйти на связь.

Я вернула ему пальто, и он поклонился мне:

— Я к твоим услугам, любовь моя.

Глава 18

Прощение

Я поспешно вернулась в лагерь. Погода быстро портилась, а я не одета для снега. С Питером определённо что-то не так. Я чувствовала это нутром. Снег в Неверленде казался совершенно не к месту. Я воспользовалась временем на обратный путь, чтобы осознать то, что только что произошло с Крюком. Я больше не могу этого отрицать. Джеймс поймал меня на крючок. Он начал мне действительно нравиться. И не только его сексуальные действия по отношению ко мне. Мне было искренне интересно узнать ту другую его сторону, лишь проблески которой он мне показал. В капитане Джеймсе Крюке было нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Я хотела узнать эту его версию. Моя тёмная сторона умоляла о возможности выйти и поиграть. Я хотела, чтобы он трахал меня, даже в ущерб моему телу. С Крюком я могу удовлетворить мои тайные желания. Исследовать весь спектр моей души. Это пугало меня самым восхитительным образом.

***

Эбен всё ещё крепко спал, когда я вернулась. Я вздохнула с облегчением. Я не готова объяснять ему, почему встречалась с Крюком, пока он спал. Или объяснять растущую связь, которая развивалась между нами.

Я осторожно откинула одеяла и скользнула в восхитительную теплоту постели.

— Ты замёрзла, — пробормотал Эбен в сонном тумане. Его руки крепко обняли меня и притянули к себе. — Ты в порядке?

— В порядке. Извини, что разбудила. Я просто была в ванной. Идёт снег, — я вздрогнула, когда тепло, исходящее от его мускулистого тела, согрело меня. Его дыхание обжигало мою шею. Я повернулась к нему спиной, пытаясь найти удобное положение, в то время как мои мышцы начали расслабляться в его тепле с землистым ароматом ванили.

Эбен зарычал мне в затылок, и его дыхание стало тяжёлым.

— Тебе удалось разбудить не только мой разум, — он прижал свой возбуждённый член к моей заднице. — Я скучал по тебе, — голос Эбена был полон желания. Его тёплые руки скользнули по моему животу, не доходя до груди.

Я вздохнула от удовольствия и выгнула спину, дразня его массивную эрекцию своей попкой. Я тоже скучала по нему, и встреча с Крюком вызвала у меня чувство нужды. Я схватила его руку и поднесла к своей груди, давая ему безмолвное разрешение продолжать. Стон сорвался с моих губ, когда его пальцы начали играть с моими сосками, вызывая поток возбуждения, хлынувший между ног. Я перевернулась на спину и провела рукой по шее Эбена, сжав его волосы в кулаке, притянув к себе для поцелуя. Мой разум был переполнен воспоминаниями. В моей голове крутились видения наших прошлых шалостей, разжигая моё желание и затуманивая мои суждения. Было ли это ошибкой? Вернулась ли я к старым привычкам? Позволить моему либидо определять мой выбор? Разве не это в первую очередь привело меня в это положение? Всего несколько часов назад я обвинила его в том, что он использует меня как игрушку. Но мне не хватало его прикосновений. Его способность заставить меня почувствовать, что мне поклоняются. Мне нужно было освобождение. Я хотела его. К чёрту стереотипы. Я была в Неверленде, и здесь действовало правило: «Смирись с этим».