В Киеве еще не забылись события, связанные с бегством Адальберта, а уже новью вести будоражили киевлян. Выступление языческой дружины во главе со Святославом против христианских миссионеров отодвинуло в тень Ольгу, и теперь Святослав Игоревич прочно взял в свои руки бразды правления. В то время ему было около двадцати пяти лет.
Колоритно описывает его русская летопись: легкий в движениях, как гепард, храбрый, всю свою энергию он направлял на создание сильной дружины. С иен он будет искать себе славы. С ней будет побеждать, с ней п погибает в конце концов на порогах. Летописец подчеркивает его непритязательность, спартанские обычаи: «Ходя возъ по собе не возяше, ни котъла, ни мясъваря, но потонку изрезавъ конину ли, зверину ли или говядину на углех испекъ ядяше, ни шатра цмяше, но подъ-кладъ пист:лавъ(подстелив потник) и седло в головахъ; тако же и прочий вой его вен бяху». Оставил портрет Святослава и византийский историк Лев Дьякон, описавший личные переговоры русского князя с императором Иоанном Цимнсхием: бритый по русскому обычаю череп с длинной прядью волос, свисающей вниз, золотая серьга с крупным рубином в левом ухе, мрачный взгляд, незатейливая скромная одежда, отличающаяся своей чистотой, высокое чувство собственного достоинства, которое веяло от всей его фигуры.
А Киев все более и более наливался дружинным духом, который активно взращивал сам князь. А рядом с ним стояли и убеленные сединами воеводы его отца, прошедшие тяготы русско-византийской войны и восточного похода,- Свенельд, Асмуд и другие, и новое, молодое дружинное племя.
В Киев прибывали все новые и новые вой, город полнился слухами о новых предстоящих военных походах, но никто не ведал, куда направит своп легкие шаги молодой дружинный гепард.
Весной 964 года, едва подсохли дороги, русское войско выступило в поход, но направление его было необычным и странным: не в ладьях, не по старинному пути по Днепру выступили в путь вой Святослава, а конным и пешим строем в сторону восточных лесов.
Позднее летописец записал: «И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи, и рече вятичемъ: «Кому дань даете?» Они же реша (сказали): «Козаромъ по щьлягу от рала (плуга) даемъ». И на этом диалог с вятичами обрывается, нет ни слова о том, чтобы вятичи прекратили уплату дани каганату и стали выплачивать ее Киеву, тем самым признав его власть и войдя в состав Древнерусского государства. Нет. Вопрос этот, судя по летописи, даже не был поставлен. И уже следующая летописная запись показала смысл всех важных приготовлений Святослава. Под 965 годом следует запись: «Иде Свя-тославъ на козары».
За этой лаконичной и бесстрастной фразой стоит целая эпоха освобождения восточно-славянских земель из-под ига хазар, превращения конфедераций восточно-славянских племен в единое Древнерусское государство. Это было время консолидации и самоутверждения, новых внешнеполитических контактов и поисков новых торговых путей, и Хазарня традиционно была врагом в этом становлении Руси, врагом постоянным, упорным, жестоким и коварным. Даже влияние Византии в пользу своего нового союзника в борьбе с арабами - Руси не растопила былой ненависти каганата к бывшему своему сателлиту. Повсюду, где только можно было, Хазария противодействовала Руси, закрывала ей путь на Восток, образовав здесь мощный антирусский блок в составе Волжской Булгарни, буртасов, других поокекпх и поволжских племен, некоторых народов Северного Кавказа. По-прежнему восточно-славянское племя вятичей находилось в зависимости от каганата, и это несмотря иа то, что они уже ходили вместе со всем русским войском в поход на Константинополь еще при Олеге.
Трудно складывалась борьба Руси против извечного соперника, за которым долгими десятилетиями стояла Византия. Приходилось терпеть рядом со своими пределами крепость Саркел, приходилось терпеть коварные нападения на возвратных с Востока путях. Сто с лишним лет шаг за шагом отодвигала Русь Хазарский каганат в сторону от своих судеб, но и до середины X века Хазария, хотя и слабеющая и изолированная, была одним из главных врагов поднимающегося славянства.
Казалось, что в 944 году Русь получила от Византии свободу рук в борьбе с хазарами, но новые заботы отодвинули противоборство с каганатом. И все же в Киеве отлично сознавали, что русско-византийский договор 944 года своими военно-союзными статьями был направлен против каганата. И в Константинополь шли и шли русские, вой, которых посылали против сицилийских и критских арабов, размещали в крепостях на границе с захваченной арабами бывшей византийской провинцией Сирией, заставляли драться на Востоке, Русь выполнила свои союзнические обязательства, надеясь, что наступит, наконец, и для нее звездный час, и Хазария, покинутая своим прежним союзником, будет сокрушена.
Новый поход Руси на Восток был, таким образом, подготовлен всем ходом взаимоотношений Византии, Руси и Хазарии, был для Руси обеспечен дипломатически и, как следует из летописных записей, хорошо оснащен в военном отношении. Святослав, по мере своего возмужания, «ыача вой совокупляти миоги и храбры». А после изгнания Адальберта, оттеснения киевских христиан во главе с Ольгой, языческая дружина киевского князя, видимо, превратилась в действительно мощную силу. Вой шли и шли в Киев, и горожане готовились к чему-то необычному, пока, наконец, оставив мать в Киеве во главе русского правительства, Святослав не двинулся на Оку.
Любили древние руссы загадывать неожиданные и дерзкие загадки своим противникам, тщательно ГОТСЕИ-лн военные походы, и даже многоопытные и хитрые греки, имевшие всюду свои глаза и уши, становились в тупик во время молниеносных и неожиданных нападений русских ратей на Константинополь. Кто мог предположить, что Святослав двинется на Хазарию таким необычным путем?
Русская рать направилась по старинной торговой дороге, ведущей к берегам Волги, к городу Булгару - столице волжских булгар. От Киева русские караваны шли в район нынешнего Воронежа, далее через лесостепные пространства в район Пензы и южнее Тамбова, а затем через мордовские леса и степи к правому берегу Волги.
