Хотел бы я, чтоб радостны все были,

Чтобы в молитве зажигать свечу,

И чтобы не страдали, а любили,

Но, может, очень многого хочу?

Потом меня уволили из музея Москвы в связи с преклонным возрастом по собственному желанию и набрали молодежь.

Держаться за эту работу я не хотел, так как она была невыносимо скучная.

Потом три месяца я отработал там же в гардеробе, но это было физически тяжело и оттуда тоже пришлось уйти.

Далее месяц отработал в другом музее в гардеробе, но это оказалось еще сложнее: там поток посетителей был в два раза больше и меня просто попросили уйти по собственному желанию.

Через какое-то время один из посетителей нашей общины взял меня в свой частный детский сад в отдел контроля за работой воспитателей, и там продержался два месяца. Я сочувствовал воспитательницам и писать на них докладные за их огрехи не хотел.

С тех пор пять лет совсем не работаю.

Не одиноки мы, когда мы с Богом,

Он дополняет нас повсюду и везде.

Он убирает беды и тревогу,

Он – лучшее, что есть в моей судьбе!

Моя задача – не терять Его и верить,

И возвращаться, если уходил.

Он мне духовный путь к Нему доверил,

Он хочет, чтобы я стихи сейчас творил.

Я в творчестве уподобляюсь Богу,

Конечно, я поменьше буду, чем Творец.

Но счастлив я стихи творить помногу,

И с Богом я поэт и молодец!

Тем временем у нас сменился раввин и новый товарищ опять стал уговаривать меня на обрезание.

Но об этом – в следующей главе…

Страшно пенис обрезать,

Можно ведь счастливым стать!

На самом деле сильно завишу от чужого мнения, потому через некоторое время согласился на уговоры нового раввина. Тем более, он купил меня фразой:

– Обрезание – это договор с Богом. Если сделаешь шаг к Нему, очень вероятно, что и Он выполнит твои просьбы.

Мне же давно хотелось обрести работу(не любую, а в удовольствие и по силам) и женщину для любви. Женщины только для секса меня уже не устраивали. Да и возраст весьма преклонный – 52 года, как-никак.

В то же время одолевала куча страхов и сомнений – гарантий же никто не давал!

Сейчас сомнения на сердце и уме,

Хотел бы я избавиться от них.

Помедитирую в хрустальной тишине,

Ко мне придёт живительный родник.

Господь – источник жизни всем вокруг.

Направит Он и в вере укрепит.

И для меня – спасательный Он круг,

На творчество Он твердо вдохновит!

Но если вдруг от Бога отойду,

И затеряюсь в суете печальных дней,

Недолго я на свете проживу,

И станет мне на сердце лишь темней.

Но я вернусь и примет Он меня,

При жизни, после смерти и всегда,

Счастливей буду с Ним день ото дня,

Любви и творчеству скажу я твёрдо – да!

Сразу скажу, что ни работы, ни женщины я так и не получил(данные на июнь 2024 года), но Господь усмотрел кое-что получше… Но об этом позже.

На тот момент мне надо было выбрать еврейское имя.

А тут как раз у знакомого из общины рождается сынок, которого он называет Ашер.

Меня заинтересовало это необычное имя и оказалось, что в переводе с иврита оно означает – счастливый!

Меня как молнией с неба ударило. Это мое имя!!!

Давно верю: как вы лодку назовете – так она и поплывет. Если назовусь счастливым – то и буду счастливым!

Папа просил назвать себя в честь его отца, моего деда – Давидом, но Ашер мне нравилось больше.

Но тут в общину пришел новый юноша, который представился, как Иммануил Давид.

Оказалось, что у евреев можно брать сразу два имени. Это был второй инсайт, или молния с неба – как хотите!

И я решил стать Ашером Давидом. Это было превосходно…

По одной из версий Давид в переводе значит: любимый. Это меня тоже устраивало.

Господь разумно мир сей сотворил,

И хорошо мне в этом мире жить.

И правильно меня Он не спросил,

Как управлять им, сеять и творить.

А то бы я такого накрутил,

Что не исправить и за тыщу лет,

Всю Землю бы в пустыню превратил,

И отменил противный интернет.

А так – цветут сады, леса растут,

И в интернете публикую кучу строк.

Прославлюсь, может, я стихами тут,

В безвестности ведь сильно изнемог!

Итак, пришла пора сделать эту волнительную операцию.

Страхов было немеряно. Приходилось все время молиться, чтобы не сбежать перед началом.

Так как я поэт и привык выражать чувства в стихах, то сочинил стих:

– Я передумал, – крикнул Вадик,

– А поздно, всё, – сказал моэль!

Примечание – моэль это хирург, делающий обрезание.

Моэлю мой стих не понравился.

Но Бог помог мне через него: он стал рассказывать смешные случаи из его богатой практики, я отвлекся, забыл о страхах и хохотал всё время операции.

Как будто побывал на концерте Жванецкого!

И это был первый подарок от Бога за обрезание.

Через 10 минут спохватился, спросил: а когда же отрежут. Оказалось, что давно отрезали и зашивают. Я ничего не почувствовал! Такова была милость Божия и результаты анестезии…

После операции мы вкусно поели в ресторане и это был второй подарок от Бога за обрезание.

Третий – полное отсутствие боли после того, как анестезия закончилась.

Четвертый – все легко зажило за две недели вместо положенного месяца.

И это было более чем превосходно!

А четвертый, наверное, самый значимый, – то, что я на молитве стал получать намного больше благодати, чем ранее.

Это было просто восхитительно!

Как я уже говорил, радости у меня всегда было маловато. Так что еще одна пришлась ко двору на все сто!

Когда я задаю вопросы Богу,

Он отвечает просто и понятно:

Через людей и книги понемногу,

И жизнь моя становится приятной.

Когда бывает грустно и тоскливо,

То значит, Божью волю не исполнил.

И я стараюсь честно, не спесиво,

Искать её и тщательно запомнить.

И выполняя то, что должен сделать,

Я становлюсь счастливым и свободным.

И мне не надо мучиться и бегать,

А можно жить спокойно и вольготно!

И еще один, пятый, подарок проявился не сразу, а в течение следующих недель.

Много лет ходил на уроки по изучению Торы(основная религиозная книга у евреев), практически ничего не понимая. Каким-то необъяснимым образом, смысл ускользал от меня.

Вскоре после обрезания, до меня постепенно стало доходить то, что раньше не открывалось. Это было весьма приятно.

Но не буду скрывать: был и один неприятный момент.

После обрезания меня стало пучить и поносить от некошерной пищи. Я понял: коли я уж заключил договор с Богом, то надо и заповеди соблюдать!

А у евреев некошерную пищу есть нельзя.

Примечание: кашрут – термин в иудаизме, означающий дозволенность или пригодность чего-либо с точки зрения законов Торы.