- А ты по форме был? – продолжил копать особист.

-По форме…

-Ну и…?

-Попал в калачевский концлагерь. Бежал. Никита, друг, помог.

-Это тот, который родственник предателя Родины, помощника бургомистра?

-Да, он. Он тоже из 154 бригады и тоже из партизан. А родственник – это легенда. – жестко ответил Илья, глядя в глаза капитану.

-А как его фамилия?

«Когда же он угомонится?» - начал бесить особист Илью.

-Никита Зозулин.

-А дальше?

-Дальше, Никита получил приказ разведать охрану моста, переправиться на правый берег Дона и оказать помощь в захвате моста. Мы переправились на правый берег, пришли в расположение 94 бригады и помогли взять мост.

-А немцы вас пропустили через мост?

-Нет. Переходили Дон по льду…

-Ну, точно, врет! Сейчас – то переправляться по льду - смертельно – лед тонкий!

-Товарищ капитан! – прервал его подполковник Филиппов. – Мальчишки действительно пришли через степь. Причем, как мне доложили, вот этот пришел в исподнем, так как отдал одежду провалившемуся под лед товарищу. 20 километров шел!

-И Вы поверили? 20 километров в исподнем? При морозе?

-Капитан! Поверили или нет, это не важно. Важно то, что при помощи этих мальчишек мы без потерь и с трофеями взяли, а потом удержали мост.

-Да, взяли и удержали… А где второй мальчик?

-Второй был отправлен в госпиталь, он очень сильно простыл.

-Понятно, проверим…

В это момент в комнату зашел капитан Шарабарин, он был в полушубке и знаки отличия не были видны.

-А вот и лейтенант Ивашов. Узнаешь его, боец?

-Товарищ майор, это капитан Шарабарин, начальник разведки 154 бригады. – ответил Илья.

-Здравия желаю, товарищ подполковник, товарищ майор, товарищ капитан. – Шарабарин пристально посмотрел на Илью, но не признал в худющем, осунувшемся мальчишке знакомого.

-Откуда меня знаешь, малец?

-Да вот, капитан, говорит, что был в роте разведки, в июле –августе. – вставил веско особист.

-Были у нас в разведроте трое друзей - мальчишек, боевые ребята, только этого что-то не признаю… ну-ка, напомни?

-Товарищ капитан, винтовку дадите – напомню, как по банкам стрелял, когда нас проверяли... Лучше скажите, где Серега…

-Илья! Вот это… - Шарабарин подошел к Илье и крепко обнял его.- Да. Это Фролов Илья, боец разведроты бригады. Был ранен – отправлен в госпиталь… А Серега Партизанов, пропал без вести в том бою, у Тингуты…

-Хорошо! С этим разобрались, – констатировал капитан - особист. - А вот теперь расскажи, как ты в плен попал, раз такой боевой парень?

Серый пропал без вести… Тут еще этот утомил Илюху своими вопросами. Что-то у Ильи в голове щелкнуло, переклинило и он выдал:

-Думаете, мне там понравилось? Про четвертый раз я уже рассказал. Рассказать про три перед этим?

-Сколько раз? –не понял подполковник.

-Этот был четвертый… Рассказывать?

-Давай, а мы послушаем. – не успокоился особист.

-Тогда слушайте! – разозлился Илья.

-В июле при подрыве моста, наш БК-13 Пинской флотилии был подбит, экипаж бился до последнего. Последним оказался я… Бежал из колонны пленных. Попал к партизанам, был связным. Снова попал к фрицам. Случайно был отбит при атаке партизан. Третий раз попал, когда шел на явку. Отбили наши разведчики. Они все погибли… Потом оказался на большой земле. Товарищ капитан, - обратился Илья к особисту. – Вы думаете меня там по голове гладили и конфеты выдавали, что я захотел еще раз к ним попасть?

-Тогда многое становится понятно и объясняет ваше поведение. – капитан Шарабарин посмотрел на Илью совсем по-другому. - Это объясняет вашу безбашенность и отчаянность в бою, отсутствие страха. Мы на вас смотрели, как на зеленых пацанов, а вы с начала воюете – поопытнее многих в бригаде. Теперь понятно, что имела в виду фельдшер, когда говорила, что на тебе живого места нет.

-А что говорила фельдшер?

-Что пораненные они все, - пояснил Шарабарин.

-Кто все? – не понял особист.

-Да мальчишки… Трое их было, взяли их к себе.

-Ладно, будем разбираться. А малый пусть пока поживет у той старушки в доме – пусть поправляется, тем более, что запрос еще не пришел- согласился особист.

- Тем более, капитан, что я мальчишек к орденам представил, за взятие моста, подполковник с интересом посмотрел на Илью, надеясь увидеть мальчишескую радость, и сильно удивился, не увидев ее. – Неужто не рад, боец?

Илья в ответ криво улыбнулся.

-Так капитан Фокин, пока был исполняющим обязанности командира бригады, на них наградные уже направил! На медали «За отвагу»! Что? Тоже не рад? – удивился майор Мальчевский. - Или у тебя наград – «куры не клюют»?

Илья еще раз улыбнулся…

- Хорошо! Илья, давай, отдыхай, набирайся сил! Жить можешь у своей бабули, на прежнем месте. Она же тебя не выгонит? – улыбнулся подполковник Филиппов.

-Не выгонит… Разрешите проведать Никиту в санбате?

-Его дальше, в тыл из санбата отправили. Я просил информировать о его состоянии.

-Понял… Разрешите идти?

-Иди, боец! – отпустил Илью подполковник.

- Свиридов, а чего ты до мальчишки докопался? – спросил у капитана – особиста подполковник.

-Георгий Николаевич, - ответил капитан Свиридов. – Так для этого и существует Особый отдел. Я не могу сказать почему, но у меня дурацкое чувство, что он не наш, не советский. Не наше у него воспитание. Он будто сын белогвардейского офицера… такой, не рабоче-крестьянской закваски, один взгляд его чего стоит: исподлобья, колючий, дерзкий – чисто волчонок!

-Ну, почему же белогвардейского? У него отец флотский офицер, занимался его воспитанием с детства, парень сам об этом рассказывал, -заступился за Илью капитан Шарабарин. – Могу одно сказать: в бою, что он, что другие мальчишки, вели себя, как бывалые фронтовики. А в госпиталь, как я понял, Никиту Зозулина отправили?

-Да, его. Очень нам помог! Если бы не он… не они… - помолчал подполковник. – Короче! Геройские ребята!

«А вот это важно, - подумал особист. – Если есть награды, значит можно будет покопать поглубже!»

Еще через неделю Илью вызвали в штаб. Беседовал с ним только особист – капитан Свиридов:

- Вот расскажи мне, Илья, как ты и твои товарищи попали в Калачевский детский дом?

-Да я уже рассказывал, товарищ капитан! Сколько можно?

-Сколько можно? Сколько можно врать!!! – как припечатал капитан. – Не прилетали вы ни из какой Белоруссии и не из какого партизанского отряда! Нет ваших фамилий в списках прилетавших. И в списках награжденных – нет! Вот мне и интересно – кто вы такие?

- Товарищ капитан, ну мы же не под своими фамилиями там были… - начал было Илья.

-А под какими?

-Не могу сказать. Не положено отвечать. – включил Илья последнее средство.

-Хорошо, «не положено», а песни петь тебе можно? Или тоже – военная тайна? – поддел Илью Свиридов.

-А песни –то причем тут? Петь не запрещено…

-А вот давай споем!

«Если завтра война, если враг нападет

Если темная сила нагрянет-

Как один человек, весь советский народ

За свободную Родину встанет…» - ну, что же ты не поешь? Может, ты слов не знаешь?

«Вот это попадос… А слов-то я и не знаю! Чистой воды – получаюсь шпион…» - промелькнуло в голове у Ильи.

- Ладно… а вот эту споешь?

«Мы — красные кавалеристы,

И про нас

Былинники речистые

Ведут рассказ…»

Что? Тоже не знаешь? Вот и все… Вот вы и попались - у нас любой советский мальчишка эти песни знает!

И, глядя на ошарашенного Илью, особист добавил, достав бумажку:

-Жалко, что очную ставку вам провести не смогу – закопали твоего подельника – умер он от менингита, вот прислали справку, что доставленный в санбат 19 Танковой Армии принятый на излечение 23 ноября неизвестный мальчик 12-14 лет умер и похоронен на южной окраине в братской могиле.

-Я не верю… не верю Вам.