Она, абсолютно наплевав на слова магистра Тетрони, что девушкам нужно бежать всего три круга, бежала все четыре вместе с парнями. И бежала всегда одной из первых.

Оборотень заметно пошатнулся, но устоял, а драконница, кинув быстрый взгляд на меня и вернув его к Мракадану, раздраженно прошипела:

– Что встали посреди дороги?! Пройти не даёте!

Совершенство, в момент вернувший себе самообладание, обворожительно улыбнулся моей соседке:

– Прошу прощения, прекрасная леди! Я совсем не намеревался так не вовремя оказаться у вас на пути! Надеюсь, моё чистосердечное раскаяние растопит ваше сердце, и в нём не останется места для недовольства моим недальновидным поступком.

На эти полные искренности слова Крина презрительно фыркнула и побежала от нас прочь.

– Павлин! – донёс ветер её недовольный голос.

Оборотень растерянно посмотрел вслед тренированной и гибкой фигуре моей соседки, а мне захотелось тут же встать тощей грудью на его защиту. Утешить его и сказать, чтобы он не обращал на Крину никакого внимания. А еще, что он – настоящий джентльмен, истинное солнышко, а она – просто грубиянка и дурочка, раз этого не замечает.

Но я опять ничего не сказала. Потому что сама дурочка. Только уже нерешительная.

А когда повернулась в сторону оборотня, он уже успел от меня уйти.

Зато меня совсем некстати нашел магистр Тетрони.

– Коргут! – преподаватель возник прямо перед моим носом и теперь возвышался надо мной, всем своим видом излучая возмущение и негодование. – Опять от тебя одни проблемы!

Я вздохнула.

– Я не специально!

Кто бы меня слушал!

– Ты – ходячая катастрофа! Наказание, посланное мне с неба за грехи молодости! Неужели невозможно не попадать каждый раз в неприятности, не падать и не доставлять мне проблем и головной боли?!

– Да, магистр, простите. Я постараюсь не доставлять больше проблем.

– Очень в этом сомневаюсь, – ворчливо ответил вампир. Тут он посмотрел на наручные часы и всё-таки сжалился надо мной, окинув предварительно мою шатающуюся фигуру скептическим взглядом.

– Иди отсюда, адептка. Я уже не могу смотреть на твои жалкие потуги сравняться с однокурсниками. Человеческие детёныши просто не способны на подобное!

– Спасибо, магистр! – счастливо выдохнула я и радостно заковыляла в сторону раздевалки. Надо убраться с тренировочного поля как можно быстрее, пока магистр не передумал!

Когда я зашла в теплое и такое родное помещение раздевалки, то услышала многоголосый щебет однокурсниц со стороны душевых. Судя по звукам, они там вовсю отмывали королеву потока и дружно ей сочувствовали.

– Как же так, Вереночка! – тут и там слышались возгласы. – Твоя прекрасная форма! Твои чудесные волосы!… Какая же противная грязь, совершенно не оттирается… И воняет! Даже заклинание чистоты не помогает! Погоди, у меня есть отвар из сока белоцвета от бабушки – он точно поможет!

Одна из девушек с невероятной скоростью вынырнула из душевой и пронеслась мимо меня в сторону общежитий, благо, тут было недалеко.

– И всё же, зачем он это сделал? – задумчиво спросила одна из девушек. – Правда случайно?

– Не знаю! – раздраженно отозвалась виновница переполоха. – Кто этих оборотней поймет? С другой стороны.... – она задумчиво замолчала, а потом с придыханием продолжила: – Он такой красивый!

– Кто? – недоуменно переспросила у неё верная Лизянка.

Вот и я, недоуменно оторвавшись от процесса переодевания, остановилась и вытянула шею, стараясь не пропустить ответ вампирши.

– Кто, кто! – ворчливо передразнила Верена. – Даноран, конечно! Наш куратор! Он так на меня смотрел.... У меня даже сердце ёкнуло… – судя по звукам, она мечтательно прикрыла глаза. – Такой сильный, монументальный! У него такие аристократичные длинные пальцы! – тут её голос из мечтательного опять стал обычным. – Жаль только, что он – всего лишь один из многих и не имеет такого влияния…

– Но Мракадан же лучше… – робко возразила одна из девушек.

– Конечно, лучше! – тут же заткнула её Верена, появляясь в дверях душевой. – Он же наследник клана! И баснословно богат!

Она подхватила еще одно полотенце из стопки и снова скрылась в недрах душевых кабинок.

Больше слушать этот бред я была не в силах, поэтому, покачав головой, собрала свои вещи и направилась к выходу из раздевалки.

Если бы меня какой-нибудь баран столкнул в грязь, то последнее, о чем бы я думала, так это о том, что этот самый баран – красивый! И у него аристократические пальцы!

Правильно мой дядя говорит: все бабы – дуры!

А вот свою родню я зря вспомнила!

Это я поняла сразу, как только зашла к себе в комнату в общежитии. На моем рабочем столе лежал белый конверт с печатью южной провинции Анании.

Я подошла ближе и, встав перед конвертом, посмотрела на него, как на ядовитую гадюку. Впрочем, вряд ли сильно ошиблась – ничего хорошего я из этого послания не ждала. Скорее, искренне надеялась, что буду получать такие конверты как можно реже. Желательно – никогда.

В этот момент в комнату стремительно вошла Крина и, не менее стремительно схватив полотенце, направилась в душ. Не знаю почему, но перед и после тренировок драконница никогда не переодевалась в общей душевой, предпочитая тащиться через всю академию в общежитие, благоухая по пути, и уже в комнате принимать душ. То ли считала себя выше этого, то ли еще что-то. Среди нашего курса она была одна своей расы и держалась ото всех обособленно, да и к ней немногие стремились подходить – один презрительный взгляд, и у человека (или не человека) напрочь пропадало желание любезничать.

Как бы то ни было, но появление соседки вывело меня из оцепенения, и я, наконец, решилась взять конверт в руки. Внутри оказался небольшой лист бумаги с наспех накарябаной запиской.

«Если ты забыла, то в этом году твои кузины выходят в свет и будут представлены высшему обществу. Я отправила тебе счет, оплати его как можно скорее. Но было бы лучше, если бы ты сразу пересылала деньги домой, портниха уже отказывается работать в долг, а Милисенте и Фабии нужны новые вещи!

Тетя Абигейл»

М-да, мои родственники не стали утруждать себя пространным посланием, четко и по существу изложив, что им на этот раз от меня нужно. Нет, долгих изъяснений в любви я и не ждала от них, как и проявления интереса о том, как у меня дела или хватает ли мне самой денег, или, может, я голодаю....

Но вот это беспрецедентное: «оплати!», «перешли!»… Почему, как далеко бы от них не уехала, я всё равно продолжаю слышать в своей голове противный высокий голос тетки.

На секунду я позволила себе прикрыть глаза, а затем осторожно достала смятый счет на дне конверта. А потом со священным ужасом уставилась на столбик цифр.

Сколько – сколько?!

Они что, собрались на прием к королеве с такими платьями? Неужели в Истриге – небольшой провинции на юге страны – не было ничего подешевле?

Я достала из нижнего ящика стола небольшой мешочек, на дне которого жалобно звякнули монеты – моя последняя надежда на полноценное питание в этом семестре, и, высыпав на стол, еще раз пересчитала содержимое. Можно было этого и не делать, я и так наизусть знала каждую монетку, но это действие несказанно успокаивало.

Получалось, оплати я этот счет, и мне из еды доступна будет только вода, которую в академии и так дают бесплатно. А вот за завтраки, обеды и ужины нужно платить на месяц вперед. И это за самый дешевый талон! Некоторые из адептов еще дополнительно приносят продукты из города или вообще ходят в городские таверны, но для меня и академическая столовая – это верх роскоши.

А ведь говорят, что в соседней Албании в академиях кормят за счет государства. Почему же у нас не так?

Не оплатить счет я тоже не могла, банально потому, что мне тогда было бы некуда вернуться после окончания академии, не смотря на то, что дом, в котором жили дядя и тетя со своими дочерьми, когда-то принадлежал моей семье, а значит, сейчас официально принадлежит мне. Но, во-первых, я несовершеннолетняя (пока что!), а во-вторых, вы пробовали когда-нибудь с силой прорваться в свой дом, если вас там никто не ждёт? Можно, конечно, теоретически дождаться совершеннолетия, прийти с жандармами и попытаться выселить родственников на улицу, навсегда тем самым испортив и так очень шаткие наши отношения, но… это не мой путь. Я бы не смогла так сделать, даже если бы правда и закон целиком и полностью были бы на моей стороне. Почему? Наверное потому, что они – моя единственная семья. И если для них это ничего не значит, то для меня значит очень многое… Так что остается только смириться и… И искать работу.