– За нас, девчонки! – мы чокаемся, я делаю глоток обалденно вкусного шампанского, – и за успешное окончание первого курса!

Вокруг сияют неоновые огни ночного клуба. Играет громкая музыка, на танцполе извиваются разгоряченные тела.

– Отличный повод собраться, – Лилька откидывается на спинке кожаного кресла, берет тонкую длинную сигарету, – наконец-то ты выползла из своего кокона, Настюх.

Лиля Громова – одна из самых популярных девочек университета. Несмотря на то, что мы на первом курсе, она уже успела стать королевой универа. Ещё бы! Платиновые длинные волосы, идеальная фигура, чувство стиля. Я всегда смотрела на неё с небольшой завистью.

– Ну наша ботаночка всё боялась, – хихикает Ритка, лучшая подруга Лили.

Жгучая брюнетка, тоже из богатой семьи.

И я. Беднота, сирота и учусь по квоте. Отличница. А ещё у меня есть парень Олег. Мы с ним с первой недели в универе вместе.

Именно он познакомил меня с девчонками. Мы сдружились. Никогда и подумать не могла, что такие богатые мажорки позовут меня в клуб.

– Я не привыкла к таким местам, – ёрзаю в кресле.

На мне коротенькое серебряное платьице. Ритка одолжила.

– А ты правда ещё с мужиком не трахалась? – спрашивает Лилька, – реально прям никогда?

– Нет, – опускаю взгляд, становится стыдно.

Рита и Лиля уже опытные в этом. А я девственница. Олег уже давно намекает, но внутри меня что-то сопротивляется.

– Бедный Олежа, – хохочет Рита, – целый год дрочить!

– Сочувствую, – хихикает Лиля.

Девчонки переглядываются. Телефон блондинки начинает вибрировать.

– Ой! Девки, я на пару минут! Пока закажите нашей недотроге еще выпивки, а то зажатая вся.

Лилька убегает, виляя стройными бёдрами.

– Ну, что будешь, подружка? – хихикает Рита.

– Я бы выпила сок.

– Ну ты скучная пиздец. Отрывайся, Настюха! Когда ещё выберемся? – она залпом выпивает розовый коктейль, – меня вот отчим заебал уже. Не пей, не кури. Тебе рожать.

Девчонка берет сигарету, закуривает. Я кашляю. Никогда не курила и не хочу.

– А я не хочу рожать! – заявляет Рита, – у меня столько бабла, что хватит до конца жизни. Матушка померла, оставив вкусное наследство. Не знаю даже, зачем он запихнул меня в универ…

– Образование всегда нужно, – пробую поспорить, но Ритка лишь хохочет.

– Только для бедняков! Ой, прости, я вечно не то что-то ляпну!

– Мне нужно в уборную, – встаю, поправляю платье.

– Угу…

Топаю в сторону, куда пошла Лилька. Я здесь совершенно не ориентируюсь. Толкаю дверь, передо мной открывается длинный коридор с кучей дверей. Алый приглушенный свет падает на кроваво-красные стены.

Одна дверь приоткрыта.

– Ой, Олежа! – слышу голос Лильки и замираю, – мальчик мой, всё скоро кончится.

Она говорит с Олегом… с моим Олегом? Прислушиваюсь, сердце гулко ухает в груди.

– Ну потерпи, милый. Мы уже почти её развели. Трахнешь эту нищую ботаничку, мы всё снимем. Прикинь, как будет интересно декану взглянуть на такое! А там уж я позабочусь, чтобы её с позором вышвырнули в Зажопинск, из которого она приехала.

Что?

Внутри всё леденеет. То есть, со мной хотели дружить, чтобы подложить под Олега? А потом… Боже!

Но зачем?

– Меня бесит, что она такая вся правильная, умная, понимаешь? Учится отлично, вечно её в пример ставят. Настя то, Настя сё… папаши мне мало?! Сам ебет всё, что движется, а меня хочет целкой оставить. Поздно уже, папуля!

Значит, подругами мы и не были. А я… хотела, чтобы хоть кто-то увидел во мне человека. Слезы начинают течь по щекам. Но стою и слушаю, как мазохистка.

– Так что ты уж постарайся, а я потом тебя как следует вознагражу. Знаешь, милый, моя попка ещё невинна. Целую тебя, Олежа!

Нужно бежать, но от шока я стою и не знаю, что делать.

Дверь распахивается. Лиля смотрит на меня. Я на неё.

– Настя? Ты…

Но тут я отмираю и рву когти прочь. Вернусь в общагу поскорее! Хотя у меня нет денег на такси, черт!

– А ну-ка стой! – верещит «подруга», и я не нахожу ничего лучше, чем юркнуть в первую попавшуюся открытую дверь.

Прижимаюсь к двери спиной, пытаюсь отдышаться.

– Опаньки! – слышу пьяный мужской баритон, – а что, заказанная рыбка уже приплыла к нам? Гляди Глеб! Какая красоточка нас навестила! Проходи, милая, составь нам компанию!

– Да, ничего так, сладкая. Не соврал Афоня-то, – другой голос ниже, более жесткий, – иди сюда, красавица!

Таращусь на них, не в силах и слова вымолвить. Два мужика, на вид лет по сорок с небольшим. Один в костюме, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Щетина, темные волосы слегка растрепаны.

Второй вообще бандита напоминает! Огромный, татуированный, почти лысый! Мамочки, куда я попала?

– По… помо… – блею, в ужасе понимая, что походу меня приняли за девочку по вызову.

– Федь, по-моему, она решила сыграть в целочку. Подыграем малышке?

Оба встают. Высоченные! Пучу на них глаза, открываю рот, от страха слова вымолвить не могу.

Подходят ко мне.

Тот, что в костюме, Глеб, опирается рукой на дверь, затем щёлкает замком приватной комнаты.

Упс!

– Ну что, малышка? – огромная ладонь ложится на моё лицо, поглаживает, – хочешь, чтобы взрослые дяди всему тебя научили?

Рука второго мужчины ложится на мою попу. И по телу проносится странная волна. Оседает между ног томительным осадком. Мамочки!

– Мы любим играть, правда Федя? – скалится Глеб.

А я наконец-то обретаю дар речи. И не нахожу ничего лучше, чем…

– ААА!

– Ты чего орешь? – оба мужика ошалели от моего визга.

Лысый, который Федя, быстро закрывает мне рот ладонью. У него, кстати, очень приятный парфюм. Но я продолжаю визжать ему в руку. По инерции.

– Слушай, Глеб, – задумчиво говорит он, – по-моему, она не наша шлюха. Глянь, глазищи перепуганные, вот-вот из орбит вылезут. Она правда испугалась.

– Точно, – хмыкает второй, почёсывая подбородок, – и в обморок вот-вот грохнется.

Вот тут он прав. Начинаю оседать в их руках, но мужчины ловят меня.

– Так, иди-ка сюда, малыш. Тебе сколько лет? – сажают меня на диванчик.

Всхлипываю.

– Д… девятнадцать.

– Ну не трясись ты, крошка. Ты откуда такая красивая? – мурчит Глеб, я начинаю потихоньку успокаиваться.

– Держи, – Фёдор наливает виски в стакан, протягивает мне.

– Нет… – бормочу, – не надо…

– Выпей, а потом расскажи, что такой ангелочек забыл в филиале ада? – скалится лысый.

Подчиняюсь, осушаю бокал. Горло жжет! Кашляю. Глеб кладёт ладонь мне на спину, поглаживает. Федя присаживается на колени передо мной. Оба мужчины огромные и явно опасные!

Но мне почему-то становится спокойно.

– Ты на Афоню работаешь? – спрашивает хрипло лысый.

– Нет… я вообще не знаю, кто это, – блею.

– Тогда что такая красота забыла в приватной комнате?

– Я… – вспоминаю о предательстве подруг, – туалет искала.

– И зашла к двум взрослым дядям? – смеется Глеб.

– Извините, – опускаю взгляд, – мне нужно домой.

Они переглядываются.

– Может, останешься? – голос Фёдора меняется, становится текучим и сладким, – выпьем, поболтаем. Ты красивая девочка…

– Настя, – зачем-то представляюсь.

– Настенька, – Глеб заправляет прядь волос мне за ухо, – какое невинное имя.

Я облизываю губы, не зная, куда взгляд деть.

– Домой, – пытаюсь встать, мужчины не держат.

Но крепкого алкоголя я в жизни не пила, так что чуть не валюсь на колени Фёдора. Начинаю бултыхаться.

– Успокойся, Настя! – гаркает, а я замираю, – мы не собирались тебя насиловать.

– Мне правда нужно домой, – замечаю, что юбка неприлично задралась и мужчины пялятся на мои бёдра.