С другой стороны, известно, что в христианстве именно праздники двух св. Иоаннов находятся в прямой связи с двумя солнцестояниями.[412] А что еще более примечательно, хотя мы нигде не указывали на это, так это то, что сказанное нами находит определенное выражение в двойном смысле, заключенном в самом имени Иоанна.[413] В самом деле, слово ханан в древнееврейском языке означает одновременно «благосклонность» и «милосердие», а также «хвала» (и, по крайней мере, любопытно констатировать, что и во французском языке слова «милость», "благодать" ("grace") и «милосердие», "пощада" ("merci") имеют точно то же двойное значение); следовательно, имя Яханан может означать "милосердие Божие", а также "хвала Богу". Однако, легко понять, что первый из этих двух смыслов, видимо, соотносится конкретно с Иоанном Крестителем, а второй — с Иоанном Евангелистом; впрочем, можно сказать, что милосердие, по определению, есть нечто «нисходящее», а хвала — «восходящее», что указывает нам и на их соотношение с двумя половинами годового цикла.[414]

В связи с двумя св. Иоаннами и их символикой солнцестояния интересно также рассмотреть символ, являющийся особенностью англо-саксонского масонства, или, по меньшей мере, сохранившийся только в нем: это круг с точкой в центре, заключенный между двумя параллельными касательными. Считается, что эти касательные олицетворяют двух св. Иоаннов. В самом деле, круг является здесь изображением годового цикла, и его солярное значение еще более откровенно выявляется наличием центральной точки, поскольку эта же фигура одновременно является астрологическим знаком солнца; а две прямые параллельные линии отмечают две точки солнцестояния, которых касается круг, подчеркивая таким образом их характер "крайних точек". Потому что в действительности эти точки как бы являются границами, за которые солнце никогда не может выйти в ходе своего движения. И как раз потому, что эти две линии соответствуют двум солнцестояниям, можно сказать, что они тем самым олицетворяют двух св. Иоаннов. В этом изображении, однако, есть, по меньшей мере, одна очевидная аномалия: диаметр солнцестояния в годовом цикле должен, как мы уже объясняли по другому поводу, рассматриваться как вертикальный по отношению к диаметру равноденствия, и, кстати сказать, только в силу этого две половины цикла, движущегося от одного солнцестояния к другому, могут реально представать как восходящая и нисходящая; точками же солнцестояния тогда являются самая верхняя и самая нижняя точки круга. В этом случае касательные в оконечностях диаметра солнцестояния, будучи по необходимости перпендикулярными к нему, окажутся горизонтальными. Однако же в символе, который мы рассматриваем в данный момент, напротив, две касательные изображены вертикально. Следовательно, в этом частном случае налицо некоторая модификация, привнесенная во всеобщую символику годового цикла, впрочем, достаточно просто объяснимая. Ибо очевидно, что она могла возникнуть лишь вследствие установленной аналогии между этими двумя параллельными линиями и двумя колоннами; эти последние, которые, естественно, могут быть лишь вертикальными, имеют, по крайней мере с определенной точки зрения, также и действительную связь с символикой солнцестояний.

Этот аспект двух колонн особенно отчетливо обозначается в случае символа "Геркулесовых столпов";[415] характер "солнечного героя", присущий Геркулесу, и зодиакальное соответствие двенадцати его подвигов слишком хорошо известны, чтобы была необходимость на них настаивать. И само собой разумеется, именно этот солнечный характер определяет связанное с солнцестоянием значение двух столпов, получивших его имя. А коль скоро это так, девиз поп plus ultra ("и не далее"), связанный с этими столпами, обретает, по-видимому, двойное значение. Они не только — согласно общепринятому толкованию, соотносящемуся с земной точкой зрения и, впрочем, верному на своем уровне, — отмечают пределы «известного» мира, т. е., в действительности, суть пределы, за которые по причинам, интересным для исследования, не было позволено выходить путешественникам. Одновременно они указывают, с небесной точки зрения, границы, которые солнце не может пересекать и между которыми, как между двумя касательными (о них мы только что говорили) замкнуто совершается его годовое движение.[416] Эти последние соображения могут показаться весьма далекими от того, с чего мы начали, но, справедливо говоря, это вовсе не так, потому что они помогают объяснению символа, недвусмысленно соотносящегося с двумя св. Иоаннами. Впрочем, можно сказать, что в христианской форме традиции все, касающееся символики солнцестояния, тем самым уже, в той или иной мере, непосредственно соотносится с двумя св. Иоаннами.

39. Символика купола[417]

В одной из статей журнала The Indian Historical Quarterly (март, 1938) Ананда Кумарасвами исследовал очень важный вопрос о символике купола, тесно связанный с некоторыми соображениями, которые мы и сами развивали ранее. Прежде всего здесь, в связи с собственно символической и инициатической ценностью искусства архитектуры, следует отметить то, что всякое здание, выстроенное согласно строго традиционным нормам, являет, в своей структуре и в расположении различных слагающих его частей, «космический» смысл. Последний, впрочем, может пониматься двояко, согласно аналогичному соотношению макрокосма и микрокосма, т. е. он соотносится одновременно и с мирозданием, и с человеком. Естественно, это верно прежде всего для храмов или других зданий, имеющих «сакральное» назначение в самом узком смысле слова; но, сверх того, так же обстоит дело и с обычными человеческими жилищами. Ибо не следует забывать, что на самом деле в полностью традиционных цивилизациях нет ничего профанического, так что лишь вследствие глубокой дегенерации можно было придти к строительству домов без определения для себя каких-либо иных задач, кроме удовлетворения чисто материальных потребностей их обитателей и к тому, чтобы эти последние, со своей стороны, смогли довольствоваться жилищами, задуманными исходя из самых узких и низко утилитарных целей.

Само собой разумеется, что «космический» смысл, о котором мы только что говорили, может быть воплощен различными способами, в соответствии с многообразными точками зрения, способными породить столько же различных архитектурных «типов», из которых иные будут особым образом связаны с той или иной традиционной формой. Но мы намерены в настоящий момент рассмотреть лишь один из этих «типов», который, впрочем, предстает как один из самых фундаментальных, а также, уже в силу этого, является одним из самых всеобще распространенных. Речь идет о структуре, образованной из основания с квадратным сечением (не столь важно здесь, имеет ли эта нижняя часть кубическую или более или менее вытянутую форму), увенчанной сводом, или куполом более или менее строго полусферической формы. Среди наиболее характерных примеров мы можем, вместе с Кумарасвами, назвать буддийскую ступу, а также добавим, исламскую куббу, наиболее известная форма которой аналогична.[418] Сюда следует добавить также, вместе с другими случаями, когда эта структура обозначается на первый взгляд нечетко, и пример христианских церквей, в которых купол воздвигается над центральной частью.[419] Здесь уместно отметить также, что свод, с его двумя прямыми колоннами и опирающейся на них аркой, в действительности есть не что иное, как вертикальный разрез той же самой структуры. И, в этой арке, "ключ свода", занимающий вершину, соответствует, очевидно, самой высокой точке купола, к собственному значению которой мы еще вернемся несколько позже.[420]