- Говорят, будто бы в ином мире существуют необитаемые острова, куда мужчина может взять с собой одну единственную женщину. Там со мной хотела бы оказаться Анна и, возможно, кто-то ещё... Всё дело в моём собственном выборе, и я его сделал, – на удивление облегчённо вздохнул Ричард. – Да и просто... В странном, несовершенном, противоречивом, короче, в нашем мире в тот момент, когда все растеряются, испытают упадок сил и веры, ты одна не перестанешь чувствовать мою горячую любовь и снова ответишь мне взаимностью.

- Прекрати, пожалуйста! – внезапно заплакала Эрика. – Я люблю тебя...

- Девушка моя любимая, – ласковой лапой Белый Волк принялся гладить её по голове, понимая, что перегнул палку. – Успокойся, малышка...

- Ты уезжаешь, я снова буду ждать… и дождусь... А сейчас расскажи мне что-нибудь милое и весёлое... Как Марго назвала близняшек?

- Лисятами, – улыбнулся Ричард. – Рыжая и Белая Лисичка.

- Белая, конечно – Лили? Так я и думала... Постой, ты пришёл с ними в логово втроём?.. Представляю, что здесь творилось...

- Никогда ещё на меня не наваливалось такое количество веснушек! – засмеялся Ричи. – Ты, правда, считаешь, что Белый Волк устроил здесь филиал своего гарема? Я – учитель школы на Святом озере, а не монстр, затаскивающий девчонок в своё Логово. Кроме того, к каждой ученице требуется индивидуальный подход.

- Уроки могут быть разными... – пожала плечами Эрика. – Например, у Кимико наверняка остался тёмный осадок от прежней жизни. В твоём Логове он испарится, как мне кажется. Какое имя получила Кими от Марго?

- Волчица предпочитает называть её «Маи» – младшая сестра на языке островной Империи. Марго считает, что настоящее имя и место в стае Кими ещё предстоит заслужить. Я предлагал Кимико зайти в пещеру. Она не решилась, – вздохнул Белый Волк.

- Ты не настаивал?

- Нет. Зачем?.. Правда, вскоре она едва не довела меня до истерики своими клятвами и слезами, но я решил не спешить. Только поездка на родину даст ответ на вопрос: так ли нужна ей Империя Белого Волка и Вера седого Учителя?

- Ждать осталось недолго, – кивнула Эрика. – А как Марго восприняла учеников мужского пола?

- Ты права, в пещеру они не заходили, но с волками я их познакомил. Ксавье, пусть и побаивался волчицу, произвёл на неё хорошее впечатление. Она приняла его в волчью стаю, представляешь? Теперь мой ординарец – Волчий Хвост.

- Думаешь, это – хорошее имя? – засмеялась Императрица.

- Если крепко задуматься, то очень хорошее! – уверенно воскликнул Ричард. – Вот у Нобуюки другая история... Я не сразу понял, что во всех бедах Кимико он винит себя. Незадолго до встречи со мной парень хотел наложить на себя руки... Общими усилиями нам удалось вернуть ему радость жизни, а знакомство с Марго стало для него новым испытанием. Нобуюки его выдержал. Парня трясло, но, стиснув зубы, он держался до конца. Волчица попросила привести его к ней через год.

- Они с сестрой крещёные? – заинтересовалась Эрика.

- Теперь уже да.

- Тогда всё образуется. Но я бы не стала брать Нобуюки с собой в путешествие. Встреча с родиной может усугубить комплекс вины.

- Спасибо, моя родная! – Ричард порывисто обнял жену. – Ты избавила меня от последних сомнений. С нами отправится Ксавье.

- Правильно, – кивнула Императрица. – А на кого ты оставишь Храм?

- На хозяйстве, как и прежде, останется матушка Кейти. А настоятельницей я назначил Дебору. Она доросла до серьёзной должности, но ты могла бы помогать ей время от времени, – вопросительно посмотрел на жену Император.

- Я сделаю это, – нежно поцеловала его Эрика и вдруг вспомнила: – А Кейт? Как таинственная волчица назвала её?

- Никак не назвала! – развёл руками Ричард. – Я пытался разобраться и со временем понял, что Марго думает о Кейти, как о матушке, мамочке... Не знаю, почему волчица не решается дать ей личное имя.

- Кейт бывала здесь неоднократно, – догадалась Императрица. – Интересно, как скромная деревенская женщина ведёт себя здесь наедине с Белым Волком?

- Не скажу! – засмеялся Император. – Тебе бы понравилось, если бы я обсуждал с ней наши с тобой тайны? Впрочем, я не возражаю против вашей доверительной беседы наедине. Быть может, после разговора с Кейт ты поймёшь, насколько различаются между собой люди. То, что кажется одному необходимым, для другого – бессмысленная шалость.

- Не хочешь ли ты сказать... – изумилась Синяя Птица.

- Кейти содержит Логово в чистоте и порядке. После трудов праведных она окунается в подземный водоём, а затем крепко засыпает на шкурах. Матушка спит здесь недолго, но достаточно для того, чтобы выйти из пещеры отдохнувшей, бодрой, помолодевшей, – пояснял Учитель жене, как несмышлёной ученице. – Знаешь, Кейт даже не заговаривает со мной здесь. Когда мы сталкиваемся с ней в Логове, молчим обо всём на свете...

- Кейти заходит сюда и в твоё отсутствие? – удивлённо посмотрела на мужа Эрика. – Волки пускают её в пещеру?

- Им и в голову не приходит останавливать матушку, – Ричард улыбнулся жене, как… любимой дочери.

В памяти Эрики накрепко запечатлелась картина. Белый Волк восседает на вершине скальной возвышенности, погрузив руку в густую шерсть Марго, голова которой расслабленно лежит на его коленях. Под горой на траве сидит Синяя Птица, в ногах которой копошится волчонок, норовящий ухватить зубами подол платья Её Императорского Величества.

Три фрегата Его Императорского Величества вышли в море из Софийской бухты на юг, чтобы пройти парадным строем мимо входа в легендарный канал, взглянуть на высокий снежно-белый обелиск над ним и двинуться в западном направлении. На капитанском мостике флагмана стоял главнокомандующий военно-морским флотом Империи Белого Волка Джеффри Симэн, помимо высокой должности получивший за военные заслуги звание Адмирала.

Буйный океан оправдывал своё название. Оставив за кормой родной материк, Адмирал Симэн направил головной фрегат строго на запад. Свежий ветер весело дул в паруса, но вскоре заштормило. Знакомые с трудностями морских путешествий пассажиры переносили качку стоически. Мучилась только София, впервые попавшая в подобную передрягу. Вероятно, Маркизе пришлось бы совсем туго, но к её изумлению и радости, Ричард ни на шаг не отходил от приболевшей путешественницы. Он определил Соню в императорскую каюту и ухаживал за ней, как только мог.

«Ну, почему я такая невезучая? – с горечью думала она. – Мне бы сейчас обнять его, поцеловать... А вместо этого... Боже, нет! Зачем ты принёс мне ночную вазу?! Что же ты делаешь со мной, родной мой, несравненный мужчина...» В отношениях с Соней для Ричарда не существовало запретов. Своими ласками и неуёмными желаниями он мог довести её до истерики, своей нежностью – до слёз... Но сейчас, когда Белый Волк целовал в очередной раз пересохшие губы Софии, протирал влажной марлей её лицо и тело, она осознала, что в жизни присутствуют ощущения, куда сильнее любовного жара... Вероятно, Ричард мог усыпить Маркизу, пользуясь своими сверхчеловеческими способностями, но он хотел, чтобы она уснула естественным образом. Белый Волк не сомневался, что после первого испытания любой следующий шторм будет Соне нипочём. Своей цели Ричард добился.

В кают-компании его ждали... Кимико смотрела на Учителя с таким восторгом и нежностью, что он поспешил отвернуться. На лице Графини Анны читался неподдельный интерес и непонимание. Виконт Хавьер улыбался столь солнечно, что можно было забыть о шторме в океане. «Ксавье, не сочти за труд, поинтересуйся у капитана, не желает ли он напоить нас ромом», – попросил Ричард ординарца и подсел к Анне.

- Почему ты делаешь всё сам? – немедленно и вроде бы сдержанно спросила она, но прилюдное обращение к Императору на «ты» выдало волнение Графини.

- Не всё, – Белый Волк улыбнулся и сжал её изящные пальцы своими ласковыми лапами. – Например, сколько бы я не упражнялся в живописи, до твоего мастерства мне далеко.

- Неправда, твои карандашные рисунки выше всяких похвал! – парировала она.