Тогда же, то есть в лето Господне 1191, у римлян начал править Генрих[311], сын Фридриха I; правил он восемь лет. Его короновал и увенчал императорской короной папа Целестин[312], наследовавший Клименту. И тогда император отдал папе Тускул[313], а папа отдал его римлянам. Римляне же разрушили город и крепость, а тускуланцам выкалывали глаза /f. 214b/ и наносили другие безобразные увечья. Затем император с супругой Констанцией, дочерью покойного короля Сицилии Рожера и сестрой короля Вильгельма[314], отправился в Апулию, чтобы получить королевство, которое ему досталось по праву наследования после смерти брата жены. Но в Палермо уже поставили и короновали Танкреда. И вот, когда императрица прибыла в Салерно, жители схватили ее недостойным образом и отправили в Мессину к королю Танкреду; он держал ее в палермском дворце с почестями, подобающими супруге императора. Император же лишился своих надежд и чаяний при осаде Неаполя, так как почти все его люди погибли от чумы.
В том же году случилось бедствие, которое кремонцы называют «дурной смертью», ибо те из них, которые объединились с бергамцами у Чивидате, замка бергамцев, против жителей Брешии, по суду Божию нападали друг на друга и даже сбрасывали [друг друга] в реку Ольо; многие были захвачены в плен, а многие – убиты. Но император, возвращаясь из Апулии, освободил пленных из темницы, и отдал этим кремонцам Крему и закрепил это привилегией. После этого он вернулся в Германию. Танкред вернул ему супругу.
В 1192 г., во времена императора Генриха VI, были такие дожди с градом, молниями и бурей, каких не помнят и в старину. В самом деле, вместе с дождем с неба низвергались кристаллы величиной с яйцо, которые уничтожили деревья, виноградники и посевы и убили много людей. Видели также, как вороны и бесчисленные птицы, летающие в воздухе во время этой бури, несли в клювах горящие угли и поджигали дома. Генрих всегда проявлял самовластие по отношению к Римской /f. 214c/ Церкви. Поэтому Иннокентий III[315] после его смерти[316] воспротивился возведению на престол его брата Филиппа и склонился на сторону Оттона[317], сына герцога Саксонского, повелев возвести его на германский престол в Аахене.
О захвате города Константинополя
Тогда же многие французские бароны, отправившиеся за море для освобождения Святой земли, захватили Константинополь.
О том, как по наущению короля Англии ассасины[318] убили маркиза Монферратского
В лето Господне 1192 король Англии, находясь в Аскалоне, озабоченный и своим возвращением [на родину], и управлением Святой землей, спросил у войска, на кого надежнее всего было бы оставить завоеванную землю и ту, которая еще будет завоевана. После того как были высказаны различные пожелания (ибо некоторые предпочитали немиропомазанного Гвидо, некоторые непобедимого маркиза, иные – графа Шампанского), королем избрали маркиза и утвердили в присутствии войска. И вот король Англии торопит маркиза как можно скорее получить королевскую инфулу и скипетр.
В четвертый день перед майскими календами [28 апреля] были представлены грамоты. В тот же самый день ассасины с криками: «Не будешь ты маркизом, не будешь королем!» – убили маркиза. Один из убийц был сожжен, другой, когда с него сдирали кожу, признался, что его господин Старец гор послал его совершить это [убийство] по приказанию короля Англии. На третий день беременную супругу[319] [маркиза] против ее воли сочетали браком с прибывшим туда графом Шампанским Генрихом. Он поспешно возвратился в Акру, овладел городом и не позволил Гвидо вступить в него. Поэтому король Англии передал Гвидо Кипрское королевство[320], купленное за 20 тысяч безантов.
О Саладине, осадившем Яффу
После этого Саладин осадил Яффу; в ней Рудольф, выбранный патриархом, заключил с Саладином перемирие на условии, что, если в двухдневный срок он не получит помощи, он сдаст ему город. И поскольку у патриарха не было другого человека, он, ради своей паствы, отдал в заложники самого себя. По прошествии двух дней король Англии с пизанцами на корабле пристал к берегу и, проявив храбрость, прогнал сарацин, осаждавших крепость. Кастеллан предоставил /f. 214d/ королю коня. Он, один-единственный рыцарь[321], и сопровождающие его пехотинцы за городом на виду у турок располагаются лагерем. Турки, обращенные в бегство нападением этого единственного рыцаря, приходят в полное замешательство. Подоспевшие христиане натягивают палатки. Турки очень опасались, как бы такой свирепый король не захотел напасть на Египет. Что же дальше? После того как оба войска обратились в бегство, было заключено перемирие на три года на том условии, что Аскалон должен быть разрушен и им не будет владеть ни та ни другая сторона. Но король совершил грех, не освободив патриарха-заложника, находившегося в оковах. И вот христиане приходят ко [Гробу Господню][322] и обнаруживают там обнаженного эфиопа, собирающего, к бесчестию христиан, жертвенные дары.
О том, как король Англии, приказавший убить маркиза, был схвачен и пленен в некой кухне, когда он в одежде оруженосца жарил кур
Но король не пожелал идти для поклонения Гробу, находившемуся в руках неверных, и поспешил с возвращением. Подозреваемый в причастности к смерти маркиза, он в одежде слуги тамплиеров и госпитальеров достиг невредимым Австрии, отпустив своих людей в разных местах. Там, когда он жарил кур, его обнаружили, схватили и привели[323] к герцогу Австрийскому. И вот, узнав о том, что герцог Австрийский захватил английского короля, возвращавшегося в одежде слуги, император [Генрих VI] взял короля под стражу, ибо, как полагали, тот что-то злоумышляет в Сицилийском королевстве против императора и является гнусным устроителем убийства маркиза. В конце концов император отпустил его, заключив с ним выгодное для себя соглашение.
В лето Господне 1194 император Генрих вновь пришел в Италию и, дойдя до нижней части ее, покорил Апулию, Калабрию и Сицилию и, захватив все силой, увез в Германию имущество страны и сокровища королевства; он взял в плен королеву и сына ее[324], который наследовал отцу, и всех, кого пожелал. О, сколь заслуженно Божие воздаяние, которое не оставляет безнаказанным ни одного /f. 215a/ злодеяния! Первенствующие, «строящие козни в тайне с богатыми, какою мерой меряют, такою и им будут мерить, и каким судом они судят, таким будут и они судимы»[325]. А Филипп, брат императора, нашел в палермском дворце вдовствующую дочь константинопольского императора Исаака II Ирину, бывшую замужем за Рожером Старшим, сыном Танкреда, и сочетался с ней законным браком. А этого Исаака II, императора, ослепил его брат Алексей[326] и, бросив в темницу сына его Алексея, захватил власть.
В лето Господне 1197 император, вновь прибывший в Италию, скончался на Сицилии, где и был предан погребению.
