– Так запасы к зиме делать пора. Бортники3 мед скоро принесут, мельники – муку, травницы – свои сборы. Все это зимой пригодится.

Я, бывшая городская жительница, все покупавшая в супермаркетах, только вздохнула, про себя, правда. Мед, мука, травы… Что-то еще, что точно нужно прикупить. На зиму. И почему я не в столице империи оказалась? Как здесь вообще люди выживают, особенно те, у кого мало золота?

У меня, конечно, золото имелось. В кабинете третьего супруга я на днях нашла документы, в которых перечислялось наследство от всех трех мужей. И там было, гм, прилично. Но, имея неплохой жизненный опыт, я знала, что деньги имеют свойство испаряться, особенно когда нужно закрыть сразу уйму финансовых дыр. Какой бы практичной я ни была, а поступлений в ближайшее время не предвиделось. Совет «тратить меньше» в данном случае, к сожалению, не срабатывал.

И потому все, что мне оставалось прямо сейчас, – это выдать Эльвире деньги. Те же десять золотых. И пригоршню серебра. Эльвира уверила меня, что на все хватит: и на крышу, и на запасы. Я только скептически хмыкнула, опять про себя. Как бы не пришлось повторно монеты выделять.

С поварихой я встречаться не стала – передала Эльвире бумажку с наспех записанными пожеланиями для меню. И хватит. Пока что да, хватит. А то одни траты и расстройства. Вот так зайду на кухню, и окажется, что посуда нужна, продукты нужны, дрова для печки просто необходимы, причем еще вчера. Да и вообще, госпожа, раскошеливайтесь!

Следующие сутки я читала, изучала все справочники, которые могли пригодиться. Нашла в книгохранилище один том по животноводству, один, посвященный рыбам этого региона. Ну и заодно заново пролистала книгу по сельскому хозяйству.

Вроде не так много литературы. Но… Моя голова к концу обучения напоминала чугунный шар. Я, конечно, запомнила не так много, как хотелось, но уже знала, что в моем владении имеются реки, богатые рыбой, и леса, в которых много дичи. А значит, от голода я не помру. Правда, хотелось бы, чтобы и крестьяне выжили. Иначе на следующий год часть деревень опустеет – народ потянется на заработки в город, некому станет землю пахать.

Покончив с чтением справочников, я задумалась над посещением замка и другого поместья. Надо, надо было туда доехать. Следовало и с управляющими увидеться, и с экономками переговорить. Да и вообще, понять, есть ли там экономки и управляющие.

На ловца, как известно, и зверь бежит. В моем случае эта пословица сработала просто превосходно – через сутки после разговора с Джоном появился еще один управляющий, тот, который занимался вторым поместьем и прилегавшими к нему землями.

Служанка объявила о его приезде примерно через час после завтрака. Я как раз сидела в кресле в спальне, у открытого окна. На улице было жарко. Лето снова вступило в свои права.

Услышав о человеке, с которым давно пора было пообщаться, я с готовностью кивнула:

– Передай, я сейчас спущусь.

Служанка убежала.

Я поднялась из кресла и уверенным шагом направилась на встречу.

Этого управляющего звали Норд. Он был ниже Джона и выглядел более щуплым. Но взгляд у него был внимательным и цепким.

– Ваше сиятельство, погорельцы у нас, – сообщил он после того, как поклонился. – Пять домов сгорело в деревне поплоше.

– Почему сгорело? – нахмурилась я.

– Так молния ударила в дерево. А то росло как раз между двух домов. Вот пожар и начался. Пока потушили, с ведрами-то, ночью, пять домов сгорело. Хорошо, люди все живы остались.

Отлично. Просто прекрасно. И? Вот что мне делать в такой ситуации? Деревня, как сказал управляющий, не самая богатая. Без крова осталось пять семей. Впереди – дождливая осень и морозная зима. Как мне быть? Дать денег на постройку домов? А где гарантия, что управляющий их себе не заберет? Или крестьяне не потратят на то, что, по их мнению, нужнее?

Кстати о крестьянах.

– Давно это случилось? – уточнила я.

– Так третьи сутки уже, как раз когда гроза была.

Да, действительно, пару-тройку дней назад была гроза. Я еще лежала в постели и думала, есть ли в усадьбе громоотвод.

– И где сейчас погорельцы?

– Так у родни своей, ваше сиятельство, кто где.

Мне в голову пришла хорошая идея. Ну, это я была уверена, что идея хорошая.

– Мне в усадьбу нужны рукастые люди, – сообщила я. – На осень и зиму ищу швей, ткачих, каменщиков, плотников, в общем, строительный люд. И кузнецов. Строители с кузнецами будут жить в самой крупной деревне этого поместья. Швеи и ткачихи – в самой усадьбе. Принесут клятву на эти месяцы. Весной я щедро заплачу им за работу. И если захотят, вернутся домой, с деньгами и возможностью построить себе дома.

Норд снова поклонился:

– Я передам, ваше сиятельство.

Так, с этим разобрались. Уже легче прожить.

– Как продвигается сбор урожая? – вспомнила я общение с Джоном.

– Справляемся, ваше сиятельство.

– Зерна хватает?

– Да, пока все в порядке.

Ага. То есть у Джона дожди виноваты, в недороде-то, а у Норда все нормально. Интересно, почему? Джон – нерадивый хозяйственник? Или на землях Норда выпало меньше осадков?

Я задала еще несколько вопросов, Норд отвечал четко, прямо, не пряча взгляд, что мне понравилось.

Он ушел, довольно быстро, я осталась. Сидела и думала, правильно ли поступила, выдернув крестьян одного поместья в другое. Все же разные управляющие, разные деревни. Образ жизни, допустим, один и тот же. Но хозяева изначально различались. Теперь, правда, хозяйкой стала я, объединив поместья. Но все равно, так ли было необходимо выдергивать крестьян в другую деревню?

Тем временем в холле хлопнула входная дверь, послышались громкие голоса. Кто-то излишне активный, явно мужского пола, кричал, выражал свое недовольство, явно пытаясь прорваться ко мне.

– Не дом, а проходной двор, – проворчала я себе под нос.

Но с места не встала. Мне было интересно, как закончится эта ситуация, сможет ли визитер дойти до пункта назначения.

Смог.

Дверь в гостиную буквально отлетела, впечатавшись в стену напротив. И на пороге появился высокий широкоплечий детина лет тридцати пяти-сорока. Одет он был во что-то, отдаленно напоминавшее старомодный камзол и штаны, и то, и другое сильно потертое и изношенное. Держался детина уверенно, кланяться не спешил. И я даже заинтересовалась этим появлением непонятной личности в моем доме. Кому это так хочется за свой счет у меня ремонт проводить?

– Аделина! – рыкнул незнакомец.

– С утра была, – кивнула я. – И?

– Не придуривайся!

Очень интересно… Орем, да еще и на «ты»… Мужчина, вы кто? Вам жить надоело?

– Мне тетушка рассказала, как ты «добра» к своим племянницам! – между тем продолжал орать детина. – Своих детей нет, так и на родню плевать?! Ты вообще думаешь о будущем?! Их будущем! Да на них никто никогда не посмотрит, если он вот за этих вот… выйдут! Тебе жалко несчастных десяти золотых?! Ты же в золоте купаешься! Три мужа, Аделина! Три! И каждый оставил тебе имущество! Да если ты тот замок продашь, и то сможешь десятки лет жить безбедно! А ты жалеешь десять золотых!

До меня наконец-то дошло. Передо мной стоял и драл глотку Дортас норт Жарский, мой двоюродный братец. Я смотрю, потребительское отношение прет изо всех щелей. И дочерей его мне нужно обеспечить, и об их будущем подумать. И не позволить выйти за безродных. Видимо, и приданным неплохим снабдить, кровиночек. А родители-то на что? Просто на кровати полежать? Или они – придаток к своим детям?

Дортас наконец-то выдохся и замолчал. Что ж, значит, теперь мой черед говорить. Только вряд ли ему понравится то, что я хочу сказать.

– Все сказал? – лениво поинтересовалась я. – Дорогой мой брат, не стоит быть таким требовательным, тем более к тем, кто тебе ничего не должен. Как ты правильно заметил, деньги у меня появились от трех мужей, а не от тебя и не от наших родственников. А значит, и тратить их я могу так, как считаю нужным, не интересуясь твоим мнением. У Динары и Вестаны есть родители. Вот они пусть и обеспечивают своих дочерей. Не нравятся женихи? Найди других. Сам. И приданым тоже обеспечь своих дочерей сам. И, Дортас, предупреждаю: если ты еще раз попытаешься повредить что-то из моего имущества, как ты сделал это с дверью, ремонт здесь будешь оплачивать сам. Я обращусь к главе округа с соответствующей просьбой. А теперь, дом, выставь его отсюда. И не пускай без моего приказа.