Немного румян и красная губная помада из косметички добавили цвета ее мертвенно-бледному лицу. Перемены в ее облике просто поражали. Длинные волосы спрятали костистый татуированный череп и смягчили линии щек и подбородка, а контактные линзы осветлили глаза, которые из темно-фиолетовых превратились в кристально-голубые. Не осталось ни следа от Розы Мьюноз.

– Кто-нибудь когда-либо говорил, что вам идет рыжий? – с робкой улыбкой спросил Дэн. Однако это не было просто неубедительной попыткой растопить лед. Он на самом деле так считал. Если бы она не была фиолкой...

Хотя лицо Линдстром изменилось, его выражение осталось прежним; в нем сквозили обида, покорность и легкая печаль.

– Вот. Сделайте полезное дело. – Она протянула ему сумку и коробку от парика.

– Давайте выйдем через черный ход.

Вежливо промолчав, Дэн внимательно проследил за тем, чтобы его пальцы не соприкоснулись с пальцами Линдстром, когда она вручила ему багаж. Он знал, что фиолы могли использовать людей в качестве «камней преткновения», и в отличие от Гектора Мьюноза Дэн не имел никакого желания разговаривать с призраками из своего прошлого.

Это только на несколько дней – на неделю, максимум на две, напомнил он себе. Пока она не дотрагивается до меня...

Спутники покинули здание суда через служебную часть, предназначавшуюся исключительно для судей, офицеров полиции и обвиняемых. Если бы они поехали на лифте, то были бы на первом этаже менее чем через пять минут, однако Линдстром настояла, чтобы они спустились по лестнице.

Дэн поднял бровь.

– Клаустрофобия?

– Хорошая зарядка, – прозвучал лаконичный ответ, когда они вышли на площадку запасной лестницы на девятом этаже.

– Вам легко говорить. Вы не несете чемоданы.

Репортеры и папарацци все еще слонялись у дверей здания суда, вне сомнений надеясь сделать снимки лысой фиолки с фиолетовыми глазами. Но никто даже не взглянул в сторону Линдстром, когда они с Дэном вышли из здания и побрели по Темпл в направлении Лос-Анджелес-стрит.

На углу находился контрольный пункт, через который разрешалось проезжать лишь машинам уполномоченных, но улица была открыта для пешеходов, и они прошли еще полквартала, пока не добрались до цементного глетчера, опиравшегося на цилиндрические железобетонные колонны – монолитного входа в Паркер-центр, здание администрации полицейского департамента Лос-Анджелеса.

Пройдя под глетчером, они углубились в оснащенную кондиционерами штаб-квартиру полиции, и Дэн наконец насладился освежающей прохладой, пришедшей на смену адской жаре улицы.

Он провел Линдстром на второй этаж и постучал в дверь небольшого конференц-зала. Дверь открыл мужчина с суровым лицом, кофейного цвета кожей и аккуратно подстриженными черными волосами. Узел его галстука свободно висел под расстегнутым воротником белой рубашки, выглаженной с военной точностью.

– Как раз вовремя! Я уже начинал думать, не надо ли нам вносить вас двоих в список жертв.

– Позвольте представить моего босса, Эрла Кларка, – сказал Дэн Линдстром, когда мужчина отступил в сторону, позволяя им пройти. – Он специальный агент в группе, расследующей это дело. Эрл – Натали Линдстром.

Спецагент Кларк протянул руку, которую она без энтузиазма пожала. Дэн содрогнулся. Проскользнули ли мимо нее в этот краткий момент контакта тени мертвых людей из прошлого Кларка? – думал он. – И беспокоился ли об этом Эрл?

Поставив сумку и коробку Линдстром возле двери, Дэн сделал жест в направлении темноволосой женщины в бежевом брючном костюме, сидевшей за длинным столом, заваленным открытыми папками с материалами, фотографиями и разнообразными уликами.

– А это – Йолена Гарсиа, детектив из восточного округа департамента полиции Лос-Анджелеса.

Гарсиа встала, протянув Натали руку.

– Рада познакомиться.

Как и Линдстром, Гарсиа, казалось, никогда не улыбалась и проявляла чрезмерный профессионализм, как человек, которому приходится бороться, чтобы завоевать уважение окружающих.

– Детектив Гарсиа отвечает за местные расследования, – пояснил Дэн. – Натали (могу я звать вас Натали?)... Натали говорит, что контактировала с некоторыми жертвами.

Кларк и Гарсиа обменялись взглядами.

– Интересно. – Кларк взял со стола снимок «три на четыре» и вручил его Линдстром. – Слышали что-нибудь от нее?

Впервые после судебного заседания каменное выражение Линдстром дрогнуло: глаза заблестели, губы задрожали. Заглянув через ее плечо, Дэн увидел, что на фото изображена маленькая девочка с золотисто-рыжими волосами и фиолетовыми глазами. Широкая бессмысленная улыбка обнажала дырки на месте двух левых верхних зубов; она держала в руках пестрого кота, который был почти одного с ней размера.

Дэн узнал снимок из инструктажа, который утром дала ему Гарсиа.

Линдстром вернула фото Кларку.

– Нет, она не стучалась. Она?..

– Мы надеялись, что вы скажете нам это. Она исчезла вчера. Мы еще не нашли ребенка, если это что-то значит. Конечно, мы не нашли и остальных. – Кларк бросил фото на стол рядом с открытыми папками материалов. – Он прячет тела после смерти, так что даже жертвы не могут сказать, где они.

– Кто она была? – То, что Линдстром сказала о девочке в прошедшем времени, заставило Дэна вздрогнуть.

– Лори Гэннон, – ответила Гарсиа. – Сиделка, которая должна была присматривать за ней, спала в доме, когда услышала, что Лори кричит на заднем дворе. К тому времени, когда она выбежала на улицу, Лори исчезла. Сиделка видела человека в черном, который перелез через задний забор и убежал прочь. Исходя из роста и телосложения, это, как она считает, был мужчина. – Детектив нахмурилась. – С его плеча свисал наполненный полиэтиленовый мешок для мусора.

– Вы обнаружили что-нибудь на месте преступления? – спросил Дэн.

– Ни отпечатков, ни волокон – парень сработал чисто. Вот все, что нам удалось раздобыть. – Детектив показала гипсовый слепок подошвы. – «Рибок», десятый с половиной размер. Новые, судя по виду. Мы обнаружили следы на некоторых участках голой земли на лужайке за домом.

– Отлично. Это сужает круг подозреваемых до нескольких миллионов. Что насчет машины убийцы?

Гарсиа отложила отпечаток подошвы, покачав головой.

– Мы вычислили, что он парковался здесь, в аллее, которая проходит за задним забором Гэннонов. – Она показала пальцем на схему места преступления и окрестностей. – Мы опросили соседей, но никто не помнит, чтобы машина въезжала или выезжала с этой аллеи; большинство людей там на целый день уезжают на работу. Единственная хорошая новость: мы не нашли следов крови девочки, это хоть какая-то надежда.

– Почему она была не в Школе?

Вопрос Линдстром удивил Дэна и остальных.

– Смешно, что вы спрашиваете, – сказал Кларк. – Мать забрала ее из Школы на прошлой неделе, прежде чем мы даже подумали о том, что дети могут стать мишенью для убийцы. Миссис Гэннон убеждена, что это мы забрали ее дочь.

– Это сделали вы? – К Линдстром вернулось ледяное спокойствие, и Дэн представил, что видит, как ее фиолетовые глаза просвечивают сквозь голубую оболочку линз.

– Мы не имеем к этому никакого отношения, – свирепо посмотрел на нее Кларк.

– Без сомнения, Корпорация теперь взяла под охрану всех детей.

– Для их собственной безопасности, – лукаво ответил спецагент.

Дэн решил разрядить возникшее между ними напряжение.

– Может, скажете нам, кто из них контактировал с вами?

Он указал на открытые папки с материалами, и Гарсиа подтолкнула их вперед, чтобы показать Линдстром. Фото каждого пропавшего фиола было прикреплено внутри папки вместе с листом, содержащим его личные данные, информацию о семье и регистрационный номер Североамериканской Корпорации Загробных Связей. Плоские, на казенной бумаге поляроид, все они напоминали криминальные снимки, каждый изображал мужчину или женщину с лысой головой и фиолетовыми глазами.

Не считая нужным читать напечатанное на листе данных имя, Линдстром указала на фото черного мужчины со впалыми щеками.