Она пыталась удержать костыли и одновременно залезть в карман за телефоном, и всё это делала, стоя на одной ноге.

— Добрый день. Давайте я вам помогу, — просто сказал Арай, подходя к ней со спины.

— Господи! — воскликнула женщина и выпустила костыли, которые с грохотом полетели на землю. — Как вы меня напугали!

— Простите, не хотел.

Он поднял лёгкие алюминиевые конструкции, удивившись их весу и тому, как далеко шагнула медицина, пока всё его время занимала работа; протянул их женщине, топтавшейся на одной ноге и пытавшейся удержать равновесие. Взглянув в её лицо, удивился, что она улыбалась.

— Здравствуйте, — кивнув, сказала ему, как давнему знакомому, но, заметив его изумление, рассмеялась. — Вы меня не узнали? Это же я вчера в вас тряпкой попала.

— Да не может быть! — вырвалось у Арая. — Ты была пожилая, с гулькой на голове. А вы…

Он разглядывал её, не скрывая недоверия: на вид собеседнице было лет тридцать пять; светлые, густые, длинные волосы без чёлки, чуть волнистые, свободно раскинулись по плечам; серо-голубые глаза с легкой сеточкой морщин в уголках; открытая улыбка. Наконец, женщина не выдержала и рассмеялась. Именно эти звуки развеяли последние сомнения, Арай ни с чем не перепутал бы этот заразительный негромкий смех. Он покивал и тоже улыбнулся.

— Вот теперь узнал. Вы Тамрико.

— Ой, ну что вы! Я Тамара. Это тётя Соня меня так с детства зовёт. У неё пунктик на всём грузинском, уж не знаю, почему. А мы всем двором раскручиваем эту тему.

— Интересно, — ничего не понимая, поддержал разговор Арай.

— А что вы здесь делаете? Вчера произвели фурор среди наших дам и сегодня решили закрепить успех?

— Сам не знаю. Просто ехал мимо, завернул в этот двор… Всё-таки вам нужна помощь?

— Да я такси вызову. Мне сегодня обещали снять гипс, — махнув рукой, сказала Тамара и добавила чуть тише, — уж в который раз.

— Не понял.

— Несколько раз… исправляли свою работу. Или я такая «счастливая». В общем, не так что-то было… Но это ерунда.

Она снова включила телефон, листнула страничку на вызов такси.

— Нет уж, я вас отвезу, — твёрдо произнёс он, — мне несложно. До машины дойдёте? Она вон там стоит, под деревом.

— А если я скажу «нет», вы меня на руках понесёте? — серьёзным тоном обратилась к нему и чуть наклонила голову к плечу, будто приценивалась к реакции мужчины.

Арай опешил от такого предположения, но женский смех быстро вывел его из ступора.

— Ой, ну я не могу на вас, — с улыбкой сказала Тамара. — Чувство юмора, видимо, обошло стороной ваши будни. Не беспокойтесь, я сама…

Мужчина молча забрал у неё сумку и направился к тёмно-синей машине.

— Эй! Я не сказала «да», милорд!

— Вы не сказали «нет».

— Хоть представьтесь. Вдруг вы какой-нибудь тайный бандит или горячий джигит, который украдёт меня и увезёт далеко-далеко в горы.

Говоря всё это, она не сдвинулась с места, лишь удобнее устроилась на костылях, перенеся на них вес тела. Ей не хотелось показывать незнакомому человеку, как дрожат руки от напряжения, как болят плечи и спина от спуска с четвёртого этажа.

— Всё гораздо прозаичнее, — ответил он, оставляя сумку в салоне автомобиля и возвращаясь назад, к женщине. — Аракелян Арай Александрович, директор по охране труда и промышленной безопасности всем нам известного металлургического завода. Сорок лет. Разведён, отец трёх сыновей. Рост метр восемьдесят пять, вес восемьдесят. Размер одежды почти пятидесятый, обуви — сорок четвертый. Глаза карие, волосы чёрные с проседью. Проживаю в гостинице «Металлург», недалеко от вас.

Она смотрела на него широко открытыми глазами, в которых плескалось удивление и растерянность. Воспользовавшись её задумчивым состоянием, Арай забрал костыли и опёр их на скамейку, затем легко подхватил женщину на руки и быстро донёс до машины. Отодвинув переднее сиденье, чтобы было свободнее, посадил её и вернулся за костылями. Через минуту сел на водительское сиденье и спросил:

— Куда ехать?

— Вы меня всё-таки похитили, — указывая на него пальцем, припечатала Тамара, но тут же рассмеялась и ответила. — На восьмой микрорайон, в «травматологию».

— Ясно. Едем.

Какое-то движение и отблеск на одном из балконов отвлекло его внимание: приглядевшись, увидел ту странную женщину, наблюдавшую вчера в бинокль. Сейчас она так же смотрела то на его машину, то на соседний дом.

«Удивительно она одета. На улице очень жарко, а на ней опять тёплая кофта и даже шапка. Старенькая совсем женщина, согнутая уже», — подумал Арай, а вслух поинтересовался у пассажирки.

— Кто эта любопытная дама на балконе? Ответственная по двору за мораль и нравственность?

— Где? А, на третьем этаже? Это тётя Фрося. Она одинокая, плохо видит, а очки носить не любит, вот и пользуется биноклем, чтобы быть в курсе всех событий.

— А где же остальные соседи? Вчера здесь было довольно шумно.

— Не поверите: у них воскресный выход «в свет». Кто-то отправился в парикмахерскую, кто-то на маникюр. В общем, наши дамы заняты наведением женской красоты. Когда чуть спадёт жара, у них будет воскресная вечеринка. Тут и модный показ, и демонстрация причёсок. Мужей почти ни у кого не осталось, к сожалению. Мужчины меньше живут. Но наши женщины преклонного возраста молодцы, держатся.

Он чуть улыбнулся, встретившись с ней взглядом в зеркале заднего вида. Вдруг ожил его телефон. Лицо Арая сразу стало серьёзным, чуть дёрнулась щека.

— Слушаю, — ответил он и едва заметно вздохнул. — Здравствуй, Лариса.

Тамара сглотнула, заметив изменившееся настроение мужчины. Она видела, как он медленно положил руку себе на колено и раскрыл ладонь, потом чуть сжал пальцы, отпустил, снова сжал. Со стороны казалось, что эти упражнения помогают ему сдерживать себя. Телефон был плотно прижат к уху, но до Тамары всё же долетали визгливые нотки говорившей женщины, почти кричавшей.

— Я понял. Буду через пятнадцать минут. Только не оставляй его одного не ули… Не дослушала, бросила трубку, как всегда, — констатировал Арай, заводя со вздохом машину. — Вы не возражаете, если мы заедем за моим сыном? Это по пути, вы не опоздаете.

— Конечно. Да у меня и нет назначенного времени. Просто надо прийти сегодня. А сколько лет мальчику? — спросила она.

— Семь. Он немного… необычный. Молчаливый очень. Мне разрешили забрать его на две недели, пока я в отпуске. Это невыносимо мало.

В его голосе прозвучала такая тоска, что у Тамары запершило в горле от подкативших слёз. Арай замолчал, а она не рискнула больше ничего спросить, чувствуя, что ему не до разговоров.

Через некоторое время он притормозил у бордюра, не съезжая с дороги, и повернулся к Тамаре.

— Я схожу за ним. Не скучайте. Включить музыку?

— Не надо.

Она наблюдала, как быстро двигался мужчина, спешивший к мальчику, одиноко сидевшему на качелях в глубине двора. Издалека ей показалось, что у ребёнка горб на спине, но потом разглядела детский рюкзак. Арай присел перед сыном на корточки, что-то сказал, но реакции никакой не последовало: малыш даже не поднял головы. Отец выпрямился, аккуратно взял мальчика за руку и повёл за собой. Они шли медленно. Тамара видела, как напряжён мужчина, а сын, наоборот, безразличен ко всему. Она огляделась в поисках детского кресла, но не нашла его в салоне. Дверь открылась, Арай забрал рюкзак, подсадил сына, пристегнул его ремнём и извиняющимся тоном произнёс:

— Не успел купить кресло. Оштрафуют, если остановят. Но мы поедем осторожно.

Тамара рассматривала мальчика, который вообще не обратил на неё внимания, словно рядом с ним никого и не было. Лёгкий спортивный костюм светло-зелёного цвета и кроссовки казались не совсем новыми, носы обуви облупились, на штанишках виднелись зацепки.

— Шура, — обратился к сыну Арай, — мы подвезём тётю в больницу, поможем ей, ты согласен?

Никакого ответа не последовало: ребёнок всё так же сидел, опустив голову. Отец тяжело вздохнул, завёл двигатель, и машина тронулась с места. Тамара поджала губы. Её беспокоило состояние мальчика.