И вот Кулио пропел свой последний куплет, и я понимаю, что организовать радио у меня никогда не хватит смекалки, а написать душераздирающе-трогательный роман – таланта. Приходится возвращаться к действительности и вытаскивать из-под остывающей лапши все еще холодный пирожок.

Не знаю, как вы, а я перед тем, как заварить лапшу, её крошу, чтоб можно было загребать ложкой. Это необходимость, когда постоянно носишь галстук: длинная лапша, когда ее, выпучив глаза, с хлюпаньем, пытаешься всосать в рот, плескается бульоном не хуже избалованного ребенка. А так, раздвинул подальше от эпицентра лотки с договорами и письмами, закинул галстук на плечо, засучил рукава, неспешно взял ложку в правую руку, пирожок в левую, пожелал коллеге напротив приятного аппетита и принялся за еду.

Ну и как обычно во время «american-style» еды необходимо чем-то занять глаза, чтоб хоть каким-то органом восприятия отстранится от поглощаемого ужаса грядущего гастрита. Влезаем на «Ютюб» или «Вконтакте», ищем забытые армянские мультфильмы про Масленицу и, отключив мозг, начинаем есть, макая кирпичного выродка в красный бульон.

Выковыряв всю лапшу, выпиваем с уголка жгучий и малоприятный бульон, невольно надкусывая пенопластовую емкость и проглатывая соевые ошметки якобы мяса. Во рту образуется едкий привкус горького пластика, отдающий неприятной щекоткой в переносице.

Ну вот и остается последнее блюдо сегодняшнего обеда – остывающий кофе. Будь этот кофе горячим, он был бы не настолько плох в своем вкусовом убожестве, но, к сожалению, кипяток из кулера на редкость быстро остывает, непонятно почему… Может, там вода какая-то быстро остывающая?

Берем чашку, хватаем коллегу и идем на крылечко, где можно погреться под теплым летним солнышком, проглядывающим сквозь листву деревьев в палисаднике.

Единственное, что есть натурального в обеде холостяка – так это никотин и летнее солнце. Между планированием очередной пятницы и обсуждениями тачек, выкуриваю сигарету и запиваю бурдой из чашки. Я делаю это автоматически, как бы между прочим, изо дня в день, абсолютно не замечая, что жизнь моя стала похожа на холодный растворимый кофе: то, что должно было согревать и будоражить, теперь вызывает только отвращение.

Ужин. Он имеет место быть только в пятницу. И это без вопросов, безапелляционно и однозначно.

Во все остальные дни ужин не имеет значения: с понедельника по четверг как идиот пытаешься напроситься к очередной подруге на ужин с «продолжением». Иногда складывается такое ощущение, что в нашем городе единственными женщинами, которые могут готовить нормальную пищу, остались только моя мама и поварихи в столовой «АЛРОСА», остальные же только и делают, что вечерами валяют в один комок несвежую рыбу и липкий рис, а потом этими колобками кормят мужиков, пришедших к ним потрахаться. Почему именно суши? Может, они всерьез воспринимают миф о том, что морепродукты хорошо влияют на мужскую потенцию? Хотя, по-моему, «как постелешь, так и поспишь»: незатейливая пища ведет к незатейливому сексу.

В субботу ужина как такового нет, поскольку либо идешь в кино, где на пару с подругой ешь попкорн из одного картонного ведерка, либо этот вечер проглатывается очередным командным прохождением «Call of Duty». В воскресенье у бабушки наверстывается все то, чем тебя не накормила подруга – холодец, суп из потрохов, пирожки с мясом, свежая рыба, но поскольку о бабушкином ужине я уже где-то писал, останавливаться на нем не буду.

Так что остается только пятница. Холостяцкий пятничный ужин должен быть таким… таким… таким… чтоб на утро складывалось ощущение садистского удовлетворения: будто вчера вечером убил последнего единорога, сбросив на него атомную бомбу, которую сам же и оседлал, крича «Yippee ki-yay, motherfucker!».

Забегая вперед, стоит упомянуть, что меню холостяцкого ужина никогда не ограничивается только едой и включает в себя алкоголь, развлечения, женщин и дурачества…

В пятницу, всю вторую половину дня, я пытаюсь уговорить себя не упиваться сегодня, то есть решаю: «Все! Сегодня никакого литрбола! Сижу дома, хаваю печенье, смотрю «Хищника» со Шварцом. Максимум – косячок с соседом забью. И все! Зато денег сэкономлю, а то чувствую, что до зарплаты не доживу. Да и раздувшаяся печень уже на желудок давит».

Делая вид что работаю, потихоньку качаю фильмы с торрентов на выходные, и отсчитываю ежесекундные минуты до конца рабочего дня. Вырвавшись с рабочего места, встречаю скучковавшихся в холле коллег, набирающих толпу для захода в какой-нибудь ближайший кабак.

На вопрос: «Эй! Юр. отдел сегодня снизойдет до простых клерков?» отвечаю: «Юр. отдел сегодня без денег, поэтому идет домой и сосет брандспойт!»

В ответ – снисходительный хохот. В такие моменты лучше самому себя унизить, нежели потом они за глаза будут называть тебя высокомерной сволочью – корпоративная этика, мать её.

Придя домой, первым делом врубаешь музыку, что-нибудь веселое, к примеру, из «AC/DC», а если быть точнее – «It's а Long Way to the Top». Андроид неосознанно ставишь на зарядку, открытым на ленте новостей «Вконтакте» – вроде как бухать не будешь, но кто и куда из друзей сегодня намылился – знать все равно интересно, это годами выработанный рефлекс. Фоном по телеку начитает горланить Шварц, обнимающий своим полуметровым, потным бицепсом огромный M-16 с подствольником – вот это, блять, настоящий тестостероновый фильм, а не то что новомодные, полупедиковатые «Форсажи»! В восьмидесятые годы подбирали актеров для того, чтоб они убедительно смотрелись на экране, а не для того, чтоб привлечь побольше социальных слоев, включая гомосеков, лесбиянок, мечтательных задротов и неудовлетворенных селедок – людей, которые стабильно ходят в кинотеатры.

Пытаюсь смотреть фильм, пожирая печенья, вымазанные в сгущенке (глупая студенческая привычка), и СМСюсь с подругами.

На женские сообщения типа: «Приветики :) Где сегодня отдыхаешь?» гордо отвечаю: «Грин сегодня пушистый. Грин сегодня сидеть дома и дрессировать щенка =)» Вот ведь лживая сволочь! – думаю про себя, хотя в какой-то момент начинаю и сам верить, что сегодня буду сидеть дома. Но, к несчастью, в этот момент начинает трезвонить телефон, мелодия «House of Pain», значит звонит кто-то из телефонной группы «Козырные дружбаны». В какой-то момент, – кажется, это было с похмелья и от безделья, – разбил все контакты на телефоне на группы: «Козырные дружбаны», «Образцовые самцы», «Торчковые чиксы», «План «Б» телки», «Рабочие гоблины» и «Околоплавающие».

– Алло?! – наигранно сонным голосом говорю я в трубку.

– Слышь! Поехали поужинаем! – в этот момент у меня в голове ненароком всплывают моменты из фильма «Мальчишник в Вегасе».

– Нееее, пацаны. Сегодня я «пас». Отдохнуть надо, – начинаю я ломаться, как девственная селянка, но следом быстро добавляю: – А кто там с вами?

– Ну, все наши. Ты это… не парься. Мы ж тоже без фанатизма, нормально отдыхать едем. Да и ты позарез нужен, – закидывает удочку дружбанидзе.

– А че случилось? – с удовольствием глотаю наживку я.

– Да тут мужики тему надумали, хотят с тобой посоветоваться. Дашь юридическую консультацию – че-каво правильно оформить, а мы тебя домой отвезем или куда скажешь.

– А че, завтра не судьба встретится и обговорить нормально? – предпринимаю вялую попытку отказаться.

– Ты че? Мужикам, как бы, срочно надо. Им завтра ответ держать.

Шах и мат. Хуй откажешься. Не помочь товарищу – это нереальное западло. Насколько бы в пустяковой глупости не нужна была твоя помощь, при отказе мужики до смерти будут помнить, что из-за тебя просахатили тему – пацанские понятия, мать их.

Думается мне, что женщинам намного проще жить в этом мире, где нет корпоративных, пацанских, братских и прочих условностей. Женщины по большей части руководствуются в своих действиях, исходя либо от себя, либо от детей. К примеру, когда встает вопрос: «Дети или друзья» – для женщин ответ однозначен. Для мужика все далеко не так просто: «А может ли ребенок пока подождать и не ехать «на мне» к твоей маме? А то тут пацанам уже морду бьют» или: «Дорогая, может в другой раз в ресторан сходим, я тут брату обещался движок перебрать?»