– Ты же номера квартиры не знаешь, – напомнила я.

– По окнам пойму, – мрачно пообещал он.

Я машинально взглянула на окно, словно мороз нарисовал на стекле не абстрактные узоры, а нужные цифры, и выдвинула последний аргумент:

– Тебя консьержка не пустит.

Денис хмыкнул что-то неразборчивое, и я поняла, что перегибаю палку.

– Ладно, сейчас выйду, – наконец пообещала я.

Знакомство парня с мамой и милое чаепитие в семейном кругу в мои планы пока не входили.

– Буду в раздевалке, – буркнул он и отключился.

Я посмотрела на замолчавший телефон, как на живое существо, и спросила у него:

– Ну и чего ты добилась? Почётного звания не только бестолковой неумёхи, но и истерички?

– Что? – крикнула мама. – Не слышу!

– Я не тебе! – крикнула в ответ и, появившись на пороге кухни, объявила: – Я ненадолго на улицу выйду.

– На каток? – всполошилась мама.

– Кататься не буду, – туманно пообещала я.

– Надевай пуховик! – потребовала она, и я вынужденно согласилась.

В конце концов, погода для продолжения упражнений на коньках сегодня явно неподходящая – во всех смыслах.

Обувшись, я кое-что вспомнила, осторожно выглянула из прихожей – убедиться, что мама занята на кухне, – аккуратно пробежала в комнату прямо в ботинках, взяла кошелёк со своими накоплениями, на цыпочках вернулась и, уже не таясь, вышла из квартиры.

На катке, как и следовало ожидать, оказалось малолюдно – только самых преданных конькобежцев не испугал мороз и, конечно же, упёртых хоккеистов. Сегодня они были в большинстве и нахально захватили даже не треть, а добрую половину льда – в любом случае нормально покататься вряд ли получилось бы.

В раздевалке, обычно бурлящей от гомона голосов и суеты, тоже было непривычно тихо. В иные дни трудно найти место, чтобы переобуться, а сегодня красота – выбирай любое. Как ни странно, Дениса там не обнаружилось. Я ещё раз оглядела небольшое помещение, словно он мог прятаться под скамейкой, постояла в недоумении и медленно вышла на улицу. Никто не обратил на моё появление никакого внимания, но, казалось, даже продавщица в кафе провожает меня насмешливым взглядом.

Опять он меня провёл, а я купилась, как наивная малолетка. Ну, погоди, Деня! Я тебе такие танцы на льду устрою, мало не покажется! Да я…

– Ира! – вдруг услышала я и поперхнулась своими мстительными мыслями.

Денис лихо подкатил к бортику и расплылся в улыбке:

– Привет!

– Здоровались уже, – буркнула я, хотя именно это мы сделать забыли.

Умом я понимала: нужно вести себя как ни в чём не бывало, но ничего не могла поделать.

– Ты же сказал, в раздевалке будешь, – недовольно продолжала я голосом сварливой жёнушки.

– Да закатался что-то, – пожал плечами он, всё ещё не подозревая о том, какую разбудил бурю.

– Значит, не замёрз? – не отставала я.

– Ир, ты чего? – наконец озадачился парень.

– Ничего! – отрезала я.

Денис умолк, а я взглянула в его лицо. Глаза блестят, на выбивающейся из-под шапки светлой чёлке искрятся снежинки, скулы горят ярким румянцем, и это явно не из-за встречи со мной… И правда замёрз! Я провела на улице гораздо меньше времени, и то уже успела почувствовать, как мороз покалывает щёки. Не хватает только совсем превратиться в матрёшку!

Я сменила гнев на милость:

– Пойдём, чаем тебя напою.

– Ну пойдём, – ухмыльнулся Денис, направляясь к выходу с катка.

Мы вошли в раздевалку, и я блаженно выдохнула, оказавшись в тепле. Сама не заметила, как успела замёрзнуть. Что же чувствует Денис, который болтается на улице с самого утра? Он у меня просто снежный король. Или мальчик, в сердце которого застрял кусочек льда…

– Коньки не будешь снимать? – спросила я, заметив, что он усаживается за стол, не переобувшись.

– Может, потом покатаюсь ещё, – пожал плечами Денис. – А ты?

Я смутилась, словно меня в чём-то уличили:

– Я их даже не взяла.

– Мама не разрешает? – усмехнулся он.

Я предпочла не развивать неудобную тему.

– Подожди, я сейчас, – бросила я, поднялась и направилась было в буфет, но он перехватил меня.

– Сиди, я сам.

– Ты же кошелёк не взял? – удивилась я.

– Никогда из дома без денег не выхожу, – небрежно отозвался Денис, отходя к витрине.

Опешив, я послушно осталась за столиком и сидела, не думая ни о чём, пока он не вернулся с привычными стаканчиками чая в комплекте с шоколадкой.

– Зачем же ты сказал, что с собой ничего не взял? – наконец запоздало обиделась я.

– Надо же было тебя как-то из дома выманить.

– Обманщик.

– А ты…

Я вскинула глаза, с интересом ожидая услышать, кем Денис меня считает, но он предпочёл сменить тему:

– Ну рассказывай, что там у тебя стряслось.

– Нет, это ты рассказывай, – я наконец освоилась в ситуации и заговорила уверенно, – что у тебя стряслось. Срочно вызвали на сборы? Без тебя не берут команду на чемпионат мира? Самый незаменимый игрок?

Денис сжал руками жалобно скрипнувший стаканчик, сделал глоток чая, с удовольствием выдохнул и только потом ответил:

– А, вот ты о чём.

Он снова замолчал, и мне пришлось продолжить:

– Ты же предложил бросить наши прежние занятия и пойти на фигурное катание!

– Предложил, – признал парень таким тоном, словно это было главной ошибкой его жизни, о которой он уже много раз пожалел.

– А сам потихоньку ходишь на свой дурацкий хоккей! – начала раздражаться я.

– Ну и что, – пожал плечами Денис. – Я вполне могу совмещать, время занятий не пересекается.

– И тренер тебя не ругает? – ехидно поинтересовалась я. – Сам же рассказывал, какие у вас нагрузки нечеловеческие, просто ни минуточки свободной не остаётся…

– Как видишь, остаётся, – беззаботно отозвался он. – В личное время вполне могу с тобой позаниматься. Притом и там, и там коньки.

– Коньки отличаются, – напомнила я. – Не настолько же я не разбираюсь, да ты и сам мне разницу объяснял. Для хоккея с гладким лезвием, а для фигурного катания с зазубринами на носке…

– Это мелочи, я легко перестраиваюсь.

Он вытянул из-под стола ногу и задумчиво уставился на ботинок с гладким лезвием.

– Ты даже коньки до сих пор не сменил! Или вообще не собирался? – внезапно осенило меня.

Денис молчал, и пришлось продолжить:

– Я тут кое-что почитала. История мирового спорта не знает случаев, когда профессиональный хоккеист начинал заниматься фигурным катанием, и наоборот. Успешных случаев, – пояснила я, увидев, что он собирается возразить.

– За «профессионального» спасибо, – хмыкнул Денис. – А в остальном… Не знаю, что ты там читала, но я подобные случаи знаю.

– Что я читала? – не сдавалась я. – Вероятно, то же самое, что и ты. Интернет общий.

Он сделал вид, что не заметил моего язвительного замечания.

– Один канадский хоккеист вполне успешно перешёл в фигурное катание, и кстати, как раз парное. Не помню, как его зовут…

– Ты это только что придумал?

– Конечно, специально для тебя.

– Зачем же я тогда с танцев ушла? – я наконец подошла к главному вопросу. – Тоже могла бы совмещать…

– Ты не смогла бы, – снисходительно заметил Денис.

– Почему же?

– А вы, девчонки, не умеете на двух задачах одновременно концентрироваться, – небрежно пояснил он. – Иначе и то, и другое плохо получается.

– У тебя такой большой опыт общения с девчонками?

– Кое-какой имеется! – не смутился он.

– С чего это ты взял? – возмутилась я, не решившись выяснять, в чём заключается его опыт. – Забыл, что ли, как я в первом полугодии на хор и на танцы ходила? Да и ещё и на коньках училась кататься!

– Ну и как, многого добилась?

– Да уж немало! Меня из студии отпускать не хотели…

– Особенно партнёр, да?

Я осеклась.

– Он-то тут при чём?

– Точно ни при чём? – невинным тоном осведомился Денис.