В общем, отправил он меня аж к самому начальнику учебного центра. По большой части, между прочим, отблагодарил. Иные-то солдаты за время нахождения в центре видит его несколько раз на расстоянии. Ну и все, некогда Назарову, центр не базарная палатка, множество всяких проблем — административных, кадровых, собственно военных, даже коммунальных или технических. Только проворачивайся и следи, чтобы и подчиненные шевелились пооживленней.

Кстати ведь, по последнему вопросу. Кажется мне, что, с одной стороны, я сумел приподняться, как никто из новобранцев. И до сержантов наших дошел, дедов доморощенных, и до офицеров почти всех, благо и не так их много в нашем учреждении. Все знают, что есть уже такой Ломаев, прекрасный спортсмен и даже специалист по ЭВМ. Человек очень полезный и нужный, приголубьте его.

С другой стороны, все больше я вижу себя в положении охотника, поймавшего медведя. Вроде бы и добыча знатная и похвастаться охота, да теперь и не вырвешься!

Хотя я все понимаю и все вижу. Это называется психологическая нагрузка под тяжестью ответственной работы. Военные ведь не просто так хвалят меня, а за важное дело. Профессиональный биатлонист, добившийся хороших спортивных результатов в гражданской жизни? Бегай и в армии, побеждай направо и налево, мы ж не против.

Хороший, довольно редкий специалист по вычислительной технике, даже импортной? Пожалуйста, вот тебе неплохое оборудование, вот тебе помещение сразу же в здание штаба учебного центра. Давай, работай!

И ведь это не только пустые слова.Помещение ему уже показали. Строенные такие уже комнаты, очень годные под компьютерные классы, будет ОН здесь всех учить. И не только солдат — срочников, хотя и есть тоже. Главный плюс, как говаривал Назаров, в их учебном центре станут проводить курсы по повышению квалификации офицеров со всей ГСВГ!

Плюс отдельный кабинет для специалистов или даже начальника. И какие-то помещение со смутными целями. Опять же чувствовалось, сам полковник Назаров все уже решил, но будет делать, если поймет, что он на соответствующего уровня.

Вот тут и была главная фишка. Если спортсмен — биатлонист, да и лыжник он неплохой, все проворено на практике. И здесь, в ГСВГ, снова будут проверять, хоть в гонке с нашими солдатами и офицерами, хоть с местными немцами из ГДР. Он к этому готов, лишь бы лыжи — палки и различные винтовки дали.

А с компьютерами, или, как еще тогда в ХХ веке говорили, ЭВМ, будет труднее. Ну, не профессиональный он специалист, просто опытный любитель — практик. Причем, здесь не надо выставлять вертикаль между специалистом и любителем.

Все это от лукового, началось еще при И. В. Сталине, когда в идеологическом аспекте у нас были труженики спортсмены, у них белоручки тоже в спорте. Нет, ребята, специалист — это специалист, тем более, в сфере компьютеров.

Эх, если бы ему хоть немного поработать под руководством опытных специалистов, ведь есть они в СССР, хоть в Москве и в это время! Но не тянет он на этот уровень, чтобы посылать солдата — срочника в столицу! Максимум, пришлют своего специалиста из ГСВГ или из министерства обороны из той же Москвы.

Ведь, тем более, одного уже послали из той же белокаменной. И что того, раз он сам заболел, ждите, пусть выздоровеет, у нас больше нету. Или что еще?

С этими волнительными мыслями о тяжелой армейской жизни я подошел к двухэтажному зданию, в котором, я только сейчас узнал, находился штаб учебного центра и некоторые обеспечивающие подразделения.

Интересно, а к капитану Гришину надо пройти, он ведь тоже здесь находится. Однако, Малов ничего о нем не говорил, только о полковнике Назарове. Плевать, рискнем!

Около двери кабинета начальника учебного центра я опять заколебался. Надо туда смело и нагло врываться или лучше переждать в коридоре? Вот ведь какая закавыка!

К счастью, события разворачивались пока без моего участия. В кабинете Назарова явно кто-то был и эти участники все громче ссорились. При этом как участники? Лично я слышал только гневный голос оного полковника. Ну его… к богу, не пойду. Попадешь его под выдачу, тут тебе и наказания свыше, и ругань и в конце, как лакомый десерт — внеочередный кросс с полнм боевым комплектом и обмундированием.

Однако, бурная жизнь пришла ко мне сама в лице незнакомого старшего лейтенанта. Надо сказать, центр наш был не то что маленьким, но компактным точно. И даже я, молодой и зеленый, ведомственных офицеров если и не знаю, то их на дню хоть раз вижу точно. А тут совершенно чужой, да еще после перепалки с полковником красный и потный.

Меня он увидел сразу же, но не фокусированным взглядом.

— Р-рядовые! — заорал он с ходу, — почему сидим, почему не приветствуем старшего по званию? Разболтались здесь!

Понято было, старлей нуждался в некоей психологической разрядке, только вот проводить он ее будет на несчастном мне и даже без моего малейшего согласия. Уже через несколько минут я с этой разрядкой был бы согласен и провел ее даже с помощью кулаками. Да, я бы провел это мероприятие и словами, исключительно бранными или даже ласковыми, если б только знал как?

Ведь любая ссора, или, не дай бог, драка между мужчинами в армии, это конфликт между старшим или младшим по званию или должности. Редко когда они бывают равными, будто это как-то спасает их от наказаний. И тем более, здесь мне точно ничего не поможет.

И я, попаданец с очень большим возрастом, старше меня только тов. И. Христос, стою и мнусь около ряда стульев.

Но затем дверь кабинета открылась и в коридоре появился сам полковник Назаров. Я даже уже не знал, что делать — начальник учебного центра был не менее зол, чем старший лейтенант и, похоже знал, на ком он сейчас проедется. Не на мне!

Я едва это понял и попытался спрятаться в совершенно голой стене, среди нескольких стульев. И мне это удалось. Здесь не было божественного чуда или иных экзерсисов. Полковник глядел на своего офицера — не коллегу, как удав на кролика. Старлей уже зримо боялся Назарова и проклинал тот момент, когда он вздумал наехать на местного солдатика.

Чужак был в полной прострации. Всего лишь наорать на обычного срочника была обычной благодетелью. Мало ли какая причина, но чужой офицер так напугает даже деда, не то что зеленого. И все будут рады. А тот полковник как белены объелся.

Я, разумеется, мог бы хотя бы предположить, почему полковник вдруг решил меня защитить. Или даже снова напасть на него зачем-то, ну а это вообще мне оно надо?

Благозвучный диалог с матерным эхом (мат — никак нет, мат — так точно и т.д.) раздавался не долго, минут десять. Назаров почему-то не стеснялся срочника, то есть меня. А у него, между прочим, есть уши, чтобы слушать и язык, чтобы болтать. И мало ли что я это никак не умел, вы знаете? Или они уже, полковник Назаров в первую очередь, стал считать меня исключительно мебелью…

Я стоял по стойке смирно, хотя и прижавшись на всякий случай. и молча слушал, потихонечку офигевая. Потом мне понемногу торкнуло. Полковник Назаров ведь не зря все кружится по теме «военно-советская вычислительная техника и вклад ГСВГ в это дело», нагнетая в нее отрицательные аспекты.

Так он что меня воспитывает на примере старлея? Ага, подумал, теперь еще раз включи серое вещество. Зеленосерое вещество в статусе (можно еще звание) рядовое показывают на примере офицера, как не надо работать!

Подождал пару минут, уже безэмоционально стал размышлять. Незнакомый старший лейтенант сумел, видать, много навешать косяков, если даже спокойный Назаров взбеленился и кроет его матом почем зря.

Тебе об этом надо думать, восклицая и удивляясь. А сколько этих косяков, какого они уровня и сколько нам дано времени от лица генералов или даже маршалов. Разумеется, не буду встревать, ха, очень интересный и актуальный разговор. А то ведь мне без лишних слов отремонтируют личико. Даже отшлифуют, у них времени на это хватит.

А вот потом, когда этот старлей, настолько же заносчивый и грубый, насколько бестолковый, наконец-то уйдет, то я сам поговорю с начальником нашего центра и задам вопросы. Придется быть очень настойчивым и упрямым, даже настырным, но обязательно вежливым!