Моя Мариша… Узнаю её из тысячи лиц, даже странная одутловатость, паутина трубок и тонкая простынка, покрывающая обнаженное тело, не могла спрятать от меня мою красавицу.

Девочка моя, что они с тобой сделали?

– Ааааартём, – тихо-тихо проскулила Марина, пытаясь сосредоточить свой взгляд на мне. Но её движения были резкие, устрашающие, очевидно, поэтому её и привязали. Дёргалась и сама пугалась этих движений.

Она казалась куколкой, сломленной, запуганной и совершенно беспомощной, беззащитной. Хотелось прижать, спрятать и унести из этого неуютного помещения с жужжащей аппаратурой.

– Это я, Мариш, это я…

И как только она услышала мой голос, некогда мягкие сочные губки изогнулись в какой-то странной гримасе. Зажившие трещины лопнули, капли крови стали собираться, срываясь на подбородок. Марина дергала рукой, словно пыталась коснуться меня, но не получалось.

– Тише, тише, – сел на кровать и прижался к ней. И Марина заплакала. Так жалостно заскулила, каким-то образом сумев сжать мой большой палец правой руки. – Я рядом. Не бойся…

– Артём… Артёша? Я ждала тебя, – каждое слово ей давалось с большим трудом. Бесцельно скользила взглядом по палате, то и дело ёжась, будто замёрзла.

– Меня? А муженёк твой с длинной родословной где? – я не смог сдержать злость, обиду, накопившуюся тоску и досаду. Они вырывались в хлестких словах, желании задеть побольнее.

Хотелось разозлить её, сделать так, чтобы Марина встала и вспыхнула ярким огоньком, отстаивая своё право на решения, на ошибки, на выбор!

Но ей словно всё равно было. Марина не отреагировала, только качнула головой, сталкиваясь со мной взглядом.

– Какой муж? Чей муж? – зашептала, а после снова вздрогнула. – Артёш… Артём!

– Да-да, Мариш, я здесь…

По взгляду видел, что бессознательного в ней сейчас больше. Глаза были красными, бегали, а тело содрогалось в судорогах на смятых застиранных простынях больничной койки. Моя хрупкая нежная девочка… Разве этого она достойна? Разве этого хотели для неё родители, заключившие союз с подонком и насильником?

Внутри всё оборвалось от жуткого страха, от непринятия реальности!

Что они сделали с тобой?

– Врача мне сюда! Быстро! – не отпуская руки Марины, я начал оборачиваться. В палате было откровенно холодно, а она лежала на рыжей больничной клеенке, накрытая серой простынёй. Скинул с себя пиджак, укутал её, прижал к себе, ощущая робкие попытки сопротивления.

– Жить она должна захотеть? А как это сделать, если вы её как собаку тут держите!

Хотелось волком выть. Во всю глотку вопить от увиденного!

Разберу это логово извергов по кирпичикам, глотки им перегрызу, душу вымотаю, но Маринку свою вытащу!

Слышал, как за спиной поднимается волна шепота, тихих голосов, а после быстрые шаги и суета. Помещение заполнилось медсестрами, меня аккуратно вытолкнули в коридор, принявшись перестилать койку.

– Другие палаты есть? – мне выть хотелось, но вместо этого организм собрал все остатки сил, чтобы не дрогнуть.

– Но они платные…

– Вопрос был в другом!

– Хорошо, – Виктория Михайловна поджала губы и побежала на сестринский пост, нервно оборачиваясь в мою сторону. И уже через пять минут мою Маришу везли по коридору в сторону платного бокса.

Здесь даже пахло иначе. Не моргом и безнадёгой, а цветами и домашней едой. По коридору, держась за стеночку, бродили пациенты под чутким контролем медсестёр. Шли слабо, путаясь в ногах, совершая рваные движения головой.

Есть бабки, с тебя пылинки сдувают. Нет бабок – лежи и помирай, как собака сутулая. А ещё утром я говорил, что за деньги не купить счастье… Нет, оказывается, в рамках некоторых учреждений можно хотя бы попытаться купить желание выгребать из дерьма.

Но это была не полная правда…

Всё оказалось намного сложнее. Когда ты богат, но одинок, тебя ждёт та же участь, что и последнего БОМЖа с обморожением.

Тогда правда в том, что если за твоей спиной есть тыл, есть любящие люди, то и без денег можно побороться за жизнь.

– Артем Данилович, нашей больнице не нужен скандал. Её супруг заверил, что все будет тихо…

– Тихо? Я вам такое тихо устрою, что даже гром покажется шепотом! – нагнулся, чтобы в глаза этой суке заглянуть. Видел там ярость, страх, панику… Понимал, что, если бы не беленький конверт с деньгами, она бы выгнала меня взашей, даже не думая.

Боится, дрянь…

Бойся!

Я сам жил в аду. Я сам научился творить ад для таких бездушных тварей.

Я – для вас ад!

Приятно познакомиться…

Глава 9

Когда вышел из больницы, город уже сверкал вечерней иллюминацией. Во рту все пересохло, в носу стоял приторный запах лекарств. Хотелось вымыть себя, очистить, но не сейчас… Сейчас я буду убивать!

Стоило сделать шаг, как фары авто, припаркованного напротив меня, моргнули, и захлопали двери. Не сразу сообразил, что вывалившаяся толпа мне очень знакома и явно по мою душеньку.

– Вороно́й! – крякнул Сава Витязев, мой старый друг, связь с которым я тоже оборвал, желая поскорее залечить свои раны. Следом шел Андрей Туман, ну и замыкал это шествие Лихой.

– Здоро́во, черти!

Мы обнялись так крепко, словно шеи друг другу пытались свернуть. Душили, молчали, терпели, но продолжали…

Время шло, менялся круг знакомых, друзей, партнеров, но вот дворовая шпана, с которой ты впервые курил за углом школы и воровал персики у ворчливого дедка – осталась яркой и четкой. Раскабанели, стали настоящими дядьками, у которых ворох своих забот и проблем. Но сейчас именно они были рядом… Рядом со мной и Мариной.

С грустью посмотрел на окна палаты, куда её перевели. Хотелось вернуться, сесть в кресло, взять её за руку и уже никогда не отпускать.

– Поехали, выпить надо, – Андрюха махнул в сторону машины, но я не торопился. Несмотря на то, что не виделись мы долго, друзья отошли на задний план. Они живы, ходят, а значит, потом поговорим. Сейчас Маринку нужно вытащить отсюда.

– Подождите, мне встретиться кое с кем нужно, – как только я договорил, из-за угла выскочила моя новая знакомая, Любовь, и стала растерянно оглядываться, очевидно, высматривая меня. Нагнулся к распахнутой двери автомобиля, моргнул ей фарами и вышел из толпы парней, чтобы не пугать. – Ну, что скажет разведчик-нелегал? Удалось что-нибудь выяснить?

– Зд-д-равствуйте, – Люба испугалась мужиков и инстинктивно отшатнулась назад, только тут же споткнулась о высокий поребрик и упала на тротуар.

– Люба, это мои друзья. Не бойся, – мне пришлось поднять её, но как только она сделала шаг, тут же вскрикнула от боли. – Что такое?

– Ногу подвернула…

– Тогда предлагаю проехать в мой ресторан. – Андрюха подошел и без разрешения стал ощупывать щиколотку девушки. – Ничего страшного, ушиб. Сейчас наложим лёд, и утром будете порхать.

– Люба, я уже говорил, что не обижаю девушек. И поверьте, мои друзья тоже вполне воспитаны. Не бойтесь нас…

Сели в машину и через несколько минут уже парковались у ресторана. Туман махнул нам в сторону летней террасы, а сам подошел к управляющему, вытянувшемуся в струну при виде шефа.

Расположились в дальнем углу на мягком диване. За столом повисла тяжёлая тишина, никто не решался нарушить её, пока не подбежали официанты, а следом и Андрей с полотенцем и пакетом льда.

– Кстати, меня Андрей зовут, – Туман улыбнулся, а после резким движением стянул туфельку и тут же приложил лёд. – Двадцать минут держим крепко.

– Вы врач? – Люба усмехнулась, поняв, что имеет дело явно со знающим человеком.

– Спортивный, но в далёком прошлом. А давайте шампанского за знакомство?

Стол был накрыт будто по мановению волшебной палочки. С нашей стороны – брутальные закуски, крепкий алкоголь, а рядом с девушкой – типичный набор хмельной императрицы: сыр, фрукты и игристое в ведёрке со льдом.

– У меня стейк готовят – пальчики оближешь! – Туман махнул дежурившему возле нас официанту, указывая пальцем на часы. – Вы просто обязаны попробовать. Вороной, ухо ставлю, что ты и в Москве такого не пробовал.