Там помогла подруга мамы.
Жених уж был у них готовый
И холостой, и тоже Вова!
Теперь уж столько лет жена
Владимиру. Другому только.
И мама сыновей она.
Супруг работает, а Ольга
Их занята образованьем.
По секциям и по кружкам
Детей развозит. По призванью
Сама художница. И любит
Изображать глаза и губы,
Если досуг по вечерам.
Нет, ни пейзаж, ни натюрморт
Не будет Ольга рисовать.
Себя готова посвящать
Бровям, щекам, высоким лбам,
Ушам, носам, ноздрям, ресницам.
Ей интересны только лица!
Вот чей-то взгляд и чей-то рот,
Улыбка чья-то и морщинки,
И в уголках у глаз слезинки-
Всё прорисуется детально.
Портреты пишет идеально.
С холста мужчина так глядит,
С тобой как будто говорит,
Как будто в комнате реально
Перед тобой сейчас стоит!
Умеет оживать пастель…
У Вовы бизнес – свой отель.
Он там- хозяин, царь и Бог.
Жену отговорить он смог,
Чтоб не работала она,
Чтоб сил всегда была полна
Для дел домашних, для детей.
Талант её всегда при ней.
Бывает пишет на заказ
То профиль чей-то, то анфас.
К концу уже обед подходит.
Тревожный взгляд тревожных глаз
Татьяна с Олечки не сводит.
Вот так бывает у родни:
Идёшь делиться ты одним -
Переживанием своим,
Ты ждешь участия, совет.
А получаешь вдруг в ответ
Другой огонь, другую вьюгу-
Волнение родной души,
Волнение родной подруги.
Да там пожар! Пора тушить!
И, позабыв свою заботу,
Ты только просишь: «Расскажи!»
Татьяна в Ольге разглядела
Тоску, печаль, какой-то гнёт.
Не договаривает что-то,
Всё сигаретой занят рот.
В Онегине, быть может, дело?
Нет. За обед понять успела
Татьяна наша, что сестра
Для хмурости своей причину,
Неведомую для других кручину
С собой из дома привезла.
Уж Тане на урок бежать!
Давай сестра с сестрой прощаться.
Ах, как бы так сестру прижать
И как бы с нею так обняться,
Чтобы понять – ну, что так гложет
Родное сердце? Старший, может,
Проблемы Ольге создаёт?
Навряд ли… Таня не поймёт.
Раз не поймёт, то как поможет?
Но что-то же не так с сестрой!?
Какую хочет спрятать рану?
И посещает мысль Татьяну:
Проблема в Оле – в ней самой.
А дальше Таня отвлеклась:
Задания, ответы, книжки,
И переменки, и детишки.
Ушла в работу. Занялась.
Но то и дело – у окна,
Идёт ли, не идёт урок,
Застынет молча педагог.
И вдаль засмотрится она.
Свиданию ведь обозначен срок.
Быть может, будет скоротечной
И незаметной, и пустой,
И мимолётной эта встреча?
А, может, будет непростой?
По-прежнему ли Он беспечен?
Влюблен в себя иль не влюблён?
С детьми, женой приедет Он?
Ах, надо бы спросить у мужа!
Ах, нет, не надо. Будет хуже.
И бы ли разговор у них?
Прямой – про Таню? По-мужски?
Кто знает, как они близки:
Иван и Женя?..Может всё
Давно узнал супруг её!?
Но Таня спрашивать не станет.
Мы согласимся, между тем,
Что меж Онегиным и Таней
Событий не было совсем.
Одно письмо! На сердце срам.
Ещё письмо! И новый шрам.
Рассказ о чём вести с супругом?
Гоняет Таня мысль по кругу.
«Татьяну Митревну» зовут:
Дитя с вопросом тут как тут:
–А вы в Париже-то бывали?
Очнулась Таня и в ответ:
–Нет, к сожаленью, дети, нет.
Мы страны многие узнали.
Была во многих городах.
Но как-то так – увы и ах!-
В Париже не была ни разу.
И следующий вопрос ей сразу:
–А вы мечтаете об этом?
Глазёнки голубого цвета
У девочки за партой первой,
В них вопросительные знаки.
И губки алые как маки.
-Ты знаешь, Катя, нет, наверно.
-Вы не мечтали жить в Париже!?-
Девчонка недоумевает.
Татьяна, наклонившись ближе,
Ей кудри нежно поправляет.
И снова в детском взгляде сладком
Учитель наш пропал тайком.
Слезинка брошена украдкой:
–Нет!.. Я мечтаю о другом.
-Какие странные мечты! -
Девчонка хмурится чуток.
– Татьяна Дмитриевна, ….цветы!-
Вдруг прерывается урок:
Растерянный вахтер заходит.
По классу эхо «Ух ты!» ходит.
Занёс корзину васильков!
Корзина – ну, совсем огромна!
Подарочкам таким нескромным
В судьбе Татьяны нет числа.
Улыбка на лице застыла
У Тани…. Знает – кто прислал.
Конечно, муж! Как это мило.
Ещё открытку подписал!
Цветы волшебны, живы, ярки.
Пора привыкнуть бы к подаркам.
Но радуют цветы всех нас.
Приятен их любой раскрас.
Любой цветок, пурпурный, алый.
Букет любой – большой и малый.
Не оторвать, бывает, глаз!
И Таня рада каждый раз.
Тут с первой парты бойко, звонко:
– Татьяна Митревна, узнала! -
Не унимается девчонка.
-Что ты узнала, Катерина!?
-Мечта у вас – цветов корзина!
-Ну, что ж! …Почти ты угадала! -
Смеётся Таня через грусть.
Её мечте не сбыться. Пусть!
Мечту не просто отпустила-
Простилась с нею навсегда.
И даже про неё забыла.
А так бывает? Видно – да.
Глава 3
Недели, дни несутся так
Как будто кто их догоняет!
А вечер в доме наступает -
То Ваня Нюре докучает,
То Ваня примеряет фрак,
То фрак другой он примеряет.
Жена плечами пожимает.
Ему подносят третий фрак.
А то звонят ему по скрипке.
-Ты скрипку любишь?
-Да не шибко…
-Пусть лучше будет саксофон?
-Не знаю…Да! Пусть будет он-
Участие в приготовленьях
Татьяна всё же принимает.
Но без напряга, без волнений,
Чуть сухо. Чаще наблюдает,
Как муж надулся деловито,
То он смеётся, то сердит он.
Татьяна в школе устаёт,
Уроки все с душой ведёт,
Не кое-как, и выгорает -
Себя всю деткам отдаёт.
На вечер сил уж не хватает.
И, игнорируя расспросы,
На все текущие вопросы
В ответ лишь головой кивает.
– Помощников – официантов,
Наверно, Нюре заказать?
Троих, наверно? …Лучше пять!
Так…так…а что по музыкантам?
Всю ночь нас будут развлекать?
Часа четыре им – вполне?!
Зеваешь, Тань? Иди ко мне…
Супругу приобнял Иван
И вместе сели на диван.
Рука на руку опустилась,
Но смена темы не случилась.
Звонит у Вани телефон:
–У вас кларнет? Не саксофон?…
И долгожданный поздний ужин
Беседы мирной не принёс:
Вопрос, ответ, опять вопрос.
Бурчит Иван себе под нос
И с кем-то разговор ведёт.
И, не дождавшись снова мужа,
Татьяна спать одна идёт.
А вот и снова выходные.
-Танюш, вы б завтра не сходили, -
Иван в субботний день спросил. -
Не отдохнули б в спа-салоне?
