– Ты знаешь, зачем я взял тебя в жёны? – слышу его грозный хриплый окрик.

– Да, мой господин, – послушно отвечаю, не поднимая глаз на него. На своего мужа.

Которого безумно боюсь, потому что я знаю, что он может сделать со мной. Если только захочет.

– Иди сюда, шлюха, – рявкает он мне, и я послушно делаю шаг вперёд, хотя внутри всё обмирает от страха. – Ты думаешь, я не видел, как ты сейчас смотрела на этого Рублёва? – чеканит он, и я в изумлении поднимаю на него взгляд.

Сдерживаюсь, чтобы не заплакать.

– Но ведь это не… – начинаю я, но мой муж Архип Зотов, один из влиятельнейших людей нашего города, грубо обрывает меня.

– Заткнись, сучка. Иди сюда, я тебе сказал, – ещё раз повторяет он.

А я знаю, что мой муж не любит повторять дважды.

Я и так навлекла на себя его гнев. И мне будет только хуже. Лучше не злить его.

– Раздевайся, – сверлит меня своим взглядом, и я начинаю осторожно опускать тонкие бретельки своего шёлкового итальянского платья, которое он специально выбрал для меня.

Вот они соскальзывают с моих плеч, и я вижу тяжёлый взгляд, загорающийся адским огнём похоти, который я всегда зажигаю в нём…

Мои груди полностью обнажены, и он пожирает их взглядом. Я знаю, как он любит играть с ними. Соски мгновенно твердеют и заостряются от холодного воздуха в нашей супружеской спальне. И я вижу, как начинает бугриться ширинка на его штанах.

Я всегда возбуждаю его. А сейчас – ещё сильнее.

– А теперь встань на колени, – жёстко приказывает он мне, и я с мольбой смотрю на него.

Я знаю, что это значит, но он только отрывисто повторяет:

– На колени, грязная шлюха! – и я подчиняюсь…

Мои колени саднят от жёсткого деревянного пола, но моему мужу это доставляет только отдельное удовольствие.

Я боюсь поднять взгляд, но слышу, как он тяжело встаёт и медленно подходит ко мне, и звонко звякает металлическая пряжка его ремня.

Знакомый звук.

Чувствую руку Архипа, которая опускается на мою спину, нежно и осторожно гладит её, но меня больше не обманывает эта нежность.

Хотя тело отзывается на эту мимолётную ласку горячим стоном где-то в глубине моего горла.

Чувствую, как разливается предательское тепло у меня между ног, и в ту же секунду пальцы моего мужа грубо и резко рвут тончайшую ткань дорогущего платья, откинув его в сторону.

И я остаюсь совершенно голой.

– Ты сегодня без трусиков, сучка, – слышу я его. – Трясла передком перед Рублёвым? А? Ты с ним трахалась? – уже не контролирует он себя.

– Но ты ведь сам приказал мне… – начинаю я, но не успеваю договорить.

Я вся сжимаюсь в комок, когда слышу, как кожаный ремень, просвистев в воздухе, опускается на мои голые ягодицы с такой силой, что мне кажется, что он содрал кожу с моей попки в том месте, где коснулся её…

Я вскрикиваю и плачу от боли, но это только ещё больше распаляет моего мужа…

И новый удар обрушивается на мою попку. Но вместе с безумной болью я чувствую, как цветок предательского постыдного желания начинает распускаться во мне…

Порочного, неконтролируемого… Жадного.

И теперь я начинаю хотеть каждого удара. Желать его.

Что он со мной сделал, этот ненасытный зверь…

– Скажи. Ты с ним трахалась? – снова и снова спрашивает он меня, и каждый раз, получив от меня отрицательный ответ, ещё больше распаляется…

Пока я, наконец-то, не выкрикиваю ему в лицо, заливаясь слезами:

– Да, да! Я трахалась с этим Рублёвым! Доволен?!

И хотя мы оба прекрасно знаем, что весь вечер я была прикована к запястью своего мужа тонкой невидимой золотой цепью, он продолжает играть свою роль, а я – свою.

Порка прекращается, и пряжка ремня жалобно звякает о жёсткий пол.

– Отлично, – спокойно говорит мой муж, опускаясь в кресло. – А теперь расскажи мне, шлюха, как именно ты с ним трахалась, – сверлит он меня своим взглядом, и я знаю, что мне бесполезно говорить ему, что я соврала.

– Он приказал выйти за ним в туалет, когда ты отвернулся, – начинаю я.

– Так… – смотрит на меня сквозь тяжёлые веки. – А дальше?

– И когда ты был занят разговором со своими бизнес-партнёрами, помнишь? – медленно кивает в ответ. – Я выскользнула из комнаты…

– Продолжай, – и я вижу, как его пальце с нетерпением уже расстёгивают ширинку, из которой он достаёт свой огромный увитый венами член.

Бордовый. Сжимает его у основание ладонью. Поглаживает.

Сглатываю.

И чувствую, как у меня всё начинает пульсировать между ног…

– Я зашла за ним в туалет. Он ждал меня там, – продолжаю я свой рассказ. Прикрываю глаза и представляю всю эту картину.

Которой никогда не было. Но если я сейчас не придумаю, мне будет только хуже.

Я ведь отлично это всё знаю.

Это уже бывало. И не раз…

– И что было дальше? – сверлит меня взглядом мой жестокий муж, и я, выдохнув, продолжаю:

– Он стоял с расстёгнутой ширинкой.

– Что он делал? – подаётся вперёд Архип, и я знаю, что я должна рассказать ему интересную историю.

Красивую сказку. Только это может возбудить его.

– Он достал свой член…

– У него большой член? – перебивает меня с нетерпением муж, и я вижу, как снова начинает бугриться его ширинка.

– Да, у него просто огромный, – уже смелее продолжаю я. – Гигантский толстый красный член.

– Ты его хотела?

– Да, я не удержалась, – продолжаю я нашу порочную игру, и сама уже чувствую, как сама начинаю незаметно возбуждаться. – Я встала на колени, прямо как сейчас, – смотрю я в глаза Архипу, – и поползла к нему на коленях. Как делаю сейчас, – и я начинаю медленно ползти на четвереньках по холодному жёсткому полу.

Осторожно. Не спеша.

Мой муж не любит напора. Он не хочет, чтобы я спешила.

– И что было дальше? – прерывисто вздыхает мой муж, уже доставая из штанов свой потемневший и возбуждённый член, и я и продолжаю свою фантазию:

– Я подползла к нему, он стоял, прикрыв глаза, облокотившись о раковину, и я спросила: «Можно я поцелую твоего дружка? Всего лишь только один раз?»

– И что? Он разрешил тебе? – хрипло выдыхает Архип.

– Он ответил: «Своими грязными губами ты целовала вонючий хер своего мужа, поэтому нет, ты не можешь его поцеловать», – и я приподнимаюсь, и трусь голыми грудями об ноги Архипа, подтягиваюсь вверх.

– И что он сказал дальше, сучка? – с хриплым стоном спрашивает мой муж-извращенец, и я провожу кончиком пальца по его тёмно-фиолетовому стволу.

– Он сказал: «Единственное, что я могу сделать, так это трахнуть тебя в твою попку», – и я уже приближаю губы к его глянцевой головке…

– Да, продолжай, – стонет Архип, и я знаю, что если я остановлюсь, то мне несдобровать. Он изобьёт меня до смерти.

Такое бывало, и уже не раз, и именно потому у меня такие страшные шрамы на животе и спине. Там, где моё тело скрывает одежда – самая дорогая одежда, которую он мне покупает.

Одевает как куклу.

Чтобы ночью, в тишине нашей огромной холодной спальни играть с этой куклой, ломая её снова и снова, как гадкий ребёнок – свою любимую игрушку…

– Рублёв приказал мне задрать своё платье и повернуться к нему задом, – ласкаю я налившуюся мощную волосатую мошонку своего мужа. Перекатываю между тонких пальцев проступающие в ней яички.

Я знаю, что он просто обожает это. Стягиваю тугое кольцо из пальцев вокруг основания его члена, и слышу:

– Так вот почему ты была без трусиков, дрянь, – и недобрый огонёк возбуждения разгорается в его глазах, глядящих на меня сквозь полуприкрытые веки.

И хотя это он сам мне запрещает носить нижнее бельё, потому что только это может возбудить его и заставить его член затвердеть, я послушно отвечаю:

– Да, я сняла трусики и забыла их там, в туалете, пока Рублёв трахал меня в попку…