— Ты странно себя ведешь. — Он прислоняется к моему столу и смотрит на меня сверху вниз. — Страннее, чем ты когда-либо был, и ты чертовски странный. Никакого интереса к женщинам, никакого интереса к наркотикам или выпивке, никакого интереса к сладостям… — Он снова смотрит на печенье. — Не интересуешься ничем, кроме денег и власти. Но теперь, ни с того ни с сего, ты запасаешься печеньем и планируешь взять свою помощницу на благотворительный Гала-концерт?

— Я не беру ее в качестве своей помощницы. Она собирается нанести прямое оскорбление своему отцу. Потому что она все время будет со мной, иначе я ее уволю, а потом занесу в черный список.

— Она знает обо всем этом?

— Конечно, нет. — У меня всегда такое чувство, что с Брэдли я играю в шахматы, пока он писает на шахматную доску. — Она ни о чем таком понятия не имеет.

— Ты вообще просил ее пойти с тобой на Гала-концерт?

— Почему я должен спрашивать? Я скажу ей сегодня за обедом, и она сделает так, как ей скажут, или столкнется с последствиями. — Мою руку покалывает, когда я представляю, как она снова склонилась над моим столом, получая наказание за то, что привела этого пушистого зверя в мой офис.

Брэд смеется и отступает.

— С таким выигрышным предложением, как она может сказать «нет»?

— Вот именно. — Я не знаю, почему он смеется. Конечно, она согласится. Она должна. Это часть ее работы.

— Позже, псих. — Он открывает дверь. — И не забудь, что в три у нас заседание совета директоров.

Я ничего не забываю. Брэдли — это тот, кто часто опаздывает с пятнами губной помады на воротнике.

Голоса становятся громче, когда Брэдли уходит, и я слышу мужской голос.

— Я бы с удовольствием погладил твою киску.

Я вскакиваю на ноги и выхожу за дверь, прежде чем успеваю сделать еще один вдох. Курт вернулся и опускается на колени, чтобы погладить волосатого монстра, когда он смотрит на мое солнышко.

— Я хотел спросить, что ты делаешь в обед. Мы могли бы пойти в новое место, где падают суши…

— Я сказал держаться своего этажа, Курт. — Мне никогда не нравился этот человек. Но он отличный вице-президент по маркетингу, и мне было бы трудно найти другого кандидата с таким количеством связей, как у его семьи с деньгами. Тем не менее, он опасно близок к тому, чтобы охрана вывела его из здания.

— Я просто хотел зайти, чтобы быть дружелюбным. — Он встает, его глаза устремлены на мое солнышко, которое, верное своему имени, тепло улыбается ему. Почему она улыбается другим людям? Это просто смешно. Платят ли ей зарплату другие люди? Нет. Я плачу. Воспитывают ли ее другие люди сильной рукой? Нет. Я. Только я.

— Тащи свою задницу обратно на четырнадцатый этаж. Если я захочу, чтобы ты был здесь, я позову. — Он свистит и поднимает руки вверх.

— Извините, босс. Я не знал, что у Вас правила насчет моих визитов.

— Теперь знаешь. — Я подхожу к нему. Недостаточно близко, чтобы напрашиваться на удар кулаком. Не то чтобы этот парень когда-нибудь поднял бы на меня руку, даже если бы захотел. Я тренируюсь каждое гребаное утро с пяти часов, чтобы отступить от вскочившей осы в перекошенном костюме. — Уходи, если только ты здесь не для того, чтобы дать мне те маркетинговые предложения, которые должны быть представлены сразу после заседания правления.

Он качает головой и поворачивается.

— Сейчас работаю над ними. — Он исчезает в коридоре.

Я жду, пока не слышу, как открывается и закрывается лифт. Обернувшись, я обнаруживаю, что Джорджия таращится на меня снизу вверх.

— Когда подадут обед, приходи в мой офис. Оставь этот ходячий комок шерсти, — я указываю на черно-серого полосатого кота со злыми глазами и в ситцевом жилете, — здесь. Нам нужно кое-что обсудить.

На ней лифчик? Должно быть да, но то, как ее соски выступают под тонким белым свитером, заставляет горячую кровь закипать во мне. Они не были видны для этого куска дерьма Курта. Они только для меня, и их нужно хорошенько укусить, чтобы она знала, что не стоит разговаривать с Куртами или Брэдли всего мира. Эти люди — пользователи, грязные ублюдки, которые хотят только одного. Не такие, как я. Я помогаю людям. Точно так же, как намерен помочь Джорджии за обедом.

— Закажи все, что хочешь. Убедись, что курьер будет здесь через полчаса. — Я возвращаюсь в свой офис и останавливаюсь в дверях. Сегодня ее юбка снова кажется короткой. Я уверен, что это нарушение дресс-кода. Я добавляю еще одну отметку к ее наказанию, еще немного дисциплины. Несмотря на то, что после этой у нее никогда не будет другой работы, я намерен повернуть ее в правильном направлении. По крайней мере, она будет для меня хорошим работником. И, в конце концов, она поблагодарит меня за все мое внимание и заботу.

Я подхожу к своему столу и сажусь, чтобы просмотреть свои многочисленные электронные письма.

Одно особенно бросается мне в глаза.

Ты сукин сын. Нанял мою дочь? Я знал, что ты подлый ублюдок, но это действительно ниже некуда. Я не продам тебе активы Лавина, что бы ты ни делал. Моя дочь не повлияет на меня. Так что иди на хер.

О, и передай своей маме от меня привет, ты, кусок дерьма.

Дункан.

Я откидываюсь назад и улыбаюсь этому сообщению. Дункан сделал свой первый ход. Слабый, но все равно ход. Несколькими нажатиями клавиш я открываю устав корпорации Лавин, корпоративный документ, который, как думал Дункан, хранился в целости и сохранности на темном сервере, к которому никто никогда не получит доступа. Слишком плохо для него, что мой финский хакер взломал его и украл учредительный договор, написанный отцом Дункана.

Он думает, что я нанял его дочь на низкоуровневую работу «око за око». Чего он не понимает, так это того, что мое маленькое солнышко — это грозовая туча, которая обрушит разрушительный дождь на его голову. Это всего лишь вопрос времени.

Но сначала моей помощнице нужно выучить урок, и я как раз тот человек, который может ее проучить. Я встаю, когда слышу, как она тепло здоровается с курьером. Держу пари, она улыбается ему. Улыбка, которая должна быть моей. Возможно, ей нужен урок и по этой части.

Я потираю руки и жду, когда она постучит.

Глава 8

Джорджия

Я нарезаю стейк мистера Бакстера на маленькие кусочки и кладу немного на маленькую тарелку для мистера Брюзги, зная, что ему придется обедать одному. Джанет предложила присмотреть за ним, пока я пойду на обед с мистером Бакстером.

Всем понравилось, что сегодня в офисе был мистер Брюзга. Даже Курт пришел навестить его, но мистер Бакстер позаботился о том, чтобы выйти из своего офиса и напугать беднягу. Я не могу понять поведение мистера Бакстера. Иногда мне кажется, что он немного ревнует, но я знаю, что этого не может быть. Он, наверное, больше беспокоится о том, чтобы я была сосредоточена на работе. Сосредоточиться было трудно не из-за Курта. Это был мистер Бакстер. Каждый раз, когда я пытаюсь выполнить свою работу, мои мысли возвращаются к порке в его офисе. Меня ждала еще одна? Привела ли я мистера Брюзгу на работу, зная, чем это обернется?

— Я вернусь прежде, чем ты заметишь. — Я глажу его по голове, прежде чем готовлю оставшуюся часть обеда мистера Бакстера, а также моего, и направляюсь в его офис. Волнение охватывает меня, когда я задаюсь вопросом, что ждет меня по ту сторону двери. Будет ли это профессиональный обед или такой, от которого у меня снова будет покалывать в попке и пульсировать между ног? Мне нужно, чтобы он это исправил. Порка, на которую я надеюсь, только усугубит ситуацию. Я понятия не имею, что делать.

Что я точно знаю, так это то, что сегодня я совершила ряд нарушений, и я готова заплатить за них. Я знаю, что это неправильно, но ничего не могу поделать с тем, что мне нравится и раза в раз совершать неправильные поступки. Это маленький акт восстания, который для меня в новинку, но очень волнующий.