– Больше, – заметил Леший.

– Пять-семь… а, давай все десять, мало ли, вдруг еще разрастется. Что? Случайно получилось, а теперь жалко и вообще… да, для технических нужд. Коров кормить будем… ах да, и передайте там матушке, чтоб поздравила Кошкина за матушку. Нет, не юбилей, со свадьбой. Там проследи, похоже в секретариате опять бардак. Пусть все сделают чин по чину, а то еще обидится… за кого вышла? За Чесменова. Вот-вот, говорю, он гордый, потом притомимся выяснять, кто это прошение о браке потерял. Так что сделай, чтоб красиво и по правилам. Вот… да, его тоже можешь поздравить, если найдешь. Хотя, конечно… в общем, чтоб никто дурного не подумал, пусть матушка как-нибудь одобрение выразит. Высочайшее. Подарок там выберет. Цветы и что еще положено…

И трубку положил.

И на Лешего посмотрел. А Леший взгляд выдержал и поинтересовался.

– А при чем там суслики?

– Суслики? Понятия не имею… с чего-то решили суслячью тушенку выпускать. Может, оно, конечно и неплохо на вкус, но уж больно своеобразно. Народ не поймет… в общем так, с Черноморенко сам свяжешься? Лучше бы напрямую, а то там перепоручат, перенаправят, пока цели поставят, задачи… в итоге переврут и пришлют, хорошо если к осени. А нам тут надо, чтоб вчера. И желательно, чтоб они там доить научились. Ну… сам понимаешь…

– А легенда? Нужна будет?

– Нужна, пожалуй… – Император опять задумался и вздохнул. – Вот как можно объяснить появление тридцати трех боевых пловцов с умением доить коров? Чтоб правдоподобно?

– Понятия не имею. Это к аналитикам надо…

– Нет уж… сами разберемся. Без всяких там… будет моим родственником. Дальним, но любимым дядюшкой… с племянниками.

Легенда была так себе, но Леший спорить не стал. Император же поднялся.

– А мне чего делать? – уточнил Леший.

– А чего ты делал?

– Безопасность блюл.

– Молодец. Блюди дальше.

– Может… прогуляться? Пообщаться… скажем, женихом там назовусь… на работу попрошусь… свободные вакансии мы им организовали.

Император чуть задумался, но после покачал головой:

– Нет, Леший. Ты всем хорош, но… прямой больно.

Прозвучало обидно.

– Новеньких или будут держать подальше от основного дерьма, а потому ничего толком ты не узнаешь. Или постараются втянуть поглубже. Так что лучше тут посиди… поле вон постереги и в целом.

– А если…

– А если кто решит проявить свою неприязнь действием, то по обычной схеме. Ну и вообще, ты умный, сам разберешься, что да как. Считай, полномочия я тебе выдал.

– А документы?

– А документы, – Император скатал бумаги трубочкой. – Я почитаю. Давно столь занимательного в своей извращенной противозаконности договора не читал… иди уже. Ах да… за Чесменовым тоже пригляди. Нет, я знал, конечно, что ему некромант нужен, но чтобы вот настолько…

Князь Поржавский обвел собравшихся взглядом. Не покидало некоторое ощущение неправильности происходящего. И слегка растерянные взгляды старых знакомых лишь усиливали его.

– Уверен? – поинтересовался Прохор Кудрявцев, покосившись на группу экспертов, возглавляемую невысоким, но с виду очень стильным юношей в стального цвета костюме. Выбеленные волосы юноши торчали мелкими иголочками. А в левом ухе поблескивало сразу три серьги. Сам Прохор, заведовавший особым отделом службы безопасности, к таким вот, стильным, испытывал глубокую личную неприязнь неясного происхождения.

– Нет, – честно ответил Поржавский.

– А твой человек больше ничего не говорил?

– Говорил. Но ясности не прибавилось. В общем, как я понял, Волотовы купили завод по производству тушенки.

– Факт, – согласился Прохор и добавил. – Я себе тоже прикупил парочку. На всякий случай…

Поржавский поморщился. Вот… вечно вперед лезут.

А ему что делать-то?

– Тем же вечером наследник Волотовых самолично отнес в лес два ящика тушенки из суслятины. Которые и забрал объект.

– Думаешь, дегустация? – Саволенко, посвященный в нюансы дела в знак высочайшего доверия, нахмурился.

– Есть ели… а дегустация или что там… не верю я в таки совпадения. Оно, конечно, может, с заводами и поспешили, но… давай послушаем, что скажут…

Поржавский махнул рукой, приглашая специалистов начинать презентацию.

Те засуетились.

Оно-то, конечно, времени маловато прошло, чтоб толком в вопросе разобраться. Но и вопрос такой, что и не угадаешь, сколько времени займет толком разбираться. И если дело и вправду стоящее, то времени этого как раз и нет.

Вот и приходится, чтобы быстро да с наскоку.

– Добрый день, господа, – произнес тот самый парень в костюмчике.

Костюмчик – хороший, сразу видно, что не на рынке шит.

И парень ничего. Лощененький и смотрит нагло, как и подобает редкостным прохвостам. И чуя этакое за собой, достал очочки из кармана, нацепил на нос, хитрющие глаза скрывая.

– Позвольте представить вам… это наш бренд-менеджер и специалист по стратегическому позированию… Емельян.

Поднялся парнишечка в розовом пиджаке, накинутом поверх чего-то, весьма напоминавшего рыболовную сеть.

– А чего позиционировать будем? – громко поинтересовался Прохор и брови сдвинул, явно показывая видом своим, что этакую легкомысленную особу к великой науке стратегии и близко не подпустил бы.

– Все, – смело ответил первый парень. – Василиса – наш таргетолог…

Поднялся второй парень.

То есть, еще недавно Поржавский был готов поклясться, что это парень, потому как зачем девице брить голову налысо?

– …она отлично разбирается в вопросах формирования общественного мнения. Ну а я… Иннокентий, – благоразумно представился парень. – Я буду осуществлять общее руководство. Состав творческой группы в перспективе планируется расширить, но пока, сколь понял, важно достичь консенсуса…

– И дать ему по морде, – произнес в сторону Пахом, – чтоб дурью не маялся…

Поржавский поглядел с укоризной. И вздох подавил. Тем временем Иннокентий включил экран, на котором возникла диаграммка. Такая вот кругленькая, как пирог, и с выделенным желтым кусочком.

– Василиса, прошу…

– Доброго дня, – голосок у Василисы оказался тонким и звонким. – Господа, к сожалению, времени на проведение отдельного исследования у нас не было. Поэтому мы ограничились опросом в отдельных группах… итак, как вы видите, рынок пока не готов к принятию нового продукта. Тушенку из суслятины готовы попробовать лишь семь процентов респондентов…

– А я тебе сразу говорил, – не удержался Пахом. – Что хрень это…

Хрень или нет, но Волотовы же влезли. А у них чутье на такие-то вещи…

– …при этом пропорция в целом не меняется… гендерных различий также… – диаграммы сменяли одна другую.

– Чего? – шепотом переспросил Саволенко.

– Бабы эту погань тоже жрать не будут. Ну или мужики… может, на военные поставки рассчитывает?

– …поэтому очевидно, что к поступлению нового продукта рынок нужно готовить! – завершила выступление Василиса. И передала пульт парнишке в розовом.

– Стратегия пока предварительная, – поспешил предупредить он, глянув на Иннокентия. И тот поддержал:

– Это, если можно выразиться, просто черновые наброски. Наши общие мысли о проблеме… так сказать… суммарное её видение. Все упирается в то, что люди не воспринимают суслика как достойную добычу. Поэтому на наш взгляд необходимо провести глобальный ребрендинг!

– Чего? – не удержался Пахом.

– Изменить имидж суслика в глазах народа!

Переспрашивать Пахом не решился.

– Начать стоит с семантических смыслов. Ведь кто такой суслик? Мелкий зверек, считай, крыса… то ли дело… – Емельян щелкнул на пульт. – Сусл!