– Вообще-то нет, – замечаю я и этим вызываю удивление у своей спутницы.

– То есть как не видел? Этого не может быть. Каждый, с кем я разговаривала, запомнил этот проклятый светящийся шар. Ты надо мной издеваешься так? Или хочешь показать какую-то свою уникальность?

– Я не мог ничего видеть! – прерываю я гневный поток. – Это и было перед моей смертью – меня ослепило. Я попал... Черт, не могу произнести это слово. Будто язык отнимается.

– Значит этого слова нет в речи Таната или оно под запретом, – произнесла Тэй более спокойно. Тон её, однако, стал чуть более настороженным. Будто она боялась услышать то, что я хочу ей объяснить.

– Тепло, – описываю я огонь самыми простыми терминами. Тэй меня, похоже поняла, так как вздрогнула. – Невероятно горячо. И это тепло причиняет боль, проникая иглами тебе под кожу. Тебя убивает то, что ты не можешь взять в руки. Нечто нематериальное...

– Я поняла! – Девушка замотала головой, будто пытаясь отогнать от себя нарисованный моими словами образ. – Вот Танат показал тебе и своё милосердие. Это запрещённое слово. Думаю, ты догадаешься, почему. И ещё одна вещь. Некоторые слова, которых нет в языке Таната, ты можешь произнести, если будешь считать их личныым именем. Например, странная колотушка, которой ты вгоняешь такие длинные стержни в стены. Чтобы к ней, стене, что-то прикрепить. Может в твоём мире было что-то такое.

В моей голове сразу появилась картинка и всплыли слова: молоток, гвозди.

– Да, я понимаю тебя, Тэй.

– Ага, хорошо. Так вот, если бы для меня это было живое существо, то его звали бы Марту. Тебе это слово не знакомо?

– Нет, – отрицательно качаю головой, а Тэй разочарованно склонила голову, – мне это слово незнакомо.

– Ну, значит ты из другого мира пришёл. Так вот, о том табу. Даже так не пытайся его обойти. Можешь рискнуть, но тебя скрутит от боли. Запрет прошит в те оболочки, которые мы носим. Возможно, поэтому тебя так и трясло. Вспомнил запретное.

Вот оно что. Моё лицо под маской перекосило. Это что, если я даже просто вспомню о пламени, то меня снова скрутит?

Нет. Ничего такого. Только иголочки в затылке появились. Очень конкретный намёк. Понятно, контроль на уровне базовой прошивки. Умно.

Правда возникает другой вопрос. Если полумифические Творцы боятся восстания, то почему меня или Тэй не крутит, когда мы поминаем их недобрыми словами? Или я, например, хочу набить им надменные и наверняка высокомерные морды. Вот не болит голова от этого. Да и Попутчик молчит.

Нет, разум димортула не просто молчит. Он, как бы это сказать мягче, офигевает от происходящего. Просто в его понимании никто и подумать не может, чтобы оскорбить владык и создателей всего, что нас окружает. Тут уже я не удержался и прямо спросил его, что он сам думает о тех, кто засунул его в кладовку более чем на четверть тысячи оборотов? И выбросил ключ.

Наступила тишина, а потом меня буквально окатил ворох ярких эмоций. Если перевести на человеческий язык, то там были такие обороты... Максимально близкий термин, который всплыл у меня в голове, так это некий боцманский загиб. И не тот, что малый. Тут всё было описано, точно, ёмко, сочно, образно и без единого повтора.

Когда я не выдержал и просто заржал, Тэй посмотрела на меня, как на идиота, и скорчила недовольную гримасу.

– Я ему о серьёзных вещах говорю. От них его выживание тут зависит, а он ржёт. Или у тебя уже мозги съехали? Не рановато ли?

– Нет, – трясусь, но стараюсь говорить ровно, не ржать. Ох и сложно это. – Тут другое.

– Ну, просвети меня.

– Мой спутник, – тыкаю когтистым пальцем в лицо, а точнее костяную маску, – после пары моих аргументов составил своё мнение о Создателях. Если я его понял правильно, то они...

Тут я кратко перевожу самые яркие эпитеты Попутчика. Тэй, выслушав пару эпитетов, выпучила глаза, резко побледнела, а потом, прикрыв рот рукой, громко расхохоталась.

– Мобовы кишки, а он точно творение Создателей? Такое себе даже самые отбитые ненавистники Творцов не позволяют. Вдруг Танат им за такое подкинет проблем.

– Сознание в этом инисе, как и мы, лишь невольный гость этого мира. Вот сам димортул в целом чисто их создание.

Так, а что это у Тэй опять внезапно и очень быстро настроение изменилось? Девушка после моих слов замолчала и ошарашенно смотрит на меня.

– Чтоб меня Танат забрал. Повтори ещё раз, как называется этот твой инис?

Черт, я ведь реально ранее не называл перед ней или кем-то другим живой доспех по имени. Что её так удивило и напугало?

– Сколько ему, твоему облачению, оборотов? Ты что, не понимаешь, что произносишь?

– Говорю слово, которое звучит странно, – произношу это и чувствую, как у меня екает в груди.

– Это не одно слово, Нико, а два. Попробуй разделить их и посмотри, какой перевод у тебя получится. Ведь он очень стар.

Последнее не вопрос, а утверждение. Да, димортул действительно стар. Двести шестьдесят три оборота только на хранении против жизни тех, чье временное тело живёт от двух до пяти оборотов.

Стоп, не о том сейчас. Если разбить слово, то ближе всего димор и тул, что означает...

– Вместилище вестника? Что это такоет?

– Проблемы, Нико. Только проблемы. Я ошиблась, сказав тебе про везение. Удача оставила тебя в тот миг, когда ты одел этот доспех. У Таната нет милосердия, а у тебя надежды.

Девушка смотрела на меня так, что мне стало не по себе. Так смотрят на тех, кто пока ещё жив лишь по недоразумению. Будто спрашивая, почему ты ещё трепыхаешься, мясо?

– Ты и твой спутник носите на себе мишень. Вас будет искать каждый. Кто-то будет пытать, чтобы выведать древние тайны, другие постараются убить вас из страха перед прошлым или из ненависти, третьи за ваш счёт захотят расширить свою сферу влияния. Чтоб вас, я ведь реально хотела привести вас в Дом Странников, но теперь...

Рассмотрев меня сверху донизу, словно увидев меня в первый раз, девушка наконец снизошла до объяснения:

– Вестники лишь древняя легенда, но связанная напрямую с Создателями. Когда они ещё ходили по Танату, то создали силу, которая должна была стать их инструментом контроля над разами. Тогда наши предшественники были скорее гуманоидными кильмами, которые лишь выполняли заложенные в них при перерождении функции: шахтёры, целители, носильщики, утилизаторы, возницы кильмов и другие. Просто из того, что мы узнали о тех временах, можно сказать только одно – личности разов были полностью подавлены.

Всё веселее и веселее. Логично, что в прошлом разов почти полностью лишали идентичности. Радует, что сейчас это не так. И крайне хочется узнать причину таких позитивных изменений. Вдруг кто-то может щёлкнуть пальцами, и мы с Тэй начнём маршировать по команде, а?

– Вот так новости, – кисло замечаю я. – И как с этим были связаны вестники?

– Самым прямым образом. Если происходил сбой и раз отказывался подчиняться, начинал вредить создателям, то за ним приходил специальный посланник. Убийца по сути, понимаешь?

Ещё как понимаю. То есть я внутри доспеха, который был предназначен для выполнения карательных операций и подавления проявлений инакомыслия. Надсмотрщик и палач, который действовал тайно. Тогда понятны всё эти спрятанные функции димортула: скрытность и маскировка, мощное оружие для ближнего боя, возможность забираться в труднодоступные и опасные места. Вон, только-только гарпуны в предплечьях активировались.

– Твою... Да кто-нибудь видел этих вестников? Что-то известно о том, как они выглядели? Каким оружием они пользовались?

– Они выглядели как чудовища. Как мобы или муты, но были разумны, жестоки и методичны. А чем пользовались... Попробуй сам использовать это.

Тэй быстро сунула руку под свою броню из хитина и достала некий предмет. Когда она протянула его мне, я увидел уже знакомый мне пистолет, стреляющий иглами ‒ шипомет. Таким оружием были вооружены её спутники. Когда я рассмотрел его ближе, то увидел только гладкий г-образный предмет без каких-либо кнопок, крючков и других органов управления.