— У меня были на то причины.

— Были причины? Если бы мои дети были живы… Я бы ни секунды не упустил! Ты пришёл сюда… Мои предки встретили тебя, как гостя. Дали всё необходимое! А теперь ты приходишь ко мне в офис, хотя прекрасно помнишь про запрет… и угрожаешь расправой?

— Я лишь демонстрирую то, что ты — ничего не контролируешь. — Спартак усадил Мерлина обратно: — Дай мне разобраться с Осокиным! И клянусь… ты больше не услышишь мое имя.

— Поздно ты спохватился, Спартак. Слишком поздно. Если хочешь вернуть дочь — поговори с Графом. Уверен, что он войдёт в положение! Тем более, он не знает, что Голубика — проект Гаврила. А если хочешь убить… Увы, тебе придётся разобраться со мной.

— Осокин — не человек. Карягин был уверен, что парень является истинным злом. А у Полковника, между прочим — была невероятная чуйка на подобное!

— Плевать мне на Карягина и его чуйку. Осокина не трогай! В противном случае, я развяжу Голубике руки. Я помню правила твоего народа. Отец рассказывал мне. Так вот, поднимется ли у тебя рука на собственную дочь?

— Готов выкинуть своего самого сильного бойца?

— Я не об этом. Ты сильно очеловечился, Спартак. — усмехнулся Мерлин: — Я же вижу. Заказчик мёртв, но ты продолжаешь думать о том, как бы так разобраться с Осокиным. Можешь сколько угодно говорить, что это, якобы, из-за твоего морального компаса и искреннего любопытства… Но я-то знаю причину.

— Он её не отдаст, если узнает. — развёл руками Спартак и направился в сторону двери: — Честно, я думал ты умнее. Мы могли бы обо всём договориться… Но только вот, ты слишком печёшься о своей зомби-дочке.

— И об этом узнал? — Мерлин устало вздохнул и откинулся на спинку кресла: — Хорошо. У нас намечается большая вечеринка с представителями террористического объединения. «Чёрная Луна» — потухла. А адские псы так и не нашли свою «Кузню Апокалипса». Поэтому, сейчас настала эпоха «Второго Солнца». И они настроены очень серьёзно. Ворон ненавидит проигрывать. Он бросит сюда все свои силы. Скажи… ты правда считаешь, что нам стоит сражаться в подобных условиях?

— Отдай мне Осокина и вопрос урегулируется сам собой. Только вот… Ты не отдашь. Я тебя слишком хорошо знаю, парень.

— Старый осёл.

— От старого осла слышу. — улыбнулся Спартак: — Не жалеешь своих людей. А я всё про них знаю. Про каждого из них. И про всё их окружение. Думаю… мне не стоит рассказывать тебе, что будет дальше?

— Опять заведёшь свою шарманку, что ты, никого не трогаешь, только потому, что сам так хочешь? Глупость. И кодекс твой — дырявая книжонка! Филькина грамота — не иначе. Знаешь, Спартак… Раньше ты был для меня, чем-то вроде доброго подонка. А сейчас превратился в жалкий кусок дерьма!

— Моя дочь, по крайней мере — жива. По-настоящему жива! К тому же, с чего ты взял, что я нарушу кодекс? Твои ребята совершили очень много зла. Или, что? Всё ещё веришь в свои безошибочные суждения? — киллер остановился возле порога.

— Напоминаю, что ты — гость.

— Гость. — согласился Спартак: — Но моя дочь — нет. Даю тебе три дня на размышления, Мерлин! Но только из-за старой дружбы с твоими родственниками. Они — достойны уважения.

— Не через три дня. Месяца. Года… Да хоть, прожди три столетия! Но мой ответ останется неизменным. Осокин будет жить.

— Жертвуешь пацанами, которые за тебя задницы рвали? Причём, ради кого? Она, может, и не выживет даже! Сколько ей осталось? Месяц? Полтора? Ты жалок, Мерлин. Просто, жалок.

— Ты — не лучше.

— Таков уж этот мир. Здесь нет чёрного и белого. А мы… Мы просто преследуем разные цели. Три дня, Мерлин! — Спартак махнул рукой: — Ровно три дня. И я приду за ним.

— А ты не думал, что он убьёт тебя? — поинтересовался Мерлин: — Сам же говоришь, что он — не человек.

— Ты себе и представить не можешь, с кем мне приходилось сталкиваться в своей прошлой жизни… — усмехнулся киллер: — Уж поверь. Там попадались твари в разы опаснее Осокина.

— Вражеская самоуверенность — его секретный ингредиент.

— Что? — Спартак повернулся к Мерлину: — О, чём это ты?

— Я заметил, что все его соперники были… самоуверенными. И это сыграло с ними злую шутку.

— Продолжай… — киллер нахмурился: — Мне интересно, к чему ты ведёшь.

— Ты в курсе, что она следит за ним уже несколько дней? Прямо с того момента, как он захватил контроль над «Аресом».

— И, что дальше? — вечно расслабленный и уверенный в себе Спартак сейчас выглядел максимально серьёзно и сосредоточено.

— Как думаешь, для чего Голубике наблюдать за Осокиным?

— Она любознательная девочка. Её интересует всё необычное…

— Ага. Долго врать себе будешь? Думаешь, она не в курсе о своей принадлежности?

— Она — не вещь.

— Конечно! Я и не говорю, что она вещь. Просто, Голубика наблюдает, чтобы определиться. Она не любит лживых и падких на деньги людей. Осокин ей приглянулся далеко не только из-за своей «необычности». Не боишься, что она будет на его стороне? — улыбнулся Мерлин: — Что ты сделаешь тогда?

Спартак ничего не ответил. Лишь скривил недовольную физиономию, а затем поспешно покинул кабинет.

Да, ныне покойный старший Артов сотворил чудовище. Но Мерлин, потерявший свою семью, прекрасно понимал, какого это — остаться в полном одиночестве. Кричать от отчаяния и понимать, что никто и никогда не познает твою боль. Никто и никогда не поймёт, насколько это ужасное чувство…

И Мерлин смог достучаться до Голубики.

Пускай совсем недавно, а именно четыре года назад — молодая волшебница всё же начала тянуться к людям. Весьма странным способом… Но тем не менее — это был успех! Нелюдимая и вечно грустная девчонка начала улыбаться. Ей очень нравилось общаться с магоборцами.

Однако, она не хотела ограничиваться лишь ими. И узнав про Осокина, Голубика, конечно же, решила познакомиться с субъектом поближе.

Мерлину такой расклад был крайне невыгоден. Но лучше уж так, чем ждать, пока этот сбрендивший инопланетянин начнёт вырезать магоборцев и охотников!

И, чтобы подстраховаться, нужно было слегка подтолкнуть всех игроков в правильном направлении. Подсказать, что необходимо сделать для победы.

Вытащив мобильник, Мерлин набрал знакомый номер.

— Станислав Романович? — из динамика послышался удивлённый голос: — Какими судьбами?

— Здравствуй, Белла! У меня есть для тебя одно ма-а-а-аленькое поручение. Подсобишь?

* * *

Напевая иностранную песенку о любви, Семён лежал на крыше речного вокзала и любовался ярко-голубым пермским небом, которое уже постепенно сбавляло градус солнечности, намекая на скорое приближение осени.

И, вроде, всё было хорошо, но этот живой кристалл, никак не хотел выходить из головы. Семён, конечно, и раньше прекрасно понимал, что инопланетяне существуют. Тени — яркий тому пример. Иначе, откуда ещё они могли приходить, если не с других планет?

Но больше всего фамильяра смущало имя. Глэйтрон Завоеватель… Оно, почему-то, казалось ему знакомым. Как будто Семён уже слышал его, но никак не мог вспомнить, при каких обстоятельствах.

Память серьёзно страдает, когда живёшь дольше двухсот лет… Раньше старый маг мог запомнить длинное стихотворение, какой наряд был на даме, или же, какого числа день рождения у того или иного знакомого.

Но сейчас всё шло иначе. Семён постоянно забывал всякие мелочи. Они, как будто, сами ускользали у него из головы.

А ещё старому магу очень понравились некие световые технологии, о которых в своих записях упоминал Деда Гавр. Жалко только, что при жизни он так и не доверил главный секрет своему верному другу и слуге. Даже, как-то обидно…

— Бонжур, мон ами! — произнёс знакомый голосок, резко выдернувший Семёна из размышлений.

— О, господи… Беллз⁈ — ужаснулся фамильяр и тут же вскочил на ноги: — Чего ты тут забыла? Пришла испортить моему Господину пятницу?

— Что? — удивилась Белла, навострив кошачьи ушки: — Даже и не думала! А, что? Есть, как испортить? — наглая слуга Артовых хитро сузила глаза.