— С которым я ночую? Нет, уверена, что на Земле существуют девушки, которые умеют дружить с мальчиками и безопасно с ними ночевать. Но это — явно не про нас. И мама в такое не поверит. Она прямая, как палка. Скорее даже — арматура! Если ночевала, а потом ещё и приехала на новой машине — пахнет свадьбой!

— Ничем не могу ей помочь.

— Маман будет плевать. Она достанет тебя из-под земли! Ох, и встрял же ты, друг. Ездила бы спокойно на автобусе, как большую часть своей жизни. Не сломаюсь… Может быть и Мерлин, что-нибудь бы подогнал. А так… Ох, чует сердце, сегодня после работы мне устроят тотальный допрос с пристрастием.

— Уверен, ты выкрутишься.

— Ага… Ты такой заботливый. — усмехнулась Виктория: — И… Спасибо. Мне правда очень приятно, просто я не привыкла к такому и не знаю, как правильно реагировать.

— Твоего смущённого голоска мне уже достаточно. Увидимся! — с улыбкой произнёс я и отложил смартфон на соседнее кресло.

Очень жаль, что не удалось лицезреть реакцию Гризли лично. Но безопасность — превыше всего. Хотя, что-то Ксюша подозрительно затихла. Наверняка готовит, какой-нибудь неждан к первому сентября…

— Вот! — произнёс Семён, припарковавшись к коричневому «Тигуану»: — Рабоче-Крестьянская шесть.

— Ага… Лишь бы старик адекватно на нас отреагировал.

— Лишь бы в своём уме был! Девяносто четыре года человеку.

— Тоже верно. — вздохнул я: — Ну, что поделать? Другого выбора у нас всё равно нет. Любая информация будет полезной.

— Вот-вот… — фамильяр открыл мою дверь и максимально приторным голосом произнёс: — Прошу, Ваша Светлость!

— Отвратительно… Больше так не говори.

Ох уж эти подъезды в старых домах. Полностью раздолбанные стены, обожжённые двери лифта и апогеем всего этого постапа были ярко-розовые петуньи в горшках на подоконнике. Оазис в мире тотального разрушения!

А ещё мне нравились старые белые звонки, на кнопках которых чёрным маркером был дёрганным почерком выведен номер квартиры. Очень аутентично.

Позвонив в дверь, мы с Семёном затихли. Да, из глубины квартиры послышались торопливые шаги.

— Кто? — отозвался довольно бодрый мужской голос.

— Фёдор Осокин. — представился я.

Замок суетливо отщёлкнул, и из квартиры к нам выглянул высокий белобрысый дяденька лет пятидесяти на вид. Прям — баскетболист!

Удивлённо глядя на меня ярко-голубыми, как у ребёнка, глазами, он даже распахнул рот, а затем нахмурился.

— Простите, а Дмитрий Аркадьевич тут проживает? — поинтересовался я.

— Тут. — кивнул дяденька.

— А… Можно с ним поговорить? Буквально парочка вопросов и мы сразу же уйдём. Он работал с моим дедом около тридцати лет назад и…

— Можно, конечно. — снова кивнул дядька: — Честно говоря, я думал, что вы придёте раньше. Заходите!

— Спасибо…

Мы с Семёном очутились в очень небольшой, но уютной квартирке. Вся мебель явно ещё родом из Союза! А вместо обоев в коридоре тут был непонятный мягкий материал, типа пенки. И узор такой… В виде вытянутых прямоугольников. Очень мило.

— Как узнал, что вы вернулись в Пермь — думал, сам на завод сходить. Но… я не знаю, что именно вам рассказывали. И какая реакция будет. — человек-небоскрёб суетливо убежал на кухню: — Сейчас чай поставлю! Как раз недавно в магазин ходил. Такие пряники купил! И халву.

— Ага… Спасибо. Только вот, нам бы Дмитрия Аркадьевича.

— Эм-м… — блондин выглянул из кухни и с подозрением посмотрел на нас: — Так, вот он — я. Дмитрий Аркадьевич. Приятно познакомиться!

— Хех… — улыбнулся я: — Нам нужен Коновалов Дмитрий Аркадьевич одна тысяча девятисот тридцатого года рождения.

— Да. — кивнул дядька: — Это я. А, что не так?

Мы с котом впали в лёгкий ступор. Это, какая-то шутка, да?

Глава 8

Доверие — подобно хрустальному стакану. Стоит его разбить, и всё. Обратно уже не соберешь. И Кира это отлично понимала.

— Приве-е-е-ет! — улыбнулась язва, намахивая рукой, подкатившей на новеньком «Пыжике» Виктории: — Вот это да! Я, конечно, ценитель исключительно русского автопрома, но это… очень милый аппарат. Откуда он у тебя?

— Друг подарил. — уклончиво ответила Гризли.

— Друг? Интересно. Как зовут?

— Прости, Ириш… Мы сегодня новых бычков трудоустраиваем. Мне нужно торопиться!

— Виктория слегка улыбнулась, а затем быстрой походкой забежала в офисное здание Искры.

И тут в смышлёной голове Киры начались сложные умозаключения.

«Девятка» безжалостно уничтожена ублюдками из «Культа». Мерлин понятия не имел, что это была за магия, но предположил, что это мог оказаться энергетический выброс. А такое случается только в случае кризисного состояния нервной системы. То есть, когда эмоции бьют через край.

И вот, Гризли, как ни в чём не бывало, подкатывает на новой тачке. А ещё избегает прямого ответа, мотивируя это, якобы — огромным количеством дел.

Совпадение? Вряд ли…

Мерлин ещё четыре года назад научил язву «языку жестов». Не нужно, никаких сывороток правды и детекторов лжи, когда тело человека само способно выдать всю подноготную. Особенно, когда хорошо знаешь человека…

К таким выдающим жестам относились — почёсывание носа, накручивание волос на палец, избегание прямых ответов и разговоров в целом, а также… когда человек старается перевести тему в другое русло.

И Гризли уже практически сорвала бинго! Нехорошо…

Дело в том, что девичий кодекс чести гласил: «на чужой пирожок — не разевай роток».

И Кира старалась придерживаться этой священной истины.

Но возникла одна проблемка. До сего момента, у язвы никогда не было настоящих конкуренток.

Разве, что — Парацетамол…

Вот он — да! Своими «весёлыми» историями мог увести хоть целую толпу парней. И, вообще — старший брат был крайне общительным человеком. Уж, что говорить, если даже закрытый Тигра в итоге не устоял перед его харизмой?

Но, как опытный охотник на ведьм, Кира не могла предъявить Гризли за наглое «воровство мужика» без очевидных доказательств. Это лишь усугубит ложь и разрушит хрупкий союз, который и без того всегда был на грани.

Поэтому, Кира решила собрать информацию. Хочешь узнать о сопернике — обратись к его союзнику.

— Привет… — язва заглянула в бухгалтерию.

«Блондинко» сидела на своём месте и внимательно изучала, какие-то бумажки. Казалось, что приветствие Киры осталось незамеченным.

— Добрый день! — тут же откликнулась мелкая подсевала бухгалтерши: — Галчонок… Ты чего там? Не здороваешься даже.

— А? Ой… — блондинко отлипла от своих бумаг, и взглянув на Киру, с улыбкой поздоровалась: — Привет-привет! Что-то случилось?

— Да… Я хотела извиниться за ту ситуацию. Ну, помнишь… в туалете? Это было очень грубо с моей стороны. — Кира постаралась изобразить максимально дружелюбно-раскаивающуюся улыбку.

— Ой, да ну брось! Я не из тех людей, кто обижается на эмоциональные порывы. — кивнула Галина.

Ого! Она такая мудрая… Даже, как-то не клеится с её образом «тупого блондинко». Прям, совсем не клеится.

— Правда? Это очень хорошо. Просто… мне потом было стыдно.

— Бывает. — улыбнулась Галина и продолжила изучать свои бумажки.

— Куда ты? — одёрнула её подсевала: — Она же явно пришла сюда не только за этим. Так ведь?

— Ну… На самом деле, я хотела… Кое-что спросить. — застенчиво ответила язва. Галина удивлённо приподняла бровь:

— Что такое?

— По поводу Виктории. Вы же с ней — лучшие подруги?

— Допустим. — в голосе блондинки звучали нотки подозрения: — А, что такое?

— Как думаешь… Она способна увести чужого парня?

Галина тут же покраснела и смущённо отвела взгляд:

— А мне-то, почем знать? У нас с ней таких споров, никогда не было…

— Правда? — обрадовалась Кира: — Тогда, это очень хорошо! Но, всё-таки, давай представим… Ты влюбилась в парня. И Виктория пытается у тебя его отбить. Чтобы ты сделала?

— Ну-у-у-у… — блондинко попыталась спрятаться под стол: — Даже и не знаю…