А потом, когда схлынет накал

Я, сняв платье, любуюсь нагою:

Красивее её не видал

И счастливее не был с другою.

Последний снег сорвался с крыши,

Зима сдаёт за пядью – пядь,

Уже и грудь свободней дышит,

И ноги рвутся танцевать.

От взглядов женщин страсть до дрожи,

Мечтаю каждой обладать,

Мурашки бегают по коже

И нежность в сердце не сдержать.

Забыв бескормицу и стужу,

Сияя нимбом на груди,

Голубка загляделась в лужу,

Увидев счастье впереди.

В пелёнках почек спят листочки,

Девчонки с плеч снимают мех.

Весна капелью ставит точки,

Стараясь закрепить успех.

На солнце греются собаки,

А по ночам, ощерив рты,

Пускаясь то и дело в драки,

Орут влюблённые коты.

За день, набегавшись по свету,

Весенний ветер задремал,

Во сне ему приснилось лето,

Когда он облако ласкал.

В ночи свет месяца всё ярче,

И всё беззвучней тишина,

Слова нежней, объятья жарче,

Цветы любви растит весна.

***

Марс вздымает тяжкий молот,

Наковальня – шар земной,

Когда будет он расколот,

С ним погибнет род людской.

В небе чёрная ракета,

Замер в страхе белый свет,

Неужели песня спета,

Никому спасенья нет?

Синь небес, лучи сияют,

Жарким золотом горят,

Но война дань собирает,

Забирает смерть солдат.

Марс вздымает тяжкий молот,

Кто парирует удар,

Чтобы не был им расколот,

Ставший домом земной шар?

Я помню – это были астры,

Из сизых туч дождь лил и лил,

Ты говорила: «Я несчастна,

В такой глуши жить нету сил».

Всё ясно – кончились сомненья,

Не зря глаза от слёз чисты,

Давно продумано решенье -

Со мной уже рассталась ты.

В тот вечер астры были в вазе,

Сказала: «Забери цветы,

Давай закончим всё и сразу,

Сожжём ненужные мосты».

Цветы ни в чём не виноваты –

Ошибки требуют расплаты.

Поэт грезит о прекрасной даме,

Алой розе, дремлющей в вине,

Верности, любви, венчанье в храме,

Забывая вечно обо мне.

Обо мне – в него влюблённой страстно,

Ждущей нежный взгляд его очей,

Ждущей и мечтающей напрасно

Много дней и множество ночей.

Плачущей над дивными стихами,

Знающей – слезами не помочь,

Поэт грезит о прекрасной даме

В шелесте шелков, идущей в ночь.

Понимаю, что не будет проку,

Он меня не сможет полюбить,

Днём и ночью вижу профиль Блока,

Не могу, не в силах позабыть.

***

По проспекту движутся кареты,

Шляпки, лица, яркие шелка,

Дамы улыбаются поэтам,

Головой, кивая свысока.

Рядом муж, а под ревнивым взглядом

Флиртовать с поэтами нельзя,

С гордым видом, усмирив досаду,

Едут вдаль с княгинями князья.

Мысль жены: «Жаль не со мной обвенчан!»

Ждут в мечтах ночей и тайных встреч,

Без любви нет смысла в жизни женщин,

От любви сердца не уберечь.

***

Бабье лето вплело ленты сини

В пожелтевшие косы берёз,

Ветер запах осенней полыни

Из степей нам память принёс.

Там ковыль сединой пенит дали,

За машинами гонится пыль,

Ранней осенью столько печали,

Что легендой становится быль.

Всю ночь я слушал пульс часов,

Тик- так, тик – так, тик –так,

Не изменить вчерашних слов,

Никак, никак, никак.

Вы не бросали мне в ответ

Проклятий и угроз,

Так почему же белый свет

Померк от ваших слёз?

Всю ночь я слушал пульс часов,

Тик- так, тик – так, тик –так,

Не изменить вчерашних слов,

Никак, никак, никак.

Ты не бросала мне в ответ

Проклятий и угроз,

Так почему же белый свет

Померк от капель слёз.

Зачем, зачем задал вопрос,

Ведь знал, что всё гублю?

Теперь ни в шутку, ни всерьёз

Не скажешь мне: -Люблю. -

Всю ночь я слушал пульс часов,

Тик- так, тик – так, тик –так,

Не изменить вчерашних слов

Никак, никак, никак

Сентябрь вплетает в кроны ленты сини,

С осины, трепыхаясь, лист летит,

Ручей, сбегая вниз по рыжей глине,

Свою волну с речной смешать спешит.

По небу, как коровы бродят тучи,

На шеях колокольчиками гром.

Не тот, что летом – с молнией трескучей,

Сентябрьский говор ласков, с серебром.

Влюблённые, спасаясь под зонтами

От струй дождя, целуются тайком,

Их не пугают лужи под ногами,

Готовы мокнуть целый день вдвоём.

Дождь наполняет сердце тихой грустью,

Она, как паутиночка, легка.

В столице скажут: – Скучно, захолустье! -

Мне, жизнь в селе, понятна и близка.

Вы, ближе современников по духу,

Роднее не бывает, даже брат!

И мне противны клевета и слухи,

Болтун и сплетник – главный супостат.

Зачитываюсь прозой и стихами,

Их ясной мыслью, мудрой простотой.

Два века пролегают между нами,

А кажется, что вы ровесник мой.

Нет, не ровесник, я годами старше,

Зачем судьба так долго берегла?

Будь в юности смелей и бесшабашней,

Давно бы в спорах жизнь спалил дотла.

Вы наша гордость – истинный поэт,

Примите в дар восторженный сонет.

***

Февраль поставил точку в драме:

Барьер наметил секундант,

Спасая честь свою от срама,

Кольчугу скрыл мундиром франт.

Блестят под  солнцем эполеты,

Но, Боже мой, как жалок взгляд!

Он знал о меткости поэта,

Дрожащий в страхе  эмигрант.

Молил расшатанные нервы:

«Нельзя давать дрожать руке,

Стрелять я должен первым, первым…

Мороз жжёт палец на курке.

Навек будь проклята Россия,

Как чёрт меня сюда занёс!

Как выживают здесь другие?

Зачем сюда я сунул нос?»

Поэт неспешно шёл к барьеру,