Господи... Пожалуйста, пусть у нас все будет хорошо. Пусть мы до последнего вздоха будем вместе. Я тебя умоляю...
— Насчёт беременности, — произносит хрипло. — Завтра постараюсь пораньше освободиться. У нас снова совещание и очень важное. Сможем съездить на УЗИ? Хочу увидеть нашего малыша.
— А мне кажется, что ты не веришь в мою беременность и просто хочешь убедиться, что я не вру, — издаю нервный смешок.
— Что за бред, Маш?
Пожимаю плечами. Втягиваю носом исходящий от него запах так, будто давно его не чувствовала.
— Не знаю. Наверное, показалось... — шепчу, гладя шею Виктора. — Как скажете, босс. УЗИ, так УЗИ. Вообще не проблема. Я тоже хочу знать, на каком сроке беременности я нахожусь.
— Ты тест когда делала?
— Сегодня утром.
Поднимаю голову и цепляюсь взглядом с Виктором. Он хмурится, опять задумывается, будто что-то вспомнив.
— Мама приезжала?
— Да.
— Когда? То есть... Во сколько?
Я не понимаю, к чему этот допрос. Хочется снова закричать. Сказать, что он мне верит. Ведь я это чувствую...
— Едва я проснулась, — неопределенно пожимаю плечами. — А что случилось?
— Ничего такого... Мама сказала, что к тебе приезжала и видела тот самый тест...
— Тест? Откуда? Я ей не показывала его. И более того, она не заходила в ванную. Хотя... Может и заходила, когда я за чаем на кухню пошла. А когда пришла, она из нашей спальни выходила. Но да, спросила, сделала ли я тест, и я ответила, что да... И что результат положительный.
Виктор не комментирует мои слова. Но кивает, кажется, своим мыслям.
— Тяжёлый день был... — переводит он тему. — В душ не хочешь пойти? Я дико устал, Маш, хочу хоть немного выспаться.
— Ты с Антоном поговорил?
— Нет, — резко отпускает меня, отходит к окну. — Кстати, последний контракт не смог найти. А он вроде на моем столе лежал. Ты не видела его?
— Нет, — в тон ему отвечаю я. — Вообще без понятия.
— Хорошо. Завтра посмотрю, где он может быть. Возможно Антон забрал.
— Вик, почему он так резко изменился? Что я ему сделала?
Амиров смотрит в мои глаза, хочет что-то сказать, но, кажется, в последний момент передумывает.
— Не знаю, Маш. Прости, но я спать.
И это все? О чем мы, собственно, поговорили? Да ни о чем! По сути ничего не изменилось.
— А Настя? Она не прибегала к тебе?
— Она должна была мне что-то сказать? — отвечает вопросом на вопрос.
— Ну мало ли... Фантазия у девушки зашкаливает. Я ее не нашла в офисе, позвонила, сказала, чтобы взяла себя в руки... Иначе себе хуже сделает.
Виктор опять игнорирует меня. Идёт в спальню, дверь за собой не закрывает.
А я отправляюсь в душ. Стоя под водой, понимаю, что наши отношения трещут, как одежда по швам. Неужели мы расстанемся? Сейчас, когда я ношу под сердцем его малыша? Он что, реально думает, что я могу предать его? А я вот в нем не засомневалась бы, не увидев что-либо собственными глазами...
Выхожу из ванной. Сушу волосы и только потом иду в спальню. Лезу под одеяло и, обнав Виктора сзади, кладу подбородок на его плечо. Он не реагирует. Но я кожей чувствую, что он не спит.
— Вик, — шепчу хрипло. — Я тебя люблю. И никогда не предам, слышишь?
В ответ звенящая тишина.
Глава 42
Понятия не имею, когда уснула ночью, но просыпаюсь с тяжёлой головой. Некоторое время просто лежу, даже не поворачиваюсь, чтобы посмотреть, рядом ли Виктор. Потому что я более чем уверена: его нет. И да, тянусь к звонящему телефону, даже умудряюсь улыбнуться, увидев на экране имя Олеси. Однако отвечать желания нет. Я как по команде встаю с постели и, точно так же, как вчера утром, иду сначала на кухню, потом же в ванную, мысленно умоляя, чтобы Виктор был дома. Но его нет...
Да, вчера говорил о каком-то очередном совещании, однако мой разум отказывается верить во всю дичь, которая происходит с нами. Неужели он не видит очевидных вещей? Нас пытаются рассорить и у них это прекрасно получается. А Виктор ведёт себя не только как слепой, но и глухой. И да, позволяет врагам добить нас.
Я устала. Биться головой об холодный кафель хочется, но понимаю, что ничего хорошего мне это не принесет. Внутри меня и без того творится не пойми что. Будто несколько иголок вонзают мне в грудь. Настолько больно, что дышать удается с трудом. Но я держусь.
Включаю воду и встаю под ее струи. Паника, боль, проняющая все тело, безысходность меня убивают. Из горла вырывается всхлип. А потом я просто оседаю и, уперевшись спиной в кафель реву. Мне плохо. Я с ума сойду, если Виктор не поставит точку рад этой ситуацией. Если он не скажет, что верит только мне и больше никому.
Однако сейчас все происходит с точностью до наоборот. Он верит Антону и той Насте. Всем, кто ему говорит, что я веду какую-то игру с тем ублюдком Полянским. И да, Амиров собственноручно уничтожает нас.
Выхожу, сушу волосы, слышу снова, что звонит телефон, но сил пойти в спальню нет. Виктор вчера даже не обернулся, ничего не сказал мне, не ответил, а я готова была разреветься, да только смысл биться в истерике, если любимый человек не верит тебе? И вот, эмоции вырываются наружу сейчас, когда рядом никого нет и я могу хоть чуть опустошить душу, вылив слезы.
Всё-таки захожу в комнату, чтобы переодеться. Телефон все так же рвется и я беру его на руки. Усмехаюсь, увидев на экране номер матери Виктора.
Мое воспитание не позволяет ее назвать как-то плохо, однако... Прямо вырывается с губ: дрянь! Она притворялась, вела себя так, будто принимает наши отношения, а на деле ничего подобного. Она против и настраивает Виктора...
Так, стоп... Может, это как раз она рассказала о Полянском? Ведь он пришел после Виктории Сергеевны. И да, она вполне могла бы увидеть его, подождать, что будет дальше...
А дальше... Я вышла и встретилась с ним. Но я же была зла, растеряна и удивлена, и Виктория Сергеевна это явно увидела. Да только решила иначе описать всю ситуацию сыну? Ну зачем?! Зачем наговаривать на меня, если я ни в чем не виновата?! Ведь принципы бумеранга никто не отменял!
— Да, — отвечаю я, прижав мобильный к уху. Поняв, что вышло грубо, смягчаюсь. — Доброе утро, Виктория Сергеевна.
Пусть не думает, что добилась своего. Пусть она посчитает, что у нас с Виктором все замечательно, раз настроение у меня хорошее.
— Здравствуй, Маша. Как ты? Как малыш? На УЗИ не сходила ещё?
Дрянь... Хочется вслух ее так назвать, но я, сцепив челюсти, молчу, впиваясь ногтями в ладонь.
— Нет ещё. На днях обязательно схожу. А вы как?
— Да прекрасно я, — чувствую, что она улыбается. — Решила узнать, все ли у вас там в порядке. Звонила Виктору, он так и не поговорил со мной. Злой был.
— Это по работе, — говорю и закатываю глаза. — У нас же все окей. Извините, Виктория Сергеевна, мне нужно уехать по делам. Созвонимся.
— Всего хорошего, Маша.
Быстро переодеваюсь. Натягиваю на себя джинсы, толстовку. Собираю волосы в высокий хвост. Не хочу терять время на макияж, которого и не хочу делать... Ни настроения, ни желания на это нет. Забрав сумку, бросаю туда телефон, решая позвонить Олесе позже. И только в подъезде вспоминаю, что я не вызвала такси.
Рука чешется набрать в первую очередь Виктора, однако я себя одергиваю. Думаю, двух дней нам будет достаточно для того, чтобы окончательно расстаться. Такими-то темпами... Наверное, во мне сейчас говорит злость и обида на него, однако я действительно больше не стану его в чем-либо убеждать. Не верит? Окей. Рано или поздно ведь правда всплывет наружу и тогда Виктор поймет, чего лишился. У меня нет сил играть в одиночку против целой секты. А Вик давно встал в их сторону.
Сажусь в такси и звоню подруге. Сообщаю ей, что еду в больницу к бабушке, вкратце рассказываю, что произошло.
— Я тоже еду к вам, Маша! — Обещает она и спросив адрес, отключается.
Добираюсь я через час. Снова усмехаюсь, глядя на экран телефон, не увидев там ни сообщения, ни звонка от Виктора.
