— Я хочу для своей подруги всего самого наилучшего, — говорит она тихо. Я понимаю, что Маша где-то неподалеку, и Олеся не хочет, чтобы она услышала наш разговор. — Поэтому не хочу, чтобы ты нашел ее. Виктор, ей нужно время. Сегодня Машке уже лучше. Она сама выйдет с тобой на связь. А ты просто жди, не дави на нее. Ты же должен был узнать Машку за то время, которое вы провели вместе. Ты знаешь, какой у нее характер. Она ведь адекватная девушка. Не станет же рубить с плеча...
— А мне кажется, что она уже рубанула, — озвучиваю мысли вслух с горькой усмешкой. — Олесь, скажи, она же не плачет там?
— Бывает. Но я думаю она плачет больше не из-за разочарования в тебе, а потому, что тебя рядом нет. И поехать к тебе не может, и подпустить близко не в силах пока. Вот и плохо ей.
— Сбросишь мне адрес? Олесь... — делаю последнюю попытку достучаться до девушки.
— Не сейчас. Я тебе позвоню, — шепчет и сбрасывает звонок.
— Пиздец, — швыряю телефон на соседнее сиденье.
Никогда не чувствовал себя таким обессиленным. Сжав руль до побелевших костяшек, жму на газ. Миха и Антон ждут меня в ресторане, где была назначена встреча с партнёрами из Питера. Но я рванул к матери, как только узнал, что они с Оксаной план строят, как бы нас с Машей разлучить раз и навсегда. Но не знают, что они и без каких-либо планов уже достигли своей цели.
— Наконец-то, — ворчит Миша, едва я захожу в ВИП-комнату. — Где тебя носит, Амиров? Мы тебя уже два часа ждём.
— Были важные дела.
— Важнее контракта, ради которого мы подключили конфиденциальность и рвали жопу? В тайне от всех пытались получить его?
— Личная жизнь важнее. — Сажусь на диван, замечая удивлённые взгляды Антона и Михи.
— А тут поподробнее. — Тоха подаётся вперёд. Наливает в стакан виски и кивает, чтобы я выпил.
— Я за рулём, — напоминаю.
— Мы тоже. От одной порции ничего страшного не произойдет, — снова ворчит Миша. — Что у тебя с личной жизнью? Маша, что ли, на связь вышла?
— Нет. — Прикрываю глаза, откидываясь на спинку дивана. Если бы... Никогда и ничего не хотел так сильно, как сейчас хочу увидеть Машу или хотя бы услышать ее голос. — С Оксаной и матерью разбираться поехал.
— И как? Есть достижения? — интересуется Антон, выпивая залпом стакан виски. Морщится, выругавшись сквозь зубы.
— Надеюсь, мать услышала меня. У вас что с проектом? — перевожу я тему.
— Ничего хорошего. — Миха устремляет взгляд на распахнувшуюся дверь. Ухмыляется, глядя на меня.
В помещения заходят девушки. Две брюнетки и одна шатенка. В очень откровенных нарядах, которые едва прикрывают задницу и грудь.
Одна садится на колени Михи, вторая располагается рядом с Антоном, третья же неуверенно пялится на меня, опускается рядом и трётся.
Встаю с места, недовольно ворча себе под нос.
— Знал бы я, что вы для развлечений зовёте, настаиваете, чтобы я приехал... — цежу сквозь стиснутые зубы, чувствуя подкатившую к горлу тошноту, которую вызывает парфюм шатенки.
— Нам нужно расслабиться. И тебе тоже, — Говорит Антон, положив руку блонди на свой пах, намекает ей на минет. — Останься. Думаю, не пожалеешь.
— Воздержусь, — бросаю злобно. Миха тоже не отказывается от услуг девчонок, а мне тошно от этой картины. — Духи свои поменяй. Хотя... Они тебе к лицу. Такие же противные, — бросаю я шатенке и выхожу из помещения.
— Ты полегче, что ли, — прилетает мне в спину, но я включаю игнор.
Сажусь за руль и сразу же тянусь к бардачку, достаю оттуда пачку сигарет. Вынимаю одну и закуриваю, как никогда нуждаясь в никотине. Расслабляет, немного приводит в чувства.
Это пиздецкое состояние меня конкретно подбешивает. Нам бы с Машей поговорить, поступить, как два взрослых человека, но она не идёт на контакт. Права, конечно. Но у каждого своя правда. Я ведь был уверен, что Маша, узнав о моем браке, не станет не то, что встречаться со мной, но и просто работать.
Надо было рассказать, несмотря ни на что — это я тоже понимаю. Но я не смог... Мне хотелось сначала раз и навсегда покончить с Оксаной и только потом рассказать обо всем Маше.
Доигрался, блядь.
Телефон оживает, и я, выбросив окурок в приоткрытое окно, смотрю на экран.
— Да, Маш, — сразу же говорю я, прижав мобильный к уху. — Маш, родная... Любимая. Нам нужно... Нет, нам необходимо поговорить.
С той стороны трубки раздается выдох. Маша недолго молчит и лишь потом произносит:
— Ты прав. Я скину тебе адрес. Будь там к девяти часам.
Глава 25
В голове абсолютный хаос. Я не знаю, как быть, но вот так продолжаться не может. Без него не могу, с ним тоже не получается. Ибо забыть предательство Виктора нереально.
Да, по сути он не изменял мне с другой. Я не застала его в постели с этой Оксаной, но, черт возьми, одна ложь... Одно разочарование в нем, непреодолимая стена между нами, которую построил сам Амиров.
Измерив спальню шагами, я выдыхаю. Иду к шкафу и натягиваю джинсы и свитер. Без макияжа выгляжу ужасно — глаза опухли, лицо тоже. Я нормально спать разучилась. Без Вика это даётся мне с огромным трудом. Все же привыкла засыпать, положив голову на его плечо. Спасибо снотворному, лишь благодаря ему я рано или поздно вырубаюсь.
Заглядываю в кухню, где и нахожу подругу.
— Я чай заварила, — говорит Олеся, заметив меня. — Садись, поговорим немного.
— О чем говорить будем, подруга? — ворчу я, располагаясь напротив. — Если про Виктора... Не утруждайся, дорогая.
— Послушай, Маш... — начинает она, заламывая себе пальцы. — Я, конечно, понимаю, что твой бог секса накосячил, но не настолько, чтобы ты и себя убивала, и его. Неужели думаешь, что он не заслуживает второго шанса? Он звонит мне, переживает о тебе... Ему тоже хреново, поверь моим словам.
— Не думаю, Олесь, что он заслуживает второй шанс. Я не дура и не глупая. Я никогда не истерила. Он мог бы по-человечески сесть и все рассказать. Виктор прекрасно знает мой характер. Он должен был предугадать... Самое обидное в том... Причина, по которой я не могу его простить, Олесь, это то, что он наезжал на меня, когда я всего лишь не рассказала ему о звонках Олега. Боже... Да он смотрел тогда на меня так, будто я ему противна. А сам скрывал от меня такой факт. Он женат, Олеся, ты понимаешь? Женат!
Голос срывается. А из глаз снова текут слезы. Шмыгнув носом, я обхватываю чашку с чаем и подношу к губам. Делаю глоток, но вкуса не чувствую.
Голова болит ужасно. Мне бы обезболивающее выпить и пойти спать, но необходимо встретиться с Виктором и поговорить. Обсудить дальнейшие действия. Поставить жирную точку в наших отношениях и попрощаться с мечтами.
— Я его не поддерживаю, если что. Просто рассуждаю вслух, Маш. Я тебя прекрасно понимаю... Но, подруга, ты влюблена в него по уши. А он в тебя. Жить без него не можешь по-человечески, в этом я уже убедилась, — разводит руками подруга. — Ты за всю жизнь не ревела столько, сколько за последние пару дней. Ну не убивай ты себя... Пришла какая-то кукушка и все испортила.
— Она мне глаза открыла, Олеся. Если бы она не появилась, я бы ходила с розовыми очками ещё черт знает какое время!
— Ой, да ладно тебе! — Подруга машет рукой. — Она пришла, чтобы Виктора подставить. Вон, заодно с его матерью... Делают все, чтобы вы расстались. А ты просто возьмёшь и уйдешь от него? Позволишь этим сучкам одержать победу?
— Да ради Бога! — Встаю и иду к двери. — Пусть одерживают победу сколько хотят. Они заслужили. Не бывает отношений, где все строится со лжи.
— Вообще-то все началось по твоей инициативе. Ты тоже не белая и пушистая, —хмыкает Олеся.
— Я уже поняла, что ты на его стороне, — бросаю через плечо, накинув на плечи куртку.
— Я на стороне ваших отношений, Маша! Ваших взаимных чувств! Хочу, чтобы вы помирились! Разве это трудно понять? Господи... Да когда ты успела стать такой... занудой? Ты же всегда шла по головам. А сейчас ведёшь себя как трусишка. Они тебя раздавить пытаются, а ты поддаешься.
