– А кто его до этого прикрывал? – удивлённо поднял брови Захаров. – Таксопарки же всегда с милицией очень тесно дружат, насколько я знаю.
– Вот. В этом-то всё и дело, – взглянул Бортко на Сатчана.
– Он про какого-то полковника говорил, – вступил в разговор тот. – Я так думаю, это он имел в виду начальника тридцать шестого отделения полковника Грекова. Он на повышение в главк уходит, ему сейчас, видимо, не до таксопарка.
– И что вы предлагаете? – с интересом глядя на них, спросил Захаров. – Занять под шумок это тёпленькое местечко?
– Директор таксопарка, Волошин, пытался там самостоятельно вопрос решить, – ответил Сатчан, – но ему навстречу не идут. Ситуация уже слишком обострилась. И не понятно, что там происходит? То ли подчинённые полковника Грекова в момент безвластия боятся сами решения принимать, то ли ещё что… А таксопарк хороший актив, как Ивлев говорит.
– Так никто ж не спорит, – усмехнулся Захаров. – Ну, давайте, возьмем их под себя. Проведите переговоры, поставьте стандартные условия. Скажите, если согласны со всем, то мы решим их вопросы с милицией.
***
Москва. Дом Ивлевых.
– Ну всё, солнце моё! – потряс перед Аполлинарией связкой ключей Ахмад. – Прежний жилец съехал. Мне председатель ключи дал.
– Ура! – радостно взвизгнула она. – Можно начинать вещи перетаскивать?
– Можно, конечно, – улыбаясь, ответил он. – А в выходные поедем в Святославль за мебелью и оставшимися вещами. Надо машину где-то искать…
– Шанцев поможет с машиной, – уверенно заявила Аполлинария. – Паша и Руслан погрузить помогут… Как здорово!
Аполлинария заглянула в спальню к Галие, ей не терпелось с кем-то поделиться этой радостной новостью.
***
Сам перелёт занял совсем немного времени, только набрали высоту и сразу снижение. Багаж ждать не надо было, у меня одна ручная кладь, среди первых пассажиров вышел с аэровокзала и взял такси. Ну, как взял? Не так и быстро и легко это оказалось. Разводящий растерянно уставился на меня, мол, сынок, ты представляешь, вообще, во сколько тебе это обойдётся? Пришлось сунуть ему трешку, чтобы он понял, что я предельно серьезен.
И водители кочевряжились, ехать не хотели, только в машину пятую меня разводящий смог посадить.
Зато доехал комфортно и без остановок. Город спал, но стоило «Волге» остановиться у дома Шанцевых, тут же Тая с Винтиком подняли шум, и в доме зажёгся свет чуть не во всех окнах.
Расплатился с таксистом, не вынимая конверт, нужная сумма нашлась и в кошельке. Он и не считал деньги. С опаской поглядывая на собак, быстро уехал. Чего так боялся, что шины ему прокусят эти монстры? Винтик, не знаю, справился бы, но попытаться бы точно мог…
Шанцевы меня ждали. У них стол был накрыт, а у меня было только одно желание, поскорее спать лечь. Но пришлось полчаса посидеть за столом, уважить хозяев. Обсуждали с Александром Викторовичем, как нам лучше организовать мою работу. Сказал, что мне, конечно, будет удобнее работать на месте. Если какой-то вопрос возникнет, будет возможность тут же спросить, уточнить.
С утра в четверг Александр Викторович ушёл тихонько на работу, а Наталья Кирилловна осталась ждать, пока я проснусь. А я проснулся всего на час позднее обычного, привык к режиму, всё-таки собака очень дисциплинирует.
Наталья Кирилловна накормила меня завтраком, кофе сварила. Растворимый, советский. Днепропетровского комбината. Из жестяной банки. Вполне приемлемый по вкусу оказался. И мы вместе с ней вышли из дома и пошли в сторону моей бывшей школы. Проводил Наталью Кирилловну до работы, постоял несколько мгновений, глядя на школу. Всего полгода тут проучился, откуда столько ностальгии?..
Пошёл дальше. Мне надо было попасть на площадь Ленина. Дошёл до Госпитальной улицы и мне предстояло пройти, как раз, мимо дома Полянских. Эх, тут же Тимур! Зайти, что ли? Или рано ещё? Но привычка сначала заниматься делами взяла свое. Решил – ладно, вечером зайду, после работы. Шёл мимо и пялился на окна дома. Да и свет не горел, небось, отсыпается на каникулах брателло…
Милиционер на входе в здание городской администрации проверил мой паспорт и сразу отправил на второй этаж, даже не записав ни в какие журналы.
Александр Викторович, видимо, всех предупредил, что я должен прийти, потому что его помощница в приёмной приветливо мне улыбнулась, тут же метнулась к шкафу, попыталась снять сама с меня пальто и в него повесить на плечики. Не дал, конечно, еще за меня женщины пальто в шкаф не вешали. Попросил сделать кофе, чтобы занять ее делом. Еще одна кружка не помешает, спал-то мало. Главное, конечно, что у нее тут за кофе…
С этим не повезло. А еще приемная первого секретаря горкома, эх! Тоже мне кофе, с цикорием… Совсем не умеет Шанцев пользоваться преимуществами своего нового положения…
Сам главный человек в городе появился минут через пять.
– О! Павел! А я думал, ты после ночного перелёта раньше двенадцати не появишься! Ну, ты молоток! Пойдём ко мне.
Мы зашли к нему, и он поделился, что все подозрительные документы держит у себя в кабинете.
– Вон они все, – кивнул он на шкафы. – Давай, я тебе покажу, что мне самому удалось найти. Всё-таки руководство заводом, это такая школа, скажу я тебе. Все эти филькины грамоты Вагановича насквозь вижу.
– Ну, давайте, посмотрим, – стал я помогать ему снимать со шкафа стопки папок.
– Мне хотелось бы с тобой посоветоваться, что из этого и как перспективнее использовать?
Больше часа он показывал мне акты различных комиссий, где Ваганович был председателем, объяснял, кто там кому и кем приходится. Показывал распоряжения о выделении дачных участков и состав участников гаражного кооператива. И много чего другого.
Работа проведена огромная, но думаю, это было бы невозможно, если бы он заранее не знал, кто там кому друг, сват, брат или любовница. Особенность маленьких городков, однако.
Родственно-дружеские связи, безусловно, налицо, но доказывать, что тот или иной человек незаслуженно получил свои шесть соток придётся долго и упорно. А уж доказать связь между процедурой подписания некоего акта, и получением через несколько месяцев дачного участка, вообще, по-моему, нереальная задача. Это только, если фигуранты сами возьмут и признаются в этом сдуру при свидетелях. И так, конечно, случается, но это уже чисто на удачу рассчитывать.
Перспективным здесь можно было считать только несколько выявленных Шанцевым злоупотреблений при строительстве и ремонте городских объектов. И то, доказать злой умысел будет очень тяжело. Скорее, мы сможем доказать вину кого-то из подчинённых Вагановича, а не его лично. Ну подписался он как председатель комиссии на акте приёмки выполненных работ. Так он всегда отбрешется, что для этого в состав комиссий и входят специалисты, чтобы председатель сам не вникал во все специфические нюансы. Собственно, я бы так и сделал на его месте.
Однако, очень хочется, чтобы зло было наказано. И не важно, что Ахмад уехал и, вроде как, забыл про свой арест. На самом деле, думаю, он ничего не забыл, а просто доверил Шанцеву отомстить Вагановичу за них обоих.
Поэтому я должен помочь Александру Викторовичу. Хотя бы даже за то, что мне тоже пришлось тогда побегать, и риск и для меня тогда был вполне реальный…
Но что же делать?
Вспомнилось, как специалисты Моссада в шестидесятых склонили к сотрудничеству бывшего нациста Отто Скорцени. Это же высший пилотаж, что они ему устроили! Вычислили его местонахождение и просто присылали открытки, мол, мы знаем, где ты. Лихой когда-то офицер, получив несколько открыток, перестал спать, всерьёз опасаясь за свою жизнь, и вынужден был добровольно сдаться и работать на израильтян на их условиях.
Всего несколько открыток… Мы знаем, где ты… А тот не спал месяц и добровольно сдался. И делал потом всё, что от него требовали.
– Александр Викторович, а какая у вас конечная цель? – прямо спросил я Шанцева.
– Какая цель? – задумчиво повторил он мой вопрос. – Главное для меня, чтобы Ваганович оставил в покое мой завод! Перестал там наводить свои порядки. Ну и, было бы очень хорошо, если бы он вообще из города убрался.
