И этих молодых людей, настолько отважно сражавшихся во времена Третьей религиозной войны, с 1576 года повсеместно начали называть не иначе как «миньоны». В этом году Л’Эстуаль опубликовал в Журнале злобный пасквиль под названием «Достоинства и состояние миньонов», где содержались обвинения в оскорблении нравственности, в вину королю ставилась чрезмерная щедрость к своим любимцам, а щедрость эту возможно было проявить исключительно за счет духовенства, знатных людей и третьего сословия, тогда как убеленные сединами и покрытые ранами воины лишены и почета, и денег, которые им по праву причитаются.
Таким образом, перед скандально известными дуэлями 1578 года развернулась настоящая клеветническая кампания против королевских фаворитов, а значит, и самого короля. Фаворитов Генриха III называли «напомаженными», «ганимедами», «женоподобными», «завитыми». Конечно, громче всех звучали голоса гугенотов и герцога Гиза. Их целью было всеми средствами ослабить авторитет короля, нападая на его друзей; нужно было использовать любые виды оружия, даже самые неблаговидные. А затем дело было только за дальнейшей пропагандой. Главное – представить короля как узурпатора и так расчистить себе путь в Лувр, путь к трону.
Как относился Генрих III к своим друзьям, лучше всего демонстрируют его письма из Лувра к миньонам, которые в 1575 году находились в лагере герцога де Гиза. Король упрекает в забывчивости Генриха де Сен-Сюльписа, Франсуа д’О, Жака де Келюса и Франсуа д’Эспине. Его Величество написал уже два письма, но получил только по одному от каждого: «Я знаю, что вы заняты или забывчивы. Вы исправите это тем, что будете часто писать мне, и тем доставите мне удовольствие. Любите хозяина, потому что он сам очень любит вас. Я хочу уверить вас четверых, что у вас никогда не будет преданнее друга, чем я».
До настоящего времени дошло пять писем Генриха III к Сен-Сюльпису, поскольку этой семье удалось сохранить прекрасный архив. В последнем письме король пишет: «У вас будет этот знак дружбы для начала, но поверьте, моя дружба к вам не изменится, так как это не в моих привычках. Любите меня, и я прошу вас писать мне чаще, как вы мне обещали. Если гугеноты перехватят это письмо, я посылаю их ко всем чертям. Вспоминайте о своем хозяине, Генрих. Ведь меня тоже зовут Генрих. Молю Господа сохранить вас…»
Чувствуется, что король захвачен чрезвычайно сильной привязанностью. Однако его дружба весьма требовательна: Сен-Сюльписа он называл Колетт и требовал писать ему как можно чаще. Генрих де Сен-Сюльпис стал капитаном рейтаров королевской гвардии в 1576 году и в этом же году договорился о бракосочетании с Екатериной де Кармен де Негрепеллис. Однако он недолго был счастлив. Вскоре Сен-Сюльпис поссорился с виконтом де Боном. Внешне они помирились, однако очень скоро люди де Бона убили королевского фаворита. Генрих III очень переживал смерть своего тезки. Он написал вдове, желая ее немного успокоить: «Вы жена того, кого я так любил, и того человека, который так хорошо служил короне».
За год до этого события был убит еще один из фаворитов – Дю Гаст, а через два года погиб Жак де Келюс. Жак де Келюс отличался необычайной красотой, а его идеальный почерк выдавал прирожденного эстета. Сохранились три записки, которые сейчас находятся в каталоге дома Шаравэ. Благодаря им можно понять, насколько близки были все четверо друзей.
Однако ясно, что Генрих III ожидал от миньонов полного и безоговорочного подчинения. Естественно, что они зависели от него материально. Но все же главную роль здесь играли не деньги. «Маленький Жаке, – пишет король Келюсу в записке, свидетельствующей об извечном желании монарха установить мир при дворе, – Луа придет навестить тебя днем. Я не собираюсь заниматься разбирательством этой злой шутки и показал лживость и неосторожность ее авторов. Он очень зол, что поверил всему. И надо его ублажать. Я хочу быть уверенным, что подобных мыслей больше не будет. Расскажи мне, как все пройдет, и я верну тебе твое хорошее расположение в двойном размере. Малыш, я целую тебе руки и обнимаю».
Из записки становится понятной сила чувств короля к миньону. Особенно ясно станет, насколько сильно король переживал после трагической смерти Келюса, которая последовала в результате апрельской дуэли 1578 года. Келюс получил 19 ударов шпагой и умер через тридцать три дня отчаянной борьбы за свою жизнь. Тогда король настолько потерял голову от горя, что заставлял вспоминать преувеличенно-театральный траур восточных народов и пафос обездоленных людей, живших во времена античности.
Король отдал приказ похоронить тело своего друга вместе с остальными жертвами дуэли в церкви Сен-Поль и, кроме того, возвести монументальные надгробия. Протестанты язвительно шутили над этим сооружением, называя его «сераль любимчиков». Впоследствии горожане разрушили эти мавзолеи королевских фаворитов.
Еще один миньон, Франсуа д’Эспине, или господин де Сен-Люк, появился в королевском окружении в феврале 1575 года. Его смертельно ненавидели протестанты и сторонники Лиги. Однако этот человек известен как храбрый солдат, отличившийся при штурме Амьена в сентябре 1579 года. Брантом пишет, что это был «очень храбрый, мужественный и хороший капитан». Когда он поселился в Лувре, то немедленно стал предметом всеобщих нападок, поскольку его очень часто видели с Келюсом и с Бюсси д’Амбуазом.
Зимой 1578 года Сен-Люк женился на Жанне де Коссе-Бриссак. Л’Эстуаль не преминул заметить, что супруга Сен-Люка «некрасива, горбата и уродлива, по слухам двора». Эта родственница маршала де Коссе действительно не блистала красотой, однако обладала острым и проницательным умом; ее ненавидели и сторонники Лиги, и протестанты, поскольку, казалось, перед Сен-Люком впереди блестящая карьера. По всей видимости, Генрих III пообещал Сен-Люку огромное состояние и титул герцога, однако с выполнением обещаний не торопился. Сен-Люк, глубоко обиженный, покинул Лувр зимой 1580 года.
А. ле Муатюрье. Надгробие Филиппа По
Это обстоятельство послужило началом опалы. Сен-Люк вновь объявился в Лувре только с приходом к власти Генриха IV и снова был в фаворе.
Что же касается Генриха III, то он легко мог сменить пылкую дружбу на столь же сильную враждебность. Он отобрал все имущество бывшего фаворита, а Сен-Люк попросту сбежал от королевского гнева. Почему внезапно возникла такая суровая немилость со стороны короля? Л’Эстуаль со свойственной ему злобностью объясняет это соперничеством между Сен-Люком и Франсуа д’О, а заодно тайной связью первого с Монсеньором, которая сделалась явной для всех обитателей Лувра. Однако существуют и иные свидетельства: Сен-Люк «передал своей жене некоторые секреты королевского кабинета».
Чуть позже появился еще один из любимчиков – Жан-Луи Ногаре де Ля Валетт. В Лувр он попал в начале 1578 года и немедленно задался целью потеснить королевский кружок, а именно: д’О, Можирона, Ливаро и Шомберга, а также Молеона, Сен-Мегрена и, в особенности, Келюса, который находился на самой вершине славы. Ля Валетт прекрасно чувствовал себя в дворцовой атмосфере заговоров и интриг. Очень скоро Келюс обратил на него внимание, а Лувр в это время более всего занимали ссоры между королем и Монсеньором. Бюсси д’Амбуаз постоянно искал стычек с королевскими фаворитами, подстрекая их и дразня «любимчиками в постели». Не выдержав, миньоны напали на Бюсси в феврале 1578 года у ворот Сент-Оноре. Правда, никто при этом не пострадал. И все же атмосфера Лувра сделалась для герцога Анжуйского невыносимой, а потому герцог вскоре после этого случая сбежал.
А Ля Валетт получил свой шанс в апреле, когда произошла знаменитая дуэль фаворитов. Тогда Келюс был смертельно ранен, Шомберг и Можирон погибли на месте, Ливаро получил тяжелое ранение в голову и шесть недель находился между жизнью и смертью. Только Антраге вышел из этой битвы без единой царапины.
